КК. Книга 8
Шрифт:
Она выпила меньше половины, отстранилась отдышаться. На глазах ее блестели слезы. Снова поднесла ко рту кружку - и тут ее согнуло и вырвало. И рвало очень долго и очень жестко.
Секретарь за дверью, услышав первые звуки из королевского кабинета, встала и непреклонно потребовала у всех ожидающих удалиться. И сама ушла, закрыв двери в приемную и приказав охранникам никого не пускать.
Потому что королева должна выглядеть в глазах подданных стойкой, хладнокровной и на все способной. А этого трудно достичь, когда из кабинета слышны звуки отчаянных рыданий, перемежаемых рвотными спазмами
Глава 22
Тот же день, Стрелковский, Тандаджи
Совещание подошло к концу, и министры и прочие государевы люди вышли в приемную. Кто-то задержался пообщаться с коллегами, кто-то записывался у секретаря на личный прием к королеве, кто-то спешно направился к выходу из дворца - либо через парк в дом правительства, либо к автомобилям, чтобы доехать до министерств. Игорь Иванович разговаривал с министром обороны, а Тандаджи встал у окна, полюбовался на покрытый темным пористым льдом пруд - вот-вот ухнет на дно, - и, когда Стрелковский освободился и направился к выходу, присоединился к нему.
– Узнал, что я просил, Игорь?
– поинтересовался тидусс, вежливо пропуская коллегу вперед.
– Да, - Стрелковский говорил вполголоса, потому что длинный коридор усиливал любые звуки.
– Его Священство благословил открытие новой часовни Триединого и выделил нам служителя, Майло. Я завтра сам съезжу туда со священником, представлю Дорофее… а то мало ли что…
– Превосходно, - пробормотал тидусс, задумчиво сплел пальцы на животе.
– Как освятим, поставлю ее величество в известность и объясню ей идею. Спасибо, Игорь. Я говорил со Свидерским, он готов повторно установить щиты. Не без условия, конечно.
– Перевести туда и Симонову с детьми в случае опасности, - усмехнулся Игорь Иванович.
– Да, - буркнул Тандаджи.
– Конечно, не хотелось бы трогать ее высочество, сейчас они с Троттом точно не опасны. Но если иномиряне подойдут ближе, придется перестраховаться и вывезти принцессу, пока монастырь не блокировали. Слишком рискованно надеяться, что и дальше враги будут обходить храмы и монастырские земли.
– Почему они так поступают, не удалось узнать?
Тандаджи едва заметно пожал плечами.
– С захваченными иномирянами работают, но это простые солдаты - язык они не знают, обучаются медленно, агрессивны и примитивны. Хотя, по донесениям агентов с захваченных территорий, часть высших командиров понимают рудложский и общаются на нем. И те наши бойцы, кому удалось бежать из плена, тоже об этом упоминали - их допрашивали на рудложском и предлагали воевать на стороне противника, иначе казнь. Чудеса, Игорь. Откуда им знать язык?
– Мне тоже докладывали. Операцию по захвату кого-то из командиров готовите?
– вместо ответа спросил Стрелковский.
– Естественно, - невозмутимо проговорил начальник внутренней разведки.
– И не одну.
– Вот захватим и узнаем. И почему не трогают храмы Триединого, и откуда так хорошо знают наш мир и рудложский язык. Пока можно только гадать. Скорее всего, здесь задолго до вторжения работали лазутчики. Но как мы их упустили?
Тандаджи едва заметно поморщился.
– Не заметить странно одетых
– Трудный выбор, полковник, - Игорь без насмешки хлопнул коллегу по плечу.
– Я не знаю, что бы я решил. Монахи Триединого в случае нападения - грозная сила, поверь. Но способны ли даже все монахи побережья остановить полчища нападающих - не знаю.
– И проверять не буду, - Тандаджи открыл дверь Зеленого крыла, кивнул охранникам и продолжил: - Байдек в курсе этой идеи и поддерживает ее. Пока сошлись на том, что если иномиряне захватят Чернолесье, это около недели пути до монастыря, будем эвакуировать в бункер. Вместе с охраной и Троттом.
– В принципе там вокруг достаточно безлюдно, чтобы в случае эксцесса обойтись малыми жертвами, - понимающе проговорил Игорь Иванович.
– Ты ещё не застал - мы долго выбирали это место - чтобы недалеко от столицы и относительно малонаселенный район. Хотя пара деревень в округе есть. И, если даже начнутся бои, можно задраить дверь и продержаться несколько месяцев. Жаль, камер в округе нет.
– Уже есть, - скупо улыбнулся Тандаджи, - по периметру за несколько десятков километров. И пункт наблюдения внизу, и система оповещения. Если враги подойдут к столице с той стороны, Дорофея их появление не пропустит и успеет забаррикадироваться.
– Что говорит студент, связанный с принцессой?
– поинтересовался Стрелковский.
– Идут, - мрачно сказал тидусс.
– Все еще идут, Игорь Иванович. Надеюсь, этот Тротт знает, что делает. И вернет нам ее высочество так быстро, как это возможно.
– А пока, - в тон ему продолжил Игорь, - надо заняться своими делами. У меня есть ещё надежда, что я сегодня смогу переночевать дома. Если успею обеспечить подкрепление для блакорийской агентуры.
– У меня такой надежды нет, - невозмутимо проговорил Тандаджи.
– Надо поскорее гнать захватчиков, Игорь Иванович, иначе наши дети родятся, вырастут и женятся, не зная отцов в лицо. Благо, Таби и матушке сейчас не до меня - к нам приехали жены сыновей с детьми. Пять внуков, слава великим духам, способны занять моих женщин.
Стрелковский криво улыбнулся. У Тандаджи сыновья были погодками. И в школу пошли позже из-за плохого знания языка, когда он, Игорь, взял тидусса в агенты и смог устроить его детей, и в училище поступили не в шестнадцать, как принято, а когда одному было девятнадцать, другому двадцать, и поэтому за время учебы успели и жениться, и детей завести.
– А как сыновья, Майло?
– Готовятся встретить врага в составе гарнизона Угорья, - ровно ответил тидусс.
– Их училище эвакуировали, но они решили не уезжать. До выпуска два месяца осталось, им в срочном порядке дали звание младших лейтенантов и отправили в армию.