Киносценарии и повести
Шрифт:
Печальный пожал плечами и отошел в глубины квартиры.
Вечером Шестерка сигналил у ворот дома Мафиози. Тот вышел в майке, в тренировочных брюках.
– Уехала!
– выпалил Шестерка чуть ли не с радостью в голосе.
Мафиози не поверил ушам.
– Куда уехала? как?! я ж обещал, что вернусь!
Шестерке явно доставляло удовольствие, что патрон расстроен.
– Откуда ж я, Джабраил Исмаилович, знаю?! Может, в отпуск, может, еще куда. Она ведь одна жила. Снимала. Хозяева сказали: уехала.
– Вещи-то забрала?
– Вы меня об чем, шеф, просили? Деньги ей передать? Или провести расследование?..
Радость в голосе Шестерки не ускользнула от внимания Мафиози.
– По-моему, ты разучился со мной разговаривать, - холодно и устало, Аль Пачино в известной роли подражая, произнес он.
– Да я, Джабраил Исмаилович! я, понял! я ничего!
– нотки удовольствия вмиг выдуло из голоса Шестерки.
– Но вы ж мне правда!
– Голову на плечах иметь надо, - посоветовал Мафиози.
– Поворачивай и мотай назад!
– Но я хоть домой-то!
– попытался защитить права трудящегося вымотанный неблизкой дорогою Шестерка.
– Никаких домой!
– отрезал Мафиози.
– Ты понял?
Шестерка опустил глаза, помолчал, выдавил:
– Понял.
– Вот и мотай, - завершил Мафиози очередной сеанс дрессировки.
Шестерка вернулся к машине, запустил двигатель, по-каскадерски, с юзом, развернулся в тесном переулке и скрылся за поворотом.
Энергичный снова прильнул к глазку, Печальный - снова пританцовывал за его спиною.
– Пусти, говорю!
– пытался поменяться местами с товарищем.
– Да не нужна она тебе, - цепко удерживал Энергичный наблюдательный пункт.
– Сама тощая, ребенок жирный!
– Что такое?!
– взбунтовался, наконец, Печальный.
– Я здесь, в конце концов, хозяин или не я?! Открывай! Я сда им квартиру!
– Ты подумай, дурак!
– пришел Энергичный в несколько утрированный ужас.
– Поди-взгляни, - и освободил глазок.
– И смотреть не стану! Сдаю! Надоело!
– Ну, знаешь, - обиделся Энергичный и пошел прочь из прихожей.
– Ему как лучше делаешь, а он!..
– безнадежно махнул на ходу рукою.
– Заходите-заходите, - распахнул Печальный дверь перед давешней половиною и ребенком, который топал ножкою на главу семьи.
– Сдается!
– Я не снимать, - сказала женщина.
– Я за мужем.
– Петрович!
– позвал Печальный Энергичного.
– Это по твоей части. Мужа ищет.
Энергичный снова возник, пожимая плечами в демонстрации ложной скромности:
– Я ж вроде и объявлений еще никаких не давал. Так, рассказал одному-другому. Во, видишь, реклама! Слухом земля полнится. Да мы с тобою не то что по четыре - мы по десять в месяц заколачивать будем! Какого вам нужно мужа?
– переключился на посетительницу.
– Мы еще, так
– Какого-какого, - передразнила та.
– Моего!
– Понятно, что вашего, - терпеливо пояснил Энергичный.
– Только вашим он станет, когда мы вам его подберем, а вы оплатите нашу работу. А подбирать-то какого? Возраст, пол, национальность, рост! Ой, то есть пол понятный.
– Никакой мне вашей национальности не надо!
– сварливо сказала женщина.
– Никакого пола! И никаких денег я вам платить не собираюсь! У меня есть муж. Хоким. За ним я сюда и пришла! Национальность!..
– Сюда?
– опешил Энергичный.
– За Хокимом? А почему, собственно, сюда?
– А разве он не у вас живет?
– впервые выказала хокимова половина определенное недоумение.
– Хоким?
– переспросил Энергичный.
– Ну да. Хоким Хайруллоевич.
– Хоким Хайруллоевич у нас не живет, - покачал Энергичный головою.
– А где ж он живет?
– поинтересовалась женщина.
– Это у вас спросить надо, где живет ваш муж, - парировал Энергичный.
– Он сказал, - выпятила женщина нижнюю губку, - по этому адресу, - и предъявила, как паспорт милиционеру, оторванную от бахромы объявления полоску.
– Ну нету здесь Хокима, нету!
– вдруг взорвался стоявший до того тихо Печальный.
– Ни Хайруллоевича, ни какого другого! Может, посмотреть хотите? Идемте, идемте!
– и, схватив перепуганную хокимову половину за руку, потащил в квартиру.
– Верю я, верю!
– пыталась половина вырваться, а ребенок визжал на весь дом:
– Мама! Мама! Отпустите маму, дяденьки!
Печальный как очнулся, пришел в себя.
– Извините, - и выпустил руку женщины.
Та выскочила из странной квартиры, точно ошпаренная, только ребенка успела подхватить.
– Все, хватит! Достал ты меня!
– заорал Печальный, едва захлопнул за женщиной дверь.
– Ты мою квартиру еще в контору кооператива вздумал превратить?!
– Не давал я насчет кооператива никаких объявлений, - попятился Энергичный.
– А насчет комнаты?
– грозно поинтересовался Печальный.
– Насчет комнаты тоже не давал? Сколько ты по городу этого дерьма наклеил?
– Н-не з-зн-наю, - аж зазаикался Энергичный.
– Н-не мн-ного! штук с-сорок, не больше.
– А ну пошли сейчас же!
– распахнул дверь Печальный.
– Будешь срывать! Ногтями соскребывать! Зубами!
Обливаясь птом, ехали они по улице на велосипеде: Энергичный за рулем, Печальный, нелепый со своими длинными ногами, которые то и дело скребли асфальт - боком, на багажнике. Затормозили возле стоящего на окраине парка деревянного медведя, свободу слова которого ограничивало заклеивающее морду объявление.