Китай и страны Южных морей в XIV–XVI вв.
Шрифт:
Центр связей с заморскими странами переместился в порты Фуцзяни ненадолго. Другой источник сообщает, что вскоре здесь были проведены аналогичные мероприятия [730] . Однако это было вызвано не только португальской экспансией, но и новыми столкновениями с «японскими пиратами», борьба с которыми велась затем в течение нескольких десятилетий. В 1523 г. в Нинбо прибыли сразу два претендента на звание официального посла Японии. Один из них дал взятку высокопоставленному евнуху и получил признание китайских властей как посол, а вместе с этим право отправляться торговать в столицу. Тогда его соперник напал на Нинбо и учинил там грабеж. Столичный цензор Ся Янь подал доклад, обвиняя в случившемся сановников из управления торговых кораблей. Вследствие этого управления в провинциях Фуцзянь и Чжэцзян были закрыты [731] . Это знаменовало прекращение официальных отношений через эти провинции. Осталось лишь управление в
730
Янь Цун-дянь, Шу юй чжоу цэы лу, цз. 9, стр. 206.
731
«Мин ши», цз. 81, стр. 29035(3); цз. 75, стр. 28973(1).
Характерной особенностью запрета 1521–1523 гг. было сочетание мер по прекращению частной внешней торговли с пресечением всяких дипломатических связей с заморскими странами. Это было вполне закономерно в условиях, когда вплоть до XVI в. минское правительство не шло на отделение органов, ведавших внешнеторговыми связями, от дипломатического аппарата. Но последствия обеих сторон запрета были неравнозначны. В условиях сокращения посольских связей стала весьма незначительной и централизованная морская торговля. Поэтому, прекращая эти отношения, центральное правительство мало что теряло в финансовом отношении. Иное положение с запретом на частные внешнеторговые связи. При широком развитии частной морской торговли к началу XVI в. это болезненней, чем раньше, отразилось на юго-восточных районах Китая. Местные власти этих провинций и широкие круги частных лиц, связанных с внешней морской торговлей, понесли на этом существенные убытки, как о том прямо сказано в «Шу юй чжоу цзы лу» [732] .
732
Янь Цун-дянь, Шу юй чжоу цзы лу, цз. 9, стр. 206.
Если раньше существование «официальных» связей открывало путь для поддержания торговых отношений в замаскированном виде даже в условиях строгого «морского запрета», то теперь эти возможности были отрезаны. В начале 20-х годов XVI в. китайское правительство пыталось осуществить запрет на деле, и даже иноземные корабли с «данью» предписывалось отгонять подальше [733] .
Вполне естественно, что запрет 1521–1523 гг. вызвал новое обострение внутренней борьбы в Китае по вопросу о внешних связях. Она шла по двум линиям: во-первых, путем подачи петиций; во-вторых, путем практического неподчинения «морскому запрету».
733
Цзе Цзы, Путаоя циньчжань Аомэнь ши кэ, стр. 7.
Доклады с просьбами и предложениями о возобновлении внешних связей и морской торговли стали поступать почти сразу же после установления строгого «морского запрета» и полного прекращения отношений с заморскими странами [734] . Доводы некоторых из них сводились к тому, что португальцам. уже дан отпор и поэтому следует вернуться к традиционным связям с заморскими странами [735] . При этом не выдвигалось, прямого требования разрешения частной торговли, но и легализация «официальных» связей могла иметь большое значение в качестве первого шага на пути к восстановлению прежнего порядка.
734
Там же, стр. 16.
735
Там же, стр. 16–17.
Очень радикален был пространный доклад военного губернатора провинций Гуандун и Гуанси, начальника Цензората Линь Фу (источники относят его к концу 20-х годов XVI в.). В нем весьма подробно описывалось положение, сложившееся в южных провинциях Китая в результате проведения политики «морского запрета». Свой доклад он начинал с того, что прекращение внешних связей «во имя искоренения вреда заодно с ним запрещает и полезное, что приводит к нехватке средств на нужды армии и государства, забвению установленных царственными предками законов и потере расположения со стороны иноземцев» [736] . Далее Линь Фу писал, что португальцы— это исключение среди всех прочих людей, прибывающих из стран Южных морей, и что этим странам издавна разрешалось поддерживать и дипломатические и торговые связи с Китаем. Нужно, как и было сделано, порвать связи с португальцами, писал он, но прекращать связи с остальными странами «это все равно что из-за отрыжки прекратить есть» [737] .
