Клинок Судеб
Шрифт:
— Да плевать мне на ваше дело, — рассердилась девушка, — если бы не я, то и дела вашего давно уже не было бы.
— Это как?
— А кто, вон его, — она указала на Трошина, — уже второй раз с того света вытаскивает? Или ты думаешь, что я вам в ангелы хранители нанималась? Плевать мне и на вас и на ваше дело, да только если бы он загнулся от своей простуды, то и вы моментально отсюда свалили бы, и никакого дела у вас бы не было.
— Да, Саня, она права, — неожиданно поддержал девушку Иван, — если бы Семён в тот раз загнулся, а он бы загнулся, если бы она его травами не отпаивала, то мы точно ничего бы не стали делать. Да и не вытащили бы мы его отсюда. Выходит не она в нас нуждается, а мы в ней. Да и сегодня, смотри мы все стояли и думали, а она моментально сообразила что делать. И сделала.
— Ладно, Алиса, извини, вспылил немного, не обижайся, — согласился с доводами Гурьев.
— А я и не обижаюсь, просто, когда в следующий раз кто-то из вас снова помирать надумает, я ничего делать не стану, вот тогда и посмотрим, кто в ком нуждается.
— Алиса, но я же извинился, или мне ещё перед тобой на колени встать? — Вновь возмутился «Лось».
— Не надо, просто в следующий раз думай, что говоришь. — Девушка развернулась и пошла в сторону лагеря.
Конфликт вроде был исчерпан, но мысль Сашки Гурьева, о том, что Алиса, что-то им недоговаривает, застряла у Трошина в голове, и не хотела отпускать.
«Действительно странно, — подумал он Семён, — она не интересуется раскопками, принципиально не ходит сюда, но обязательно появляется в самый нужный момент. Вообще откуда она взялась в лагере? И кто она такая? Сказала что внучка Макара, ладно, можно поверить. Сказала, что принесла нам хлеба от Макара, что он теперь не придёт, и я не сходил, не узнал, приходил Макар или нет. Хорошо, тоже поверим, тем более что я болел, не смог сходить. Сейчас хлеб у нас на исходе, скоро вновь должен быть дед с его передачей, а вот и проверим, его это внучка или не его. Хотя нет, подожди Сеня, — остановил он сам свои размышления, — сегодня утром было свежее мясо, Алиса сказала, что дед передал. Как он мог передать и откуда он вообще узнал, что нам мясо нужно? Да и не просили мы его никогда о мясе, у нас тушёнки полно с собой. Нет, что-то здесь не то».
С этими мыслями Трошин направился к лагерю. Почему-то после того, что произошло с ним в кузне, не особо хотелось вновь лезть в раскоп, решил, что займутся этим после обеда, тем более что до него не так много времени и осталось. Он подошёл к импровизированной кухне, Алиса уже заканчивала хлопоты с обедом. На столе стояли чистые тарелки, лежали приборы, а по центру стола накрытая полотняным полотенцем хлебница. Он приподнял полотенце, взял в руки горбушку свежего хлеба, присел возле стола и начал жевать, продолжая размышлять над странностями появления в лагере Алисы. Он жевал и думал, мысли разбегались, Семён никак не мог уловить чего-то главного, и вдруг он остановился на том, что сейчас ест свежий хлеб. Но откуда ему взяться свежему, если Макар с провизией должен появиться на краю болота только через три дня.
Семён прекратил, есть, и с интересом начал рассматривать горбушку у себя в руке, потом приподнял полотенце, на столе в хлебнице лежала нарезанная большими кусками, по меньшей мере, одна булка хлеба, причём не старого, наполовину зачерствевшего, а свежего, чуть ли не горячего. Он оторвал взгляд от хлебницы и посмотрел на подошедшую Алису.
— И что такое необычное ты увидел вместо хлеба? — Поинтересовалась девушка.
— Откуда он?
— Кто он?
— Хлеб?
— Я принесла.
— Когда?
— Да тогда, когда пришла. У тебя, что и с памятью проблемы?
— Так это было давно.
— Да, давно. А что, собственно тебя так удивляет?
— Но он свежий.
— Ах, вот оно, что? — Алиса рассмеялась. — Да, конечно свежий, а ты хотел чёрствым питаться? Или не замечал, что он и утром свежий был, и вчера вечером. Хотя вечером вчера ты в палатке валялся ещё с жаром. Ладно, открою тебе страшную тайну, — начала Алиса заупокойным голосом, так, как обычно рассказывают всевозможные страшилки. — Я сама этот хлеб сотворила из воздуха и мышиного помёта.
— Из чего? — Не понял Трошин.
— Из воздуха и мышиного помёта, а потом… — на этом она не выдержала и рассмеялась, уж больно удивлённым и испуганным было лицо у парня. — Да не пугайся ты так, просто всё, держишь чёрствый хлеб над паром, а потом ещё немного подсушиваешь и всё, он как свежий. Это же деревенский хлеб, в нём нет ничего такого, кроме муки и воды, да ещё дрожжей. Это из городского, если он уже зачерствел, ничего сделать невозможно, потому, что там всякие разрыхлители, распушители и вообще всё кроме муки и дрожжей. А деревенский, домашний он всегда свежий. Его ведь пекут раз в неделю, а потом всю неделю только восстанавливают. Поэтому в домах на столе всегда свежий хлеб.
— А мясо?
— Что мясо?
— Мясо, что на завтрак было, тоже мышиное? — Не унимался Семён?
— Нет, мясо не мышиное.
— Но ты сказала, что дед передал. Как он мог передать?
— Ты, забыл парень, что я внучка охотника, и выросла в этих лесах. Да у нас в деревне каждый ребёнок умеет зайцев на петли ловить, это зайчатина была, вон там ещё в котле тушится, можешь заглянуть, а вон там, — она указала в сторону на деревья, — шкурки висят, сохнут, можешь пойти посмотреть и пощупать.
На дальних деревьях, действительно висели, растянутые и вывернутые наизнанку шкурки.
— Нет, я точно здесь с вами с ума сойду, — успокоившись, вздохнул Трошин, — «Лось», тот теории какие-то непонятные высказывает, вопросы ненужные задаёт, а мне потом сиди и думай.
— Думать, это иногда полезно, — философски заметила девушка, — ладно, хватит думать, иди братву свою к обеду кличь. После обеда ведь наверняка вновь в раскоп полезете?
— Конечно, полезем.
— Только сам не ходи, возьми ещё кого-нибудь, а то вновь померещится чёрт знает что, так больше не вытащить тебя будет.
— Хорошо, сам не полезу, — согласился Семён. — А ты со мной пойдёшь? — Вдруг неожиданно для самого себя спросил парень.
Девушка собравшаяся, было отойти, остановилась и очень внимательно посмотрела на него, Семёну даже показалось, что она заглянула куда-то очень глубоко, потом склонила голову, улыбнулась.
— А ты меня пригласи, может и пойду. — Трошин уже было собрался пригласить Алису, но она подняла руку, как бы предупреждая и останавливая его. — Только сначала очень хорошо подумай, хочешь ты этого, или нет, — опустила руку, развернулась и пошла к висевшему над костром казану.