Клинок Гармонии
Шрифт:
— Она самая, — подтвердил я.
— О-хо-хо, помню такую, она всегда злилась, когда я называл ее кроликом, — смеялся старик. — Эх, было время. Наталья Рейх — глава одного из подразделений «Гидры», которое располагалось здесь. Ты ведь на нее работал, а?
— Да, я был посыльным — доносил слова своего босса до остальных членов «Гидры» и до наших врагов.
— Ого, мы таких всегда называли «шнырями» между собой. Денег хоть нормально давала?
— Вполне. На жизнь хватало.
— Знаешь, даже такие, как ты, все равно часть нашей семьи. А девушка с тобой тоже из наших? — поинтересовался Уильям.
— Нет, знаком с ней не больше дня, — пояснил
— А как так получается, что вы вместе пришли сюда?
— Лучше не спрашивайте — долгая история, истоки которой лежат по ту сторону реальности.
— О-хо-хо, а вдруг она сговорчивее, чем ты. Имя хотя бы могу у нее спросить?
— Попробуйте, — с саркастической насмешкой сказал я.
— Эй, девушка, как вас зовут? — обратился он к Войд.
Ответа, как и ожидалось, не последовало — она лишь заинтересованными глазами смотрела в небо, наблюдая за пролетающими мимо птицами.
— Ничего толкового она вам не скажет, сколько не старайтесь, — пояснил я. У вас есть вода?
— Вода? Жажда замучила? — оторопел Уильям.
— Не в жажде дело, я сейчас покажу кое-что интересное.
— Вот, конечно, держи, — он протянул мне маленькую пол-литровую бутылочку воды, достав ее из внутреннего кармана пальто.
Пришло время представления для уходящего поколения.
— Войд, — окликнул я витающую в облаках девушку.
Услышав свое имя, она опомнилась и повернулась ко мне. Уильям уже успел удивиться тому, что мне удалось привлечь ее внимание.
— Вот вода, полей цветы вон там, — я показал на одуванчики в паре метров от нас.
— Вода, цветок, полей, — прохрипела Войд, после чего взяла бутылку и взялась за любимое дело.
Уильям внимательно смотрел за происходящим, не понимая, что я этим хотел до него донести.
— Она знает всего несколько слов: вода, лейка, цветок, мяу, кот, кофта, а также свое и мое имя, — объяснил я.
— Что за девушка такая странная? У нее какие-то проблемы с развитием? — осторожно спросил он.
— Что-то вроде того, она как ребенок, которого многому предстоит научить.
— Интересный случай. А вы, юноша, знаете сколько ей сейчас лет?
— Понятия не имею, она мне точно об этом не скажет, — усмехнулся я.
Глядя на Войд, я заметил, что она встретилась с какими-то трудностями и не может полить одуванчики, потому нервно трясет бутылкой и бьет ее об землю. Какое-то время она так и сидела, размахивая руками, пока наконец не додумалась подойти ко мне.
— Лейка, — прохрипела она, вытянув перед собой бутылку.
— Как же так, совсем забыл про крышку, — опомнился я.
Одно простое движение и бутылка снова оказалась пригодной для роли лейки, тогда я и отдал ее обратно Войд.
— Спасибо, Ашидо, — сказала она, после чего вернулась к делам насущным.
— Ашидо, значит, — повторил Уильям.
Не знаю, как так вышло, что Войд умудрилась запомнить слово «спасибо», так еще и связала его с моим именем, в качестве обращения. Одно ясно точно — она нагло раскрыла инкогнито.
— Что ж, — вздохнул я, — раз уж такие дела, представлюсь, как подобает. Ашидо Такаги — так меня зовут.
— О-хо-хо, не думал, что встречу тебя лично, друг, — усмехнулся старик.
— Вы меня знаете? — вопрос с очевидным ответом.
