Клинок Судеб
Шрифт:
— Вот, я пришла, — механическим голосом, ни к кому не обращаясь, сказала она.
— Что же это такое, Алиска, что же это старая ведьма с тобой сделала? — Всплеснул руками дед, разглядывая девушку. — Садись, милая, я тебе царапины обработаю, чайку вот попей, с пирогами, голодная, небось.
Алиса протянула руку, взяла первый попавшийся пирожок и начала его жевать, запивая чаем из дедовой чашки, а Макар побежал в другую комнату, принёс оттуда аптечку и принялся обрабатывать царапины на лице и руках гостьи.
— Как же это так, — всё причитал старик. — Что она с тобой сделала? Как такую можно было отпустить в дорогу? Вон смотри царапины возле самых глаз. Так ведь и совсем слепой можно было остаться.
— Ничего, всё нормально, я видела куда шла, — всё тем же механическим голосом произнесла Алиса, — я знала, куда мне нужно прийти и пришла. Теперь нужно идти дальше.
— Никуда я тебя такую не отпущу, да ещё и на ночь, глядя, ишь чего придумала, — возмутился дед. — Ты вон на себя в зеркало посмотри, куда такая пойдёшь, до первого патруля? — Он поставил девушку на ноги и подвёл к большому зеркалу.
Алиса вскрикнула, на её лице мгновенно появился румянец, а в глазах испуг, она обернулась к деду.
— Ага, нашлась-таки, — довольно ухмыльнулся Макар, — это зеркало всех заблудших находит, оно одно такое, правильное. Ну, вот и ладненько, теперь рассказывай, куда это ты так скоро собралась.
— Что ты наделал? — Страх промелькнувший во взгляде моментально сменился на ярость. — Ни куда я не терялась, я прекрасно знала, где нахожусь. Зачем вернул? Я там сейчас нужнее, а здесь и одного тела достаточно будет.
— Вот оно, что, научила, всё-таки старая ведьма тебя этому трюку. Ай, ай, ай, — покачал старик головой.
— Да, научила, потому, что иначе никак нельзя.
— Хорошо, рассказывай, что вы там с ней задумали такое. Всё одно тебе поесть надо как следует, отдохнуть, да и переодеться не помешает.
Алиса ещё раз посмотрела на себя в зеркало, да видок у неё был ещё тот, в таком виде точно в Москву ни ногой. В райцентре ещё может ни кто и внимания не обратил бы, а вот в столице, так там первый же милицейский патруль схватит и опять же за пределы столицы выдворит.
— Ладно, — согласилась девушка. — Что там тебя на ужин было. Только я сейчас поем и назад, мне там нужно быть, а ты проконтролируй, что бы я спать легла, и, пожалуйста, приготовь мне на утро чистую одежду.
— Хорошо, сделаю, — согласился Макар, он прекрасно знал, что спорить с внучкой бесполезно.
Алиса исчезла так же внезапно, как и появилась, и главное, даже не предупредила, что собирается уходить. Семён сидел в углу и ничего не понимал. Синга пришла точно в тот момент, когда пропала Алиса, она увидела только мелькнувшую тень девушки и тоже застыла в полном недоумении, ведь они только что собирались обсудить план дальнейших действий.
— Что здесь у вас произошло, пока я там ела, и куда это так срочно слиняла твоя подруга? — Наконец нашлась, что сказать хозяйка грота.
— Не понимаю, мы только успели перекинуться парой фраз, так ни о чём, и вдруг она пропала.
— Как вы мне уже надоели, — вздохнула девушка. — Ну, что вот теперь делать?
— Да, обсуждать сейчас действительно нечего. Ладно, сиди здесь и жди своего Ядрея, а я пока пойду, осмотрюсь, может, что там у них подслушаю такого, что парень твой не услышит.
— Это как?
— Да, понимаешь, я вам не говорил, но я за это время, кажется, научился слышать мысли тех, кто рядом, и ещё говорить с ними, так, что я теперь могу им подсказать, то, что будет нужно нам, и они подумают, что сами до этого додумались.
— Ну, коль так, тогда конечно, иди.
Тронная пещера, в которой обитал Сигурд, была полна его подручных, но кроме них там ещё находились люди, с которыми Семён не был знаком. Они несколько отличались от всех остальных, в первую очередь тем, что у них не было оружия, и стояли они несколько в отдалении от всех остальных. Присмотревшись более внимательно, Трошин заметил, что эту, небольшую группку отделяет от Сигурда и компании конвой из воинов более низкого ранга. Значит, это, скорее всего, были пленники, захваченные в недавнем походе, но для пленных они выглядели слишком хорошо.
«Но если не пленные, тогда кто? — Подумал Семён. — Наверное, это мастера, помнится, тот мальчишка, что приходил за Ядреем, сказал, мол, скоро Хозяин не будет скоро нуждаться в его услугах. Этим он явно намекал, что из последнего похода Сигурд явился не с пустыми руками. Это плохо. Это говорит только о том, что времени у нас совсем мало осталось. Хотя? Нет, здесь тоже ничего сделать будет нельзя, если это кузнецы, то они конечно за свою свободу, или пускай не свободу, но приличную жизнь, готовы будут выполнить для хозяина любой заказ. Это факт. Но есть здесь и некоторые особенности. Всё зависит от мастерства этих кузнецов. Гравировка, работа очень тонкая, им нужно будет в точности повторить неизвестный им рисунок. Ведь девиз написан на латыни, и здесь этим языком ни кто не владеет. Значит им нужно просто повторять увиденный рисунок, а в таком случае они всегда могут допустить неточность. Получается, пока они не достигнут нужного для Сигурда уровня, он не допустит ни одного из них к своему клинку. Но это только в том случае, если они плохие мастера. Вот это в первую очередь и нужно разузнать, а потом принимать решение».
Пока Семён размышлял, страсти в тронной пещере продолжали накаляться.
— Я у тебя в последний раз спрашиваю, — Сигурд даже приподнялся со своего трона, — почему ты не успеваешь выполнить мой заказ? Ты уже давно должен был закончить работу над тем заготовками, у моих воинов не хватает оружия, я терплю неудачи. И это всё из-за тебя.
— А я тебе в который раз повторяю, — Ядрей тоже перешёл на повышенные тона. — Я не могу быстро работать, если у меня нет подмастерья, а твоя шакалёнок Вилянт, давно не появляется в кузне.
— Ты жив до сих пор, лишь по одной причине! — Рявкнул Сигурд.
— И что же это за причина?
— Вот этот клинок, тебе это прекрасно известно. Его не успел доделать твой дед. Но его могут доделать вот они! — Он указал рукой в угол, где стояли мастера. — Я нашел кузнеца, и не одного, как видишь, у тебя появились конкуренты на жизнь. Для меня не важно, кто из вас будет трудиться в кузне, а кто валяться в канаве с отрубленной головой, ты или один из них.