Клуб адского огня
Шрифт:
Пальцы констебля остановились.
— В данный момент, мистер Хэрнеби, мы разрабатываем все возможные версии. Однако я надеюсь, что нам не придется углубляться еще и в легенды. И это все, что я могу вам сообщить. На сегодня. — Он встал. — Нам предстоит еще много работы. Уверен, вы извините нас. Кофе сможете найти в палатке у входа.
Форрестер посмотрел по сторонам. Конференция была проведена добротно, профессионально, и все же он не чувствовал удовлетворения. Что-то продолжало тревожить его. Он взглянул на Хэрнеби. Что этот парень
Алисдер Хэрнеби доставал из-под стула синий пластиковый хозяйственный пакет.
— Мистер Хэрнеби?
Тот обернулся, очки в тонюсенькой оправе ярко сверкнули в свете люминесцентных ламп.
— Я детектив Форрестер. Из Лондона.
Хэрнеби, казалось, был в замешательстве.
— Из Скотленд-Ярда, — добавил Форрестер. — Не уделите пару минут?
Журналист вновь положил на пол свой пакет.
Полицейский сел рядом.
— Меня заинтересовали ваши слова. О необычной истории дома. Вы не могли бы просветить?
Хэрнеби кивнул, его глаза заблестели. Он показал на опустевший зал.
— То, что вы видите сегодня, — всего лишь не слишком удачная копия здания, которое стояло здесь прежде.
— И?
— Настоящий форт Сент-Эннз был разрушен в тысяча девятьсот семьдесят девятом году. У него и второе название было — «Причуда Уэйли».
— Значит, его построил…
— Иерусалим Уэйли. Повеса.
— Что-что?
— Бабник. Насильник. Головорез из высшего общества. Ну, вы меня, вероятно, понимаете.
— Плейбой, что ли?
— И да и нет. — Хэрнеби улыбнулся. — Тут речь идет о самом настоящем садизме, передававшемся из поколения в поколение.
— Например?
— Отца Уэйли, Ричарда, ирландцы называли Поджигателем Церквей.
— Почему?
— Он принадлежал к англо-ирландской аристократии. Протестант. И было у него развлечение — сжигать церкви ирландских католиков. Вместе с прихожанами.
— Н-да, я мог бы и сам сообразить.
— Что верно, то верно, — ухмыльнулся Хэрнеби. — Неприятный был человек. И к тому же Поджигатель Уэйли входил в ирландский «Клуб адского огня». Ужасная банда негодяев, даже по меркам нашего времени.
— Ясно. Так что там насчет Иерусалима Уэйли, его сына?
Хэрнеби нахмурился. В зале сейчас было так тихо, что Форрестер слышал, как по стеклам высоких окон постукивают мелкие капли дождя.
— Тома Уэйли? Еще один георгианский головорез, жестокостью и безрассудством не уступавший отцу. Но потом что-то случилось. Он вернулся в Ирландию из длительного путешествия на Восток, в Иерусалим. Отсюда его прозвище — Иерусалим Уэйли. Когда он вернулся, все решили, что путешествие изменило его. Даже сломило.
Теперь нахмурился Форрестер.
— Каким же образом?
— Нам известно лишь, что Иерусалим Уэйли возвратился совершенно
— Не нужно просить прощения. Это очень интересно. У меня к вам еще один вопрос. От старого здания что-нибудь сохранилось?
— Ах, если бы… Все снесли. — Хэрнеби тяжело вздохнул. — Это же было в семидесятых! Тогда снесли бы не задумываясь и собор Святого Павла, если бы смогли. Уверяю вас. Такой позор! А ведь еще бы несколько лет, и дом сохранился бы в наилучшем виде.
— Значит, ничего не осталось?
— Ничего. Хотя… — Хэрнеби наморщил лоб. — Кое-что все же есть.
— Что?
— Я много думал… Существует еще одна легенда. Довольно странная. — Хэрнеби схватил свой пакет. — Пойдемте, я вам покажу!
Немолодой любитель истории направился к двери. Форрестер вслед за ним вышел в сад, лежавший перед парадным фасадом замка. Там было холодно, дул ветер и моросил дождь. Взглянул налево, Форрестер увидел Бойжера возле полицейской палатки. Девушка из Си-эн-эн в сопровождении своей команды прогуливалась перед домом. Форрестер махнул Бойжеру и указал на Анжелу Дарвилл: «Поговори с ней, выясни, что знает». Бойжер кивнул.
Хэрнеби не спеша прошел по газону, раскинувшемуся перед вычурным зданием. Под ногами чавкал раскисший от дождя дерн. Там, где газон заканчивался живой изгородью и стеной, он присел на корточки, словно решил заняться прополкой.
— Смотрите!
Форрестер наклонился и взял в горсть мокрую темную землю.
— Смотрите! Неужели не видите? Земля там темнее, чем здесь.
Это походило на правду. Действительно, земля как будто различалась по цвету. Почва, на которой был разбит газон замка, была торфяной и потому имела более темный цвет, чем грунт чуть подальше от дома.
— Ничего не понимаю. Что это значит?
— Она ирландская, — ответил Хэрнеби.
— Все равно не понимаю.
— Земля. Она не отсюда. Возможно, из Ирландии.
Форрестер недоуменно заморгал. Вновь пошел дождь, усиливаясь с каждой минутой. Но детектив не замечал непогоды. Подробности дела вертелись в его сознании, как колесики часового механизма.
— Вы не объясните?
— Уэйли был импульсивным человеком. Однажды он поспорил, что выпрыгнет верхом на лошади со второго этажа и с ним ничего не случится. Он спрыгнул и выиграл пари, хотя лошадь погибла. — Хэрнеби усмехнулся. — Здесь же суть в том, что он влюбился в молодую ирландку. Перед тем как перебраться сюда, на Мэн. Но у него возникли сложности.