— Я хорошо тебя запомнил, красноглазый юноша. На празднике ты дал жару, я даже зауважал тебя, послушав все, что ты говоришь.
— Вы думаете, я не вру?
— Не знаю, — ответил Уильям, — но хочу верить, что все сказанное тобой — правда.
— Уильям, скажите, я в тот день
— Ну и вопрос ты задал, ей-богу, — закашлялся он. — Я ее не видел с того дня ни разу, точно так же, как и тебя. Откуда ж мне, старику, знать где сейчас твоя подружка?
— И то верно, прошу прощения за глупый вопрос.
— Все в порядке. Если ты ее ищешь, это значит только то, что она тебе дорога и ты все еще не утратил надежду.
Это правда, старик — дороже Юмико у меня никого нет, но это не значит, что я обесцениваю остальных своих друзей: Хорнет, Амелию, Итачи. Даже такие, казалось бы, незначительные люди, как Илия, мне дороги. Хочется поскорее с ними всеми увидеться и поделиться тем, что я испытал, одержав победу над Хандзо и побывав в Бездне всем своим сознанием. Но где же мне их искать? У нас не было никакого резервного плана на случай, если мы вдруг разминемся. Узнав о том, что теперь и «Гидры» нет, а вместе с ней в небытие пропала и Наталья, я снова погружаюсь в безнадежное одиночество в компании одной лишь Войд, с которой поговорить толком и не о чем. Пока в сердце еще теплиться надежда, нужно цепляться за все, что придет в голову, ведь я еще не был дома у Юмико, не был ни у одного партнера Хорнет, которым она, вероятно, оставила свои контакты. Будь у меня с собой хотя бы пейджер, который остался дома в тот день, я мог бы отправить им сообщение, но они, скорее всего, прихватили его с собой, когда уходили. Номера я никогда не запоминал, потому не могу просто воспользоваться другим устройством. Из дальнейших вариантов развития событий может быть лишь оставленное послание на значимых для кого-то из моих друзей мест. Это может быть записка на могиле Анны и Леонхардта Акина для Амелии, просьба к владельцу кафе «Север», куда обычно ходит Хорнет, а может даже что-то громкое, чтобы привлечь внимание Илии. В любом случае нужно думать, и думать глубоко и проницательно, вчитываясь в каждый пункт биографии моих друзей. Если я не справлюсь даже с этим, какой тогда из меня шепот примирения и вершитель истории — так и останусь никем.
— Уильям, скажите, вы верите в то, что у меня все получится?
— В каком плане? — уточнил старик.
— Ну, что я смогу пройти по своему пути и не оступиться, не затеряться в чаще, встретившись с преградами жизни?
— Прежде чем задавать сложный вопрос по сомнительному сценарию, сначала спроси себя о чем-то глобальном. Допустим, за что ты борешься, Ашидо?
— За свободу, — без капли сомнения ответил я.
— За свободу? Ты чувствуешь себя птицей в клетке? — изумился старик.
— Вам, простым людям, не понять, каково это, прятаться в тени и проживать каждый день, как последний, боясь лишний раз показаться на глаза прохожим, перебиваться едой с помойки в надежде найти работу, смотреть на смерти друзей от рук бесчинствующих убийц и переживать за жизнь каждого, кто идет по тому же пути. Каково это, быть простым человеком? Спокойно ходить по земле и наслаждаться жизнью? Работать на благо семьи и возвращаться домой к детям и горячему ужину?
— Я тебя понял, друг. Мне и вправду не понять половину из того, что ты перечислил, но и таких человеческих благ, как семья, мне тоже не понять. Какой бы ты не избрал путь, иди по нему с высоко поднятой головой, не озираясь по сторонам. Но раз уж ты выбрал для себя такую судьбу, крепко усвой то, что я сейчас тебе скажу — лишь утратив все до конца, мы обретаем свободу. Куда бы не несли тебя крылья, будь готов к тому, что вмиг можешь все потерять.