КИНФ БЛУЖДАЮЩИЕ ЗВЕЗДЫ. КНИГА ВТОРАЯ. СОЗВЕЗДИЕ ПАКЕФИДЫ
Шрифт:
Повисла тишина, такая тонкая и жуткая, что я слышал, как разгорается с шипением табак в трубке Черного.
– Тогда, – весело ответил наш незнакомец, немного отойдя от шока, – с его стороны было бы неуместно являться сюда, в дом, где полно слуг Короля.
– Но он же сам теперь Король, – напомнил Черный, выпуская струйку дыма. – Не так ли?
– Нет! – наш незнакомец даже подпрыгнул, весь светясь от счастья. – Один Ключ ничего не решает!
– А что решает? Венец и Лесная Дева в придачу?
Теперь уж молчали все; и все смотрели на Черного не таясь –
Проклятыми.
И чертов наорг нарочно привел нас сюда. Он нам врал, присягая.
– Где ты прятал Ключ? – дружелюбно спросил незнакомец, с удовольствием потягивая вино из новой кружки. – Тебя обыскали – они не могли не найти Ключа, если он был при тебе. Так где ты его прятал?
– В супе, – ответил Черный просто, все так же небрежно пуская струи дыма в потолок. Незнакомец внимательно смотрел на него, и в уголках его глаз собирались веселые и добрые морщинки. – Я положил его в уху.
– Откуда ты знаешь о Короле? – так же терпеливо спросил незнакомец. Черный пожал плечами:
– Я умею читать.
Я сидел как на иголках. Мне казалось – еще миг, и под моим задом взорвется стул… или взорвется моя задница!
Незнакомец улыбнулся, обнаружив на щеках обаятельные ямочки, и с силой потер свой светлый ежик волос.
– Хитрый, – весело произнес он, качая головой. – Ну, до чего хитрый!
В следующий миг произошло сразу три вещи.
Тот, кто сидел в темном углу, резко выбросил руку вперед, и метательный нож мелькнул в свете камина.
Черный, мгновенно слетев со стула, сбил меня на пол, и я пребольно встретился макушкой с каменным полом. Полетела опрокинутая мебель, истошно и со вкусом завизжала хозяйка, с любопытством наблюдая из какого-нибудь безопасного угла за разворачивающейся потасовкой.
Незнакомец, так мило улыбавшийся нам все это время, тоже оказался на ногах, и в руках его была шпага. Все кругом вдруг оказались на ногах, и я знал – они сейчас нападут на нас.
– Прочь! – вскричал я, только оказавшись на ногах. Моя Тэсана смотрела на него, и её красивая поза не обещала ничего хорошего. Где тот, на которого она так смотрела в последний раз?!
Черный ухватил наорга за шиворот и выставил его перед собой, как щит. Екро выл и бился в его руке.
– Я привел их, – выл он, – я исполнил свой долг! Господин, помогите мне, я не хочу умирать!
– Не хочу хвалиться, – процедил сквозь сжатые зубы Черный, – но даже вашему Королю далеко до меня во владении мечом. У вас два пути – либо уйти с моей дороги и больше никогда мне не попадаться, либо стать под мои знамена. Зная вашу преданность Королю, предлагаю просто уйти и сохранить свои жизни.
Ответом ему был страшный гогот. И вой наорга в его руке.
– Если ты так страшен в гневе, – произнес тот, кто прятался в тени, выступая вперед, – так отчего ты прячешься за спиной жалкого наорга?
– Я не прячусь, – весело ответил Черный, – я просто не хочу потерять его… Мне очень хочется поукоротить его язык ровно настолько, чтобы он не смог больше врать! Впрочем, я могу сделать это и потом, когда все кончится! – и Черный
– Скажи мне честно, – задумчиво произнес незнакомец с добрыми глазами, – зачем ты взял Ключ? Ты не похож на человека, который вдруг захотел стать Королем Проклятых.
– То мое дело, и тебе оно не понятно! – дерзко выкрикнул Черный.
Дальше все смешалось. Я с трудом помню, как моя Тэсана удержала сразу три клинка, метящих в мое горло, а Черный, распугивая наоргов своим кровожадным визгом, налетел на нападающих подобно урагану, и некоторые из них убедились на собственной шкуре, что он не хвастал.
– Рубись, Король! – крикнул наш незнакомец, и глаза его смеялись. – Коль тебе дорог Ключ – рубись!
Впрочем, и без его подсказок Черный был настроен решительно.
Проклятые они были или нет, а все же они были людьми из крови и плоти, и плоть та была хрупка. С отчаяньем отбиваясь от наседающих на меня, я ощущал, как металл пронзает живое тело, и каждый раз содрогался и клял Черного почем свет стоит за то, что он так хорошо обучил меня. Куда проще было б получить рану и уже лежать, смотреть на все со стороны!
Черный же не испытывал угрызений совести; он вертелся бешено, как волчок, как ножи в миксере, и так же, как и эти самые ножи, с каждым ударом что-то отсекал, и Проклятые отступали, уходили, расступались перед ним…
Но самое забавное – это то, что незнакомец с добрым лицом, тот, который вызвал у меня симпатию, не дрался против Черного. Он просто отступал, держа свою шпагу перед собой, готовый в любой момент отбить атаку Черного, но сам не нападал. Я заметил это краем глаза, когда глянул на двери – возле них уже был наш неутомимый Екро, намыливающийся смыться. Он на карачках, втянув голову в плечи, подбирался к выходу, и, клянусь, еще миг – и он скользнул бы в спасительную метель.
– Стой, мелкий гад! – заорал я, позабыв обо всем на свете. Заманил нас в ловушку, а сам – деру?! Ну уж нет! Я рванул за ним, позабыв обо всякой бдительности – Черный где-то позади даже завизжал тонким-претонким голосом, – и уже почти у дверей я заметил, как на меня опускается лезвие, такое острое и блестящее, что для моей ничтожной персоны было бы великой честью погибнуть от такого великолепного клинка, наверняка родового – ведь все Проклятые – это потомки князей… Вся эта чушь пролетела в моей голове в один миг, когда я кубарем летел на пол, втянув голову в плечи, а на пути этого замечательного клинка быстро вырастала шпага улыбчивого незнакомца.
Все смешалось в доме Облонских, как сказал бы великий классик.
– Предатель, – тот, кто раньше сидел в углу, а теперь пытался зарубить меня, но повстречал отпор со стороны, откуда не ожидал, с удивлением смотрел на улыбающееся лицо бывшего соратника и ничего не понимал. – Ты… предатель!
Улыбчивый господин задумчиво покачал головой. Он не притворялся и не врал, в его поступке не было двойного дна. Такому высокородному господину не к лицу было притворяться и пускаться на какие-то мелочные ухищрения, уловки, чтобы ему поверили мы, например. Он просто предавал.