Клеопатра Великая. Женщина, стоящая за легендой
Шрифт:
Побывав во многих местах Греции, Италии и Сирии, также знакомых Цезарю, Клеопатра могла свободно говорить на любую тему культуры и политики. А ее «язык был точно многострунный инструмент, легко настраивающийся на любой лад — на любое наречие, так что лишь с очень немногими варварами она говорила через переводчика, а чаще всего сама беседовала с чужеземцами — эфиопами, троглодитами, евреями, арабами, сирийцами, мидийцами, парфянами… Говорят, что она изучила и многие языки, тогда как цари, правившие до нее, не знали даже египетского, а некоторые забыли и македонский» [174] . Хотя нет никаких свидетельств, что она знала латынь, кажется маловероятным, что она не понимала язык тех, кто встретился ей на жизненном пути, ибо не все римляне могли говорить по-гречески. Однако известно, что Цезарь, обучавшийся риторике на греческом и латыни, разговаривал
174
Плутарх.Сравнительные жизнеописания. Т. 2, с. 412.
Современные психиатры утверждают, что у Клеопатры были пограничные психологические отклонения, и «как представляется, ей больше всего соответствует определение самовлюбленного человека» [175] ; но с рождения ее воспитывали как богиню, и нет ничего удивительного в подобных проявлениях у потомка Александра и трехсотлетней династии монархов, верящих в свою божественность и служивших объектом поклонения. Твердая уверенность, вселенная в Клеопатру такой верой, была явно притягательной: Цезарь, должно быть, восхищался ее молодостью, энергичностью и бесстрашием, наглядно продемонстрированными тем, как она проникла к нему, вдохновленная, вероятно, его получившими широкую известность прорывами сквозь ряды противника. Так, всего годом раньше Цезарь прорвался сквозь блокаду помпеевского флота в Адриатике, когда пустился в плавание «сам, ночью, втайне, один, закутавшись в плащ, на маленьком суденышке» [176] , как она сейчас.
175
См.: Orland R.M., Orland F.J.and Orland P.T.Psychiatric assessment of Cleopatra: a challenging evaluation / Psychopathology 23 (3), 1990, pp. 169–175.
176
Светоний.Указ. соч., с. 39.
Несмотря на разницу в возрасте, двадцатидвухлетняя гречанка-фараон мало чем отличалась от пятидесятидвухлетнего римского полководца, годившегося ей в отцы. Его скульптурные портреты изображают человека, внешне не похожего на Авлета, но при всем их различии они имеют схожие черты характера. Они оба порывисты, прагматичны и, когда нужно, совершенно безжалостны.
Родившегося в 100 году до н. э. Гая Юлия Цезаря — его имя произносится так же, как немецкое «кайзер», являющееся от него производным, как и русское «царь», — назвали в честь его отца, бывшего важным должностным лицом. Семья принадлежала к знатному патрицианскому роду, который посредством династических браков приумножил свое состояние и добился высокого социального статуса. Получивший образование от воспитателя, который сам изучал греческую и латинскую риторику в Александрии, молодой Цезарь стал способным поэтом и писателем. Из карьерных соображений он разорвал свою первую помолвку и вступил в более выгодный в политическом отношении брак с Корнелией, дочерью влиятельного государственного деятеля Луция Корнелия Цинны. В 76 году до н. э. родилась их единственная дочь Юлия.
Учившийся сначала на жреца, Цезарь стал юристом. После командирования на Восток, в Вифинию, что недалеко от Понта, он вернулся увлеченный эллинистической модой. Говорили, что «и одевался он по-особенному: он носил сенаторскую тунику с бахромой на рукавах и непременно ее подпоясывал, но слегка: отсюда и пошло словцо Суллы, который не раз советовал оптиматам остерегаться плохо подпоясанного юнца» [177] .
