Клинок архангела

Сингх Налини

— Что тебе нужно? — спросил он, когда она повернулась к нему. Впервые за многие столетия он поставил потребности партнёрши выше своих. О, он никогда не оставлял партнёршу неудовлетворённой, даже если удовольствие, которое склонен доставлять, было острым, почти жестоким по своей интенсивности, но забота… нет, он не заботился о любовнице с того дня, как ушёл от жены, пообещав вернуться.

Если бы Хонор попросила его сдерживаться, он бы нашёл способ это сделать. Но она сказала:

— Я не сломаюсь. — И это было торжественное заявление. Он подумал о том, как она сошла с ума в его объятиях, её разум был

пойман в ловушку кошмара. Внутри неё были раны, и сегодня вечером, каким бы ублюдком Дмитрий ни был, он сделал их глубже. Но они заживут… потому что Хонор вышла победительницей. Подняв руку к челюсти, он потёр чувствительный синяк. — Ты почти сломал меня. — Улыбка, медленная и душераздирающая в своей красоте. — И заслужил этот синяк.

Он почувствовал, как его губы изогнулись

— Да. — Сканируя глазами её тело, он добавил: — Я всё ещё намерен поступить с тобой по-своему, — намеренно пытаясь оценить, как далеко она позволит ему зайти.

— Никаких извращений не отложим на потом. — Удивлённый, что она вообще допускает такую мысль, Дмитрий поднял на неё взгляд — и увидел понимание, которое ошеломило его. Она знала, что имеет власть над ним, эта смертная, которая намного слабее, поставила его на колени. Хонор не такая, как он, не стала циничной из-за опыта, который у многих вызвал бы только горечь и ненависть, никогда бы не использовала эту силу злонамеренно. Но знание позволило ей играть с ним.

Хорошо. Чуть отодвинув стул, он поманил Хонор пальцем. Она сбросила ботинки, прежде чем пересечь ковёр и сесть на него. Затем потянулась к пуговицам его рубашки.

— Мне нравится цвет твоей кожи, — пробормотала она, наклоняясь вперёд, чтобы запечатлеть поцелуй на обнажённой коже его груди. Это сладчайшая из ласк, и заставила его запустить пальцы в волосы Хонор. Смеясь, она осыпала поцелуями его грудь, рубашка теперь была открыта до талии. — Такая красивая кожа. Где-то есть места светлее? — Он потянул за низ её топа, подождал, пока она поднимет руки, чтобы стянуть его через голову.

— Я же говорил. Тебе придётся, — он напряг пресс от её ласк, — подождать, и всё увидишь. — Настала его очередь наклониться вперёд, прижаться губами к её медовой от загара коже, его руки собственнически лежали на её бёдрах.

— У меня есть шрамы. — Те, кто ответственен за них, будут расплачиваться десятилетиями, потому что в Дмитрии не было ни жалости, ни прощения. Не за это преступление.

— Я вижу только тебя. — Ещё один долгий поцелуй, прежде чем он отстранился. — А ты — моя личная зависимость. — Её пышные груди, обтянутые чёрным кружевом, вызывали слюнки, а клыки жаждали погрузиться в эту сладкую плоть. Он не стал бы этого делать без её приглашения, но это не имело значения для его члена. Он был твёрдым, как камень, кровь пульсировала горячей и густой. И это ещё до того, как Дмитрий позволил себе подумать о её тугих, влажных ножнах. — Я хочу быть внутри тебя. — Он втянул в рот её сосок и лизнул вершинку. — Так глубоко, чтобы ты почувствовала себя заклеймённой. — Ногти Хонор впились в его затылок, а голос перешёл в хриплый шёпот.

— Ты заставляешь меня хотеть делать то, чего никогда не сделала бы ни одна хорошая девочка. — Её слова ослабили последние остатки скрученного узла внутри.

— Я не собираюсь останавливать тебя. — Подняв голову, он погладил руками изгиб её талии и грудную клетку, чтобы обхватить груди одновременно. Пышные холмики были дразняще прикрыты тонким кружевом её бюстгальтера с маленьким красным бантиком посередине — Я думал, охотники более практичны. — Он провёл большими пальцами по соблазнительным соскам.

— Жалуешься? — Сжав её напряжённую плоть, он приник к её губам в ответном поцелуе. Когда он отстранился, Хонор запрокинула голову, обнажив изгиб шеи. Его кровь забурлила, взгляд остановился на пульсе. Стиснув зубы, он отвлёкся, сосредоточившись на груди. У неё пышная, немного великоватая для активной жизни охотника грудь, но идеально подходила для рук Дмитрия. Скользнув чуть ниже изящных изгибов, он наклонил голову, чтобы побаловать себя, и Хонор потянула его за волосы.

— Поцелуй меня в горло. — Шёпот нежный, как сам воздух. Его руки судорожно сжали её грудную клетку

— Возможно, это не лучшая идея. — Он изголодался, и тело пульсировало.

— Тебе хватит опыта, чтобы управлять собой. — Чувственный вызов. — У меня там эрогенная зона. — Подняв руку, она провела пальцами по изгибу горла. Его член дёрнулся, в голове промелькнули тысячи развратных образов того, что хотел, чтобы эти сильные пальцы сделали с ним. — Я ненавижу, что лишилась этого удовольствия из-за того, что они сделали, — сказала она. — Я хочу это вернуть. — Вместо того чтобы подчиниться приказу, он снова обхватил ладонями её грудь, твёрдые соски упёрлись в ладони, наслаждаясь учащением сердцебиения и прерывистым ритмом дыхания.

— Здесь тоже эрогенная зона, Хонор? — Обхватив её для своего наслаждения, он наклонил голову, чтобы прикусить зубами один сосок, зная, что кружево царапнет плоть, причиняя восхитительную боль. Страстный женский звук разочарования.

— А плётку, — слова с придыханием, — когда-нибудь ощущал её на себе?

Лёгким движением языка, обведя сосок, увлажняя кружево и увеличивая трение, он поднял глаза.

— Нет. — Он всегда всё контролировал. Но… — Может, мы могли бы поменяться.

— Я знаю, ты что-то имеешь против меня, но не могу понять что. — Именно тогда он наклонился вперёд, чтобы запечатлеть горячий, влажный поцелуй на шее возле подбородка.

Она замерла, но он не разжимал губ, даже когда гладил линию её тела от груди к бедру, от бедра к груди, снова и снова одной рукой, другую держа на пояснице.

— Почувствуй влагу, — прошептал он, затем подул на её влажную кожу

Когда Хонор задрожала, он лизнул её.

— Выбирай, Хонор. Скажи, что тебе нравится. — Ему потребовался весь опыт, чтобы держать себя в узде с этой женщиной, которая уничтожала его. — Скажи, — повторил он, подавляя инстинкты брать и обладать — Ты держишь поводья.

Скользя пальцами по его затылку и волосам, она сказала:

— Долгие, влажные поцелуи. — Ему было нетрудно побаловать её — он мог насладиться каждым дюймом её тела и начать всё сначала в течение нескольких секунд. Хонор долгое время оставалась напряжённой, но пальцы на его затылке слегка впились, а пульс участился, пока его не запел в эротическом ритме. — Сильнее, Дмитрий, — сказала она, и он наслаждался звуком его имени на её губах. Ему бы понравилось ещё больше, когда она кричала бы, а он вонзал в неё свой член.