Клей
Шрифт:
– …доверие! …нужно доверять человеку, с котороым ты общаешься! С которым ты помолвлена!
– …но Терри… послушай… я не хотела…
– Я на всё согласился! Вот что убивает меня больше всего! Я сказал, что не буду больше ходить на футбол! Я сказал, что найду другую работу, хоть мне и нравится теперешняя! Я сказал, что постараюсь откладывать!
– Террии…
– Тольк я и иду на уступки, – бьёт себя в грудь Терри, – и на тебе, пожалуйста! Имеется в виду, что я ушёл с девчонкой, которую в жизни не видел!
– Я просто хотела сказать… – Люси пытается вставить хоть слово, но, по сути, сама
В его сучьих глазках заблестел безумный огонёк.
– Уж коли меня обвиняют в несоврешнных грехах, может, мне действительно загулять с другими девчонками. Спокойно могу себе позволить, – сурово закончил он и посмотрел на меня. – Спокойно могу себе это позволить, а, Карл?
Ссссспокойно, прошипел он, как гадюка.
Я молчу, а Люси уже оправдывается:
– Прости меня, Терри, прости…
Терри резко останавливается.
– Но не стану. И знаешь почему?
Люси не сводит с него испуганного выжидающего взгляда: глаза распахнуты, рот открыт.
– Знаешь почему? Знаешь? А?
Она силится понять, о чём это он.
– А хочешь знать? Хочешь знать почему? А? Скажи! Хочешь?
Она медленно кивает ему. Мимо проходят двое парней, они смеются про себя. На меня уже никто не смотрит, я не могу сдержаться и пропускаю улыбочку.
– А я скажу тебе почему. Потому что я – дурак. Потому что я люблю тебя. Тебя! – Он с упрёком ткнул в неё пальцем. – Только тебя и никого больше!
Они стояли посреди улицы и смотрят друг на друга. Я отошёл на пару шагов, мало ли кто пойдёт мимо. Парень в рабочем комбезе вышел из пивняка и смотрит на них. У Люси дрожат губы, и, богом клянусь, у Терри как будто слеза наворачивается.
Они заключают друг друга в объятия прямо посреди улицы напротив пивняка. Мимо, просигналив несколько раз, проехал микрик. Из окна высунулся парень и прокричал:
– ОТЛИЧНО ПРИСТРОИЛСЯ!
Терри смотрит на меня через плечо Люси, и я жду, что он подмигнёт, но он, похоже, так увлёкся своей игрой, что не хочет ломать ритм. Они с Люси обмениваются глубокими многозначительными взглядами, как пишет Кэтрин Куксон в своей книжке, которую тётся Аврил дала почитать мне. С меня довольно, я поворачиваюсь и начинаю удаляться.
– Карл! Стоять! – орёт Терри.
Уже издалека я вижу, как они целуются. Оторвавшись, они обмениваются фразами. Люси лезет в сумочку. Вынимает кошелёк. Достаёт банкноту, синенькую. Даёт её Терри. Ещё один глубокий взгляд. Ещё пара фраз. Поцелуй в щёку. Они расходятся, повернувшись одновременно, чтобы помахать ручкой. Терри посылает воздушный поцелуй. Тут он скачками добрался до меня. Люси снова оборачивается, но он уже набросился на меня, и мы боремся и пихаемся.
– Ты просто звезда, Юарт! Я должен тебе проставить, заслужил.
Ты спас мою задницу! Пойдём, булыка молока за мой счёт! – Он помахал пятёркой. – То есть за Люсин, конечно, ну, ты меня понимаешь, – заржал он.
– Больше на меня не рассчитывай, Терри, – говорю, а сам не могу сдержать смхе, хватаю его за воротник «левисовской» куртки и моу о фонарный столб. Тут я попытался перейти на серьёзный тон: – Я не собираюсь врать ей, чтобы выгородить тебя.
– Да ладно, дружище, ты знаешь правила, – сказал он, мягко высвобождаясь от моей хватки. – Друзей надо поддерживать. Ты же сам нас этому научил. – Всё он, конечно, пиздит. Вообще охуел – совать нос в мои заповеди. При этом мы оба знаем, что это сработает, и ничего не поделаешь. Мы друзья. – Так что не выпучивайся. Прикинь, возвращаясь к тёлочкам, я слышал, что ты срулил втихую из «Облаков» с рыжей крошкой, – сказал он гнусаво.
Я молчу. Лучше ничего не говорить. Пусть он сам прочтёт на моём лице что хочет.
– Ага! Да тут другая история! – Он закивал с понимающим видом. – Похоже, тебе самому скоро понадобится алиби!
– Это ещё почему?
– Эта крошка, Мэгги Орр, всё ещё сохнет по тебе, – на полном серьёзе сказал он и подмигнул.
– Пиздёж, – говорю. Я б и рад поверить, но на одни грабли два раза не наступают, как сказал бы мой старик. – Почему ж тогда она меня отшила, а с тобой вписалась?
Терри развёл локти и потёр ладони.
– У меня дар – убалтывать стричок, – объяснил он, – но ты схватываешь на лету. Ну и шоу мы откололи с Люси. Вскорости малышка Мэгги тебе даст. Стопудово. Мне-то больше нравится её подружка, Гейл. Та, очкастенькая, ты её видел. Подожди, ты ещё заголишь ей задницу… ты ведь ещё тот ебака, – говорит он, медленно проводя языком по губам. – Так вот, расклад, который устроит все стороны. Ты с той тёлочкой из «Облаков» и я с Люси гуляем в законе, а на стороне мы жарим Мэгги и Гейл. По мне, такпрсто – заебись!
Может, так действует его ухмылка во всю харю, его энтизиазм насчёт всего и, конечно, сам факт, что я уже отчаялся хоть кому-нибудь присунуть, но подобный расклад кажется мне не самым худшим.
На горизонте замаячил шпиль церкви, вот мы и в районе. Терри настаивает, чтоб мы пошли в «Улей». Я в пабах не так чтобы часто бывал и ни разу ещё в «Улье». Я в пабах не так чтобы часто бывал и ни разу ещё в «Улье» не пробовал заказывать.
– Пойдём, дрочила, когда ты станешь завсегдатаем в «Ульек», все крошки будут под впечатлением. Нельзя всю жизнь оставаться школьником, – улыбнулся он и добавил с осуждением: – Говорят, ты хочешь остаться в школе.
– Не знаю ещё, это зависит от моей…
Мне так и не удалось объяснить.
– Потом ты пойдёшь в колледж – та же школа, потом станешь учителем и вернёшься в школу. Так ты никогда и не уйдёшь из школы. И денег у тебя не будет, – сказал он, понизив голос. Мы уже поднимались на холм мимо магазинов к низенькому домику паба. Тут он остановился и положил руки мне на плечи. – И вот что я тебе ещё скажу, дружище: небольшую формулу, которой в школе меня так и не удосужились научить. Малюсенькое такое математическое решение, которое помогло бы сохранять мне кучу времени и уберечь от множества неприятностей, вот оно: нет бабок равно нет тёлок. – Он отошёл, весь такой довольный, подождать, пока это просочится мне в голову. Тут он всунул мне полученную от Люси пятёрку: – Пойди к стойке и закажи две пинты лагера. Вот так: «две пинты светлого», – низким голосом сказал он, – а не «две пинты светлого», – повторил он высоким визгливым тоном. – Не заставляй меня краснеть, как этот ослик Голли. Я привёл его сюда, он пошёл к стойке и говорит: мистер, пожалуйста, две пинты пива, как будто шоколадку попросил.