Клеймо дьявола
Шрифт:
Лапидиус спешил дальше. Прочь, скорее прочь от этих любопытных зевак! Наконец они оказались на Бёттгергассе. Досюда новость еще не долетела. Сердце его выпрыгивало из груди — он был не привычен так носиться. А Фрее Зеклер все нипочем. Ее дыхание даже не участилось.
— Вот здесь я живу, — еле выдохнул Лапидиус.
Она окинула взглядом дом: трехэтажный, ухоженный; верхний этаж и чердак уступом выдвигаются вперед, чтобы таким образом увеличить жилую площадь.
— Вы, должно быть, жутко богаты.
Голос
— Ага, денег куры не клюют… Ха-ха! Вот умора!
Он принадлежал малому, чуть не по пояс высунувшемуся из окна. У него было глупое лицо, а сам он выглядел таким неотесанным, что едва не выламывал рамы. Имя его было Горм. Он служил подмастерьем по слесарному делу у мастера Тауфлиба.
— Богач, ха-ха, богач… — начал он было сызнова, но тут его взгляд остановился на Фрее Зеклер. Он захлопнул пасть, а лицо приняло оторопелое выражение.
Лапидиус предположил, что его ослепила красота Фреи Зеклер.
Изнутри донесся другой голос, грубый и привычный повелевать:
— А ну за работу, бездельник! Да поторапливайся!
Это был мастер Тауфлиб.
— Заходи, — сказал Лапидиус, открывая дверь. Его дыхание немного выровнялось.
Лапидиус сидел в своей лаборатории и был близок к отчаянию. На широком лабораторном столе, уголок которого был освобожден от приборов, стояла нетронутой еда для Зеклер. Нетронутой уже несколько часов.
— Ты должна что-то поесть, — в сотый раз убеждал он.
И в сотый раз она отвечала лишь взглядом искоса. Ему так и не удалось пробить брешь в стене ее молчания. И это притом что он ее заботливо усадил, расспрашивал о доме, о родителях, о братьях и сестрах, есть ли у нее поблизости родственники, сколько ей лет и так далее, и так далее. Она упрямо молчала. Только метала время от времени косые взгляды. И дважды бросила:
— Вам-то какое дело, оставьте меня в покое!
Он выходил посоветоваться с Мартой, как заслужить доверие девушки, но та только пожала плечами. Растерянный, Лапидиус вернулся обратно в лабораторию, снова уговаривал ее. И все понапрасну.
— Ты должна что-то поесть!
— Сами ешьте.
— Никому не будет пользы, если ты умрешь от голода.
— Ба! Чегой-то вы вдруг такой добрый? Хотите меня одурачить? Не выйдет!
У Лапидиуса забрезжила надежда. Фрея Зеклер хоть что-то сказала! Уже неплохо. Может быть, и удастся уговорить ее поесть.
— Скажем так, я из числа людей, которым доставляет радость помогать другим.
— Ба! — Фрея Зеклер закатила свои прекрасные глаза. — В жизни таких не встречала! Скажите наконец, чего вам от меня надо?
— Просто помочь и ничего больше.
Фрея Зеклер замолчала снова.
Лапидиус отодвинул в сторону хлеб и колбасу. С этой женщиной просто невозможно
— Марта, — крикнул он. — Марта!
Служанка появилась с кухни.
— Чё, хозяин?
— Унеси еду.
— Чёй-то? Благородная дама все щё не ела? — Круглолицая Марта пошла красными пятнами. Она подбоченилась. — Ну, хва! Аль не совестно? Господин ее упрашиват, а она кочевряжится! А ну хватай, да смотри у меня! Щё раз тако выкинешь, так отхожу по щекам, до самой смерти не забушь!
И чудо произошло. К величайшему удивлению Лапидиуса, Фрея Зеклер послушалась. Она взяла краюху хлеба и вгрызлась в нее зубами. Похоже, понравилось. Она куснула еще раз, едва прожевав, проглотила, откусила еще кусок, проглотила, потом впилась зубами в колбасу и, закрыв от наслаждения глаза, поглощала кусок за куском.
Марта, довольная, скалила зубы. Как все женщины материнского склада, она радовалась, когда кто-нибудь ел от души.
— Вот, друго дело. Щас принесу козьего молока, горло промочишь.
Лапидиус понял, что избрал неверную тактику. Фрея Зеклер была женщиной, которая воспринимала мужское дружелюбие с недоверием и опаской. Возможно, этому ее научила жизнь. Он решил про себя взять это на заметку и впредь говорить без обиняков.
— Послушай, — начал он, — с твоей болезнью шутки плохи. Тебе потребуются все силы, чтобы победить ее. Поэтому хорошо, что ты сейчас поела. С завтрашнего дня ты будешь обходиться без еды.
Она перестала жевать. Но ничего не сказала.
Лапидиус, помолчав, продолжал:
— Если оставить твою болезнь нелеченой, ты умрешь. Это ты должна знать. Так что радуйся, что я еще о тебе забочусь.
— Колбаса вкусная, — неожиданно сказала она.
Лапидиус кивнул и оглянулся на Марту, которая вошла с кружкой молока. То, что ему теперь надо было сказать, не предназначалось для ее ушей.
— Марта, поставь молоко и иди.
Служанка негодующе посмотрела на него.
— Иди, иди.
Когда Марта оставила их, Лапидиус повел разговор дальше:
— Что твоя болезнь называется сифилисом, ты, наверное, уже слышала в камере пыток. Насколько медицине известно, она передается э… через похоть. С кем ты в последнее время имела сношения? Мне необходимо это знать, потому что, скорее всего, один из твоих э… любовников тебя заразил. Так же как ты потом заразила других, с кем вступала в половую связь. Важно выявить всех, иначе зараза распространится дальше, понимаешь? Так с кем ты в последнее время вступала в сношение?