736
«Гуандун
737
Там же.
Прекращение внешних морских связей через Гуандун, продолжал Линь Фу, приводит к перемещению центра морской торговли в г. Чжанчжоу, где она ведется полностью нелегальными методами (ибо управления торговых кораблей в Фуцзяни и Чжецзяне были закрыты. — А. Б.), а также к запустению гуандунских рынков. Дальше докладчик излагал, почему Китаю выгодна морская торговля: во-первых, благодаря ей пополняются доходы центральной казны за счет отправки в столицу части иноземных товаров, поступающих в виде налога. Во-вторых, она дает средства для содержания армии в Гуандуне. В-третьих, за счет полученных средств выплачивается жалованье чиновникам Гуандуна и Гуанси и пополняется местная казна. В-четвертых, прибыли и внешняя морская торговля повышают благосостояние местного населения. Линь Фу делал вывод, что торговля приносит прибыль и государству, и чиновникам, и народу. «Это полезно, — писал он, — так как. приносит пользу народу, а не то чтобы, как выражаются, открывает лазейку к наживе…» [738] .
738
Там же, стр. 49а.
Затем докладчик переходил к возражениям своим противникам. Он писал, что некоторые склонны разорвать все внешние связи, опасаясь вторжения с моря врага. Но таким врагом-могут быть лишь португальцы, парировал он, а португальцам надо и впредь давать отпор. Однако, отдавая должное этим опасениям, Линь Фу предлагал наладить регулярное патрулирование китайского побережья флотом береговой обороны и тщательно выяснять намерения каждого корабля, идущего к берегам Китая.
Доводы Линь Фу отражали точку зрения широких слоев, заинтересованных лиц южных провинций, а также местной администрации и армии.
Одновременно к императорскому правительству стали поступать доклады, призывающие не отступать от твердого курса на прекращение всех внешних морских связей. Один из таких докладов, датированный 1524 г., ратовал за введение в действие всех прежних ограничений и наказаний в отношении частных морских торговцев. Другой, датированный 1525 г., требовал сурового наказания тем «сильным домам», которые нарушают «морской запрет» [739] . Наконец, некоторые «жалобщики», как, например, Ван Ша-вэнь, были обеспокоены самим фактом обсуждения вопроса о внешних морских связях при дворе, считая, что восстановление их «повредит репутации» Китая [740] .
739
Чжан Вэй-хуа, Мин дай хайвай маои цзяньлунь, стр. 44.
740
«Мин ши», цз. 325, стр. 31776(2).
Таким образом, здесь опять столкнулись интересы сторонников двух противоположных тенденций в развитии внешних связей Китая. Одни стояли за расширение таких связей, другие — за их сокращение вплоть до полной изоляции в области морских сношений.
Борьба этих двух тенденций с начала XVI в. стала еще острее в связи с изменениями, происшедшими в самом характере внешних морских связей Китая: разложением системы официальных посольских связей и номинального вассалитета заморских стран, с одной стороны, и расширением частной морской торговли — с другой. В центре ее по существу находился вопрос о свободе частной внешней торговли. Однако для усиления своих позиций сторонники отмены «морского запрета» требовали восстановления прежней системы «официальных» отношений Китая с заморскими странами.
Участие в этой борьбе таких крупных сановников, как Линь Фу, дало свои результаты. В 1529 г. правительство пошло на уступку: администрации прибрежных провинций было официально разрешено вести морскую торговлю со всеми иноземцами, кроме португальцев. Однако, отступая от полной изоляции во внешних морских связях, правительство продолжало всячески ограничивать частную купеческую китайскую торговлю. Указом 1529 г. чжэцзянским властям предписывалось пресекать связи местного населения с торговыми посредниками, изымать как «краденые» большие запасы иноземных товаров у частных лиц и следить за нарушением «сильными домами» установленных размеров морских кораблей [741] . В 1533 г. командованию морской обороны предписывалось повсеместно уничтожать превышающие нормативные размеры корабли и вновь подтверждался запрет на выход в море частных лиц из прибрежных провинций [742] .
741
Чжан Вэй-хуа, Мин дай хайвай маои цзяньлунь, стр. 44.
742
Там же, стр. 45.