Известность Цезарь приобрел своим красноречием. После того как один мастер ораторского искусства с Родоса поставил ему голос, Цезарь стал великим оратором, умевшим жестами подчеркнуть важные моменты в речи. Он произвел впечатление даже на крайне критически настроенного Цицерона. «Как? — вопрошал он. — Кого предпочтешь ты ему из тех ораторов, которые ничего не знают, кроме своего искусства? Кто острее или богаче мыслями? Кто пышнее или изящнее в выражениях?» [178]
177
Светоний. Указ. соч., с. 34.
178
Там же.
Направляясь
Некоторое время Цезарь служил в римской армии, приобрел боевой опыт и был награжден венком из дубовых листьев за доблесть. Потом он сблизился с самым богатым человеком в Риме, полководцем Крассом, и служил под его началом. После смерти первой жены, которой воздал почести на общественных похоронах — церемонии совершенно необычной для римлянок, он женился на двоюродной сестре Помпея и был послан в Испанию. Памятник Александру Великому в порту Гадира (современный Кадис) привел его в глубокое уныние. Сравнив свои достижения в возрасте тридцати двух лет с успехами Александра, завоевавшего немалую часть известного мира, Цезарь также почувствовал, что его обошел Помпей, взявший себе титул Александра «Великий», и завоевал почти весь Восток.
Тогда Цезарь пошел на создание союза и, выдав замуж за Помпея дочь Юлию, объединился с Помпеем и Крассом. Так в 60 году до н. э. возник первый триумвират. Став правителями Рима, они продали титул «друг и союзник римского народа» Авлету, отцу Клеопатры, и когда год спустя его изгнали, Цезарь решил попытать счастья там.
Но после того как сенат отказался избрать его проконсулом Египта, он отправился в Галлию, чтобы усмирить непокорные северные территории, сделать себе имя и опередить Помпея — и грабить безнаказанно.
В своих заметках Цезарь беспристрастно описывает встречи со многими людьми — от свирепых германцев свевов, чьи высокие замысловатые прически увеличивали их рост в сражениях, до религиозных вождей галлов, являвшихся правящей элитой, которых он назвал «друидами», и провел параллель между ними и римским сенатом. Кроме того, он сделал первое описание Британии, земли столь огромной по площади, что многие римляне сомневались в ее существовании.
Однако Цезарю, наверное, было хорошо известно, что греческий путешественник Питеас (Пифей) совершил плавание вокруг Британии в 320-х годах до н. э. и описал остров в своей книге «Об океане», хранившейся в Александрийской царской библиотеке, о чем знал заведовавший ею Эратосфен. Затем во II веке до н. э. по крайней мере одно птолемеевское торговое судно плавало к берегам «Британники».
В своих «Записках», которые Цезарь вел от третьего лица, он утверждал, что вторгся в Британию в августе 55 года до н. э., «так как знал, что во все войны с Галлией оттуда посылались подкрепления нашим врагам; если бы даже остаток лета оказался недостаточным для ведения регулярной войны, то он все-таки считал очень полезным для себя хотя бы только вступить на этот остров, познакомиться с его населением и добыть сведения о местностях, гаванях и удобных для высадки пунктах» [179] , не говоря уже об источниках жемчуга, слух о которых прошел в Риме, причем Помпею за этот товар там уже рукоплескали.
179
Цезарь. Указ. соч., с. 79.
Когда в августе 55 года до н. э. Цезарь с десятью тысячами легионеров высадился в Уолмере в Кенте, его встретили местные жители с оружием в руках, на колесницах, обросшие волосами, раскрашенные синей краской из вайды, казавшиеся «от этого <…> в сражениях страшней других на вид» [180] . У кельтов, как и фракийцев, существовал обычай обезглавливать убитых в бою врагов, и потом, как это было хорошо знакомо родственникам Клеопатры, «головы наиболее выдающихся из врагов они [бальзамировали] кедровым маслом и бережно [хранили] в ларцах, показывая затем гостям» [181] .
180
Цезарь. Там же, с. 95.
181
Диодор Сицилийский.Историческая библиотека. Греческая мифология / Пер. с древнегреч. О.П. Цыбенко. — М.: Лабиринт, 2000, с. 99.