Клиника Обскур
Шрифт:
Он страстно целовал её, в кулаке сжимая золотистые длинные волосы. И вдруг до него дошло, в голове щёлкнуло, паззл сложился.
– Так не должно быть!
– Чего? – она подняла брови.
В комнату вбежал Алан с перепуганными глазами, без футболки, на шее висел его жетон.
– Это ловушка. Это всё ловушка! Узкоглазые обхитрили нас! Мы там, где и должны быть. – Это было последнее, что он успел сказать до взрыва.
Пламя прошло через окно, обхватив полностью девушку. Адаму повезло больше, огонь накрыл спину и немного голову, опалив волосы. Часть дома разрушилась. Что-то ударной волной прилетело в голову Адама, и тот потерял сознание…
Девушка с золотистой косой, белой кожей, лицо размытое, на поляне с белыми цветами кружится, расставив руки в стороны… «В ярком свете, первая, украду твою судьбу»
Он открыл глаза, рядом лежало обгоревшее тело до неузнаваемости. В руках был клочок золотистых волос, но зачем они? Что произошло? В глазах всё расплывается, обгорела вся спина, но он не чувствует боль из-за шока. «Ты мне кое-кого напоминаешь…» Он слышит голос в голове, вспоминает девушку на поле с золотистой косой, её шёпот: «Я первая». Он поднимает руки перед лицом. «Украду твой поцелуй». Вокруг запах сожжённой плоти, нечего не видно, он ничего не может вспомнить, кроме той девушки в голове: «Ощутить твои прикосновения на себе». Над головой воспламенилось. «И я сделаю всё, что ты захочешь». Он спотыкается, падает на труп Алана, у которого из головы торчит железный прут. Он его не узнает, просто какой-то мертвец перед ним. Он отталкивается от его груди, чтобы встать, и жетон прижигает ладонь, цепляется за кожу, и он одёргивает руку, вырвав жетон с трупа.
Адам вышел на дорогу. «Предашь ради меня? Да!» Везде выстрелы и взрывы. «Причинишь боль ради меня? Да!»
Садится вертолёт, раздувая песок.
Подбегают солдаты, хватают его за руки. В вертолёте его ждёт медик. Он аккуратно отжимает его руку от жетона, пока вертолёт отрывается от земли.
– Алан Фуллер?
Он пропускает вопрос мимо ушей.
– Алан Фуллер? Ты – Алан Фуллер? – спрашивает ещё раз медик.
– Я не знаю… Я не знаю, кто я… – взгляд потерянный и пустой. Взглянул на клочок волос, вспоминая свой сон. «Девушка с золотистыми волосами кружила на поле».
Медик повесил жетон Адаму на шею.
В следующий раз проснулся он уже в палате от криков других солдат. К нему подбежал врач, посветил фонариком в глаза. «Ваше имя, солдат?» Он попытался вспомнить, но без толку. Врач указал на жетон.
– Алан Фуллер, – хриплым голосом прочитал он и снова уснул.
В следующий раз, когда он проснётся, рядом будет сидеть уже другой доктор, с папкой в руках.
– Здравствуйте. Вы слышите меня? – спросил врач. В ответ он кивнул головой. – Вы знаете, где находитесь?
На этот вопрос он уже не смог ответить.
– Вы находитесь в госпитале. Вас привезли с поля боя. Глубокие раны, от спины до лба, ожоги третьей степени… вы хорошо видите?
–Пить.
Доктор сделал едва видимый жест, и тут же подскочила медсестра со стаканом.
– Не спешите. Вы знаете, как вас зовут? Имя помните?
Он задумался, а потом помахал головой.
– Помню девушку, она была на поле белых цветов… Золотистые волосы в моих руках….
– На жетоне резус и группа крови совпали с вашей. У меня пока вопросов нет, от удара вы потеряли память, хочется верить, что это кратковременная потеря, но можно ожидать, что она и не вернётся. Время покажет. Чуть позже к вам зайдёт человек из штаба, задаст пару вопросов, может, к тому времени вы что-то вспомните. Ну а сейчас отсыпайтесь.
– Доктор, как меня зовут?
– Алан Фуллер.
В голове прозвучал женский голос:
«…эта нить невидима, но придёт день, мы все найдём человека, который находится на другой стороне нити. На пустой дороге, в полной темноте, в ярком свете ты встретишь свою судьбу. После удара упадёшь за борт, и потоп выбросит тебя на наш остров, под названием Норн… Ты позволишь снова первой украсть твой поцелуй».
Я забрал чужие голоса, снова и снова подражая им, искренне желая обрести собственный, но обрёл другой голос».
3. …ТЕМ, ЧЕМ ВСЕ ЗАКОНЧИТСЯ…
– И это всё! – закончил Ника. – Говорят, это песня служит для раскаяния убийцы перед невинными людьми.
– Не понял? – спросил Билл. – Как всё?
– Я тоже не понял… – подал голос Буффало. – Дед умер?
– Он и был дедом. Такая шутка времени. Парадокс. Он тот дед, которого и хотел убить. – Сказал Дик. – Стал причиной и следствием. Не отправился бы вовремя…
– Да, Дик, всё верно. – Перебил его Ника. – Это уже называется «парадокс предопределения». Он возникает, когда человек, путешествующий во времени, становится частью прошлых событий, и его действия в конечном счёте приводят к тому событию, на которое он пытается повлиять или предотвратить. Наш Адам стал дедом сразу же, как только перенёсся назад во времени.
– А кто такой Алан, который погиб при взрыве?
– Это тот, кто подарил цель, своё имя и прошлое нашему Адаму, тот, кто сыграл свою роль, как и Ева. И смерть его ничего не изменила, он лишь совпадение.
– А тебе не кажется, что много совпадений? – отреагировал Буффало.
– Совпадения нужны, чтобы всё шло по одному пути, чтобы не было хаоса… и это для нас совпадения, а для времени – всего лишь инструмент, рычаг, – ответил Ника Буффало на его выпад.
– То есть Адам думал, что убьёт Алана и спасёт жизни, а лишил бы жизни простого человека, который даже не повлиял на будущее? И не спас жизни девушек?
– Именно так.
– Зачем он тогда убивал девушек? – спросил Капитан.
– В его голове остался образ Евы, и она в будущем не давала спокойно спать, мучала, была кошмаром. Каждый раз, когда видел похожий образ, у него появлялись те же чувства, что перед взрывом, ведь это его судьба. И он начал похищать девушек, а когда те не оправдывали его чувства, убивал. По-другому он не мог, его бы давно арестовали за похищения. И как мы знаем, он свою девушку найдёт, через множество невинных жертв, но найдёт.
– За что боролись, на то и напоролись… – промолвил Капитан. Он проникся историей.
– Это всё было зря? – спросил Роми.
– Нет. Это предопределило путь этого человека. Все должно было случится так как и должно, и точка.
– Он породил себя?
– Да.
– Да ну, бред.
– Я бы подобрал другие слова, Билл. – Сказал Буффало.
– И вот почему я, Буффало, спокойно лечу в этом вертолёте, могу спокойно забивать голову этой ерундой. То, что должно случиться, то случится, помешать мы этому не сможем. И если сегодня мы умрём, кто знает, может, нас убили мы же, из будущего. – Рассмеялся Ника. – Так что повторюсь, Буффало, что должно произойти – произойдёт, но это не значит, что я не буду бороться вопреки этому, ведь исход меня может не устраивать, да и судьба человека такая – попытаться все исправить.