Клинки города ярости
Шрифт:
Уже давно стемнело, и город накрыли вечерние заморозки. Мы с Ратнаром спешили к знакомому трактиру «Сокровища провинции» и тихонько переговаривались о произошедшем. Мы планировали заглянуть к хозяину местного кабака и единственного в городе борделя раньше, но разбирательство с трупами и начальством заняло слишком много времени. Пару дней назад я весьма кстати вспомнил об осведомителе, о котором упоминал Дан, и потому решил наведаться в гости к местной крысе. Сам же бывший сослуживец, как назло, сорвался в Белояров. Что-то мне подсказывало, что он решил побывать
Вчера мы с Ратнаром провели разведку, переодевшись в наряды простых горожан, и… немножко переборщили с прикрытием, когда незаметно для себя вылакали две бутылки настойки. Хозяина мы не увидели даже издалека, но пристально изучили завсегдатаев трактира, не привлекая к себе внимания. Сегодня же нам больше не было нужды скрываться.
Белокаменное здание, увитое вечнозеленым плющом, светилось огнями в узких окнах. Туда как раз ввалилась компания из четырех развеселых мужчин, и вышибала у двери почтительно пропустил их внутрь. Нам же преградил путь. Вчера он с учтивой улыбочкой открыл перед нами дверь трактира и пожелал приятного вечера, сегодня же хмурил кустистые брови и разглядывал темно-зеленые шинели.
– Мы пришли к хозяину, – сказал я, но детина не сдвинулся ни на шаг.
– Что-то я раньше вас не видел. К хозяину приходили другие из ваших, – недоверчиво пробубнил он.
Я устало взглянул на огромного мужика, чей размах плеч мог бы потягаться с воротами корпуса навиров, и ощутил, что не осталось сил ни угрожать, ни ссориться.
– Мы тоже раньше тебя не видели. Ты точно здесь работаешь? Или убил охранника и занял его место, чтобы… хм, чтобы что? – насмешливо протянул Ратнар, глядя на меня. В его глазах плясали бесята.
– Чтобы подглядывать за танцующими девицами. Или за парочками на втором этаже, – пожал плечами я.
Ратнар картинно прижал ладонь к открытому рту:
– Каков бесстыдник! А с виду такой порядочный мужчина. Нашел уже себе любимое окошко, откуда хорошо видать голые задницы?
– Да вы… Да я… Да я никогда, – выдавил вышибала и угрожающе сжал кулаки. – Проходите уже. Только с хозяином так не шутите – он этого не любит.
– М-м-м, обещаю, что прислушаюсь, – Ратнар хлопнул его по плечу и шагнул в открывшуюся дверь.
– Он не прислушается, – заверил я вышибалу и поспешил за другом.
Трактир шумел музыкой и смехом, между столиками шныряли подавальщицы в уже знакомых мне черных камзолах и парчовых сапожках. Пьяные посетители то и дело провожали взглядами их голые ноги, кое-кто даже одобрительно присвистывал.
Когда одна из девушек выхватила из толпы наши зеленые шинели и поспешила навстречу, юркой змейкой шныряя между столиками, Ратнар хмыкнул и сказал:
– Готов поспорить, здешний хозяин поимел каждую в своем борделе. Если возраст позволяет, конечно.
– Мне показалось или это зависть? – поддел я Ратнара, на что он коротко хохотнул и кивнул.
Милая подавальщица заискивающе улыбнулась и прощебетала:
– Господа, могу я проводить вас к лучшему столику? Оттуда вам будет отлично видна сцена. Совсем скоро начнется представление. Или вы пожелаете сразу подняться наверх?
– Сразу наверх? И часто навиры уединяются с девушками? – прищурился Ратнар, и в глазах подавальщицы мелькнул страх: наверняка поняла,
– Н-нет, что вы. Я имела в виду… – замешкалась она.
– Можешь не отвечать. Мне и так все ясно. Проводи нас к хозяину трактира.
– Господа, он очень занят. Не могли бы вы…
– Не могли, – рыкнул Ратнар. Его лицо растеряло привычную шутливую легкость и ожесточилось. Девушка уловила это в одно мгновенье и растерянно кивнула.
Мы последовали на второй этаж вслед за подавальщицей. Толстые стены заглушили мелодию нарамской скрипки и гармошки, как и крики пьяных посетителей. В узком коридоре стоял интимный полумрак, разрываемый лишь светом свечей в витых настенных подсвечниках. Темно-алые стены, расписанные очертаниями женских фигур, играли с фантазией. Из-за ближайшей двери слышались приглушенные стоны, отчего мы с Ратнаром чуть слышно хмыкнули.
Подавальщица провела нас к двустворчатой двери и отворила ее.
– Подождите здесь. Я скажу господину Яню о вашем визите.
С этими словами она засеменила в конец коридора – к узкой, ничем не примечательной двери. Из-за нее доносились приглушенные мужские голоса. Прежде чем открыть створку, она пугливо обернулась, и нам с Ратнаром пришлось поспешно проскользнуть в комнату. Это оказалась просторная гостиная с уютно горящим камином, мягкими алыми креслами, диванчиками, заваленными множеством цветастых подушек, и невероятной красоты нашадским ковром. Вдоль стены тянулся стеллаж с огромным количеством разномастных бутылок. Пока я разглядывал их, Ратнар по-хозяйски развалился в кресле у камина.
– Наверное, местные навиры дерутся за то, кто в очередной раз пойдет на встречу с хозяином удовольствий, – протянул Ратнар, и я мысленно с ним согласился.
Меня совершенно не волновали ни соблазняющая обстановка этого места, ни красивые подавальщицы, ни тем более шлюхи. Уже несколько десятков раз Ратнар назвал меня влюбленным дурнем, и именно так я себя и ощущал. Даже сейчас, став свидетелем жестокой расправы над одержимыми и погрузившись в расследование, мне не удавалось забыть об Амаль ни на секунду. Еще и встреча с Айданом всколыхнула все, что только могло всколыхнуться. Он смотрел так, словно забрал мой последний вдох, бросив умирать на грязной обочине. Словно получил то, о чем я десятилетиями мечтал.
– Господа, вы иметь ко мне дело? – Мягкий мужской голос с заметным акцентом заставил меня вздрогнуть. Хозяин борделя летал, что ли, не касаясь ногами земли? Почему мы не услышали ни шагов, ни скрипа двери?
Господин Янь, как назвала его подавальщица, сделал пару шагов навстречу, и мягкий свет камина осветил его лицо…
Я впился взглядом в смутно знакомые черты. Шань-юнец, но как будто бы полукровка, среднего роста, худой и поджарый… Не хватало черного кафтана, но вместо него на хозяине борделя сидел темно-зеленый халат, расшитый золотыми лотосами. Цепкие раскосые глаза оттеняла чернота сурьмы, но я узнал его… Понадобилось всего мгновенье, чтобы вспомнить ночной лес, стену пламени, осветившую испуганную Амаль и двоих мужчин рядом с ней. Один из них тянул ее за руку прочь, и его лицо с шань-юнскими чертами запомнилось мне слишком хорошо! Не так часто встретишь столь необычную наружность в наших краях.