Клуб холостяков

Стил Даниэла

– Безумие какое-то! – воскликнула Мэгги.

– Вот-вот, – согласился он. – Я тоже так думаю.

– А что ты сказал насчет того, что между нами ничего нет? Что мы только встречаемся в свободное время?

– Так и есть. И не забудь: мы вместе проводим выходные, а это дорогого стоит.

– Значит, между нами все-таки что-то есть? – Мэгги продолжала напирать, не замечая сигналов об опасности, что было на нее не похоже. Но она всерьез расстроилась из-за Дня Благодарения, а потому твердо решила выяснить отношения.

– «Что-то есть» – это когда люди собираются пожениться. Я не собираюсь. И я тебе это говорил.

Мы только встречаемся, и меня это вполне устраивает.

Больше она не проронила ни слова, а утром уехала к себе. Весь день Адама мучила совесть, что обидел девушку. Все-таки между ними действительно возникли определенные отношения. Он встречался только с Мэгги, а она – только с ним. Просто Адам боялся это признать, но и обижать Мэгги ему не хотелось. И еще было очень жаль проводить врозь День Благодарения. Как ему все это опротивело! И чувствовал он себя премерзко. Он позвонил, Мэгги оказалась на работе, и он оставил на автоответчике сообщение, полное нежных признаний.

Адаму она так и не перезвонила и дома у него не появилась. Вечером он опять ей позвонил, но не застал. Тогда он стал звонить ей каждый час, до самой полуночи. Адам решил, что Мэгги показывает характер, пока трубку не взяла одна из ее соседок и не сказала, что Мэгги действительно нет дома. Когда он перезвонил опять, ему сказали, что она легла спать. А к середине следующего дня его терпению пришел конец. Он отважился позвонить ей на работу, что делал крайне редко.

– Где ты вчера была? – спросил он, стараясь не повышать голоса.

– Мы ведь только встречаемся. Разве в таком случае мы обязаны друг перед другом отчитываться? Надо будет свериться с правилами, но мне кажется, я ничего не напутала. У нас же нет серьезных отношений.

– Послушай, не злись. Просто я расстроился из-за Дня Благодарения. Чувствую себя дерьмом, что в такой день обрекаю тебя на одиночество.

– Ты и есть дерьмо, раз обрекаешь меня на одиночество, – резко ответила она.

– Мэгги, не доставай меня. Пожалуйста! Мне нужно быть на Лонг-Айленде. Богом клянусь, у меня нет выбора!

– Выбор всегда есть. Я бы не стала возражать, если бы ты был с детьми. Но перестань ездить к родителям и позволяй им тебя унижать!

– Оставим это! Я все тебе объяснил. Послушай, приезжай сегодня ко мне, приготовлю ужин, посидим…

– У меня дела. Приеду в девять. – В ее голосе слышался холод.

– Что еще за дела?

– Не задавай вопросов. Приеду, как смогу.

– Да в чем дело-то?

– Мне надо в библиотеку, – ответила она, и Адам задохнулся от возмущения.

– В жизни не слышал большего вранья! Ладно, до вечера. Можешь идти, куда тебе нравится. – Он повесил трубку. Надо было сказать ей, чтобы вообще не приходила, но ему хотелось ее видеть. Знать, что все-таки происходит. Дня два в неделю, когда он звонил, не заставал ее дома. Если у нее есть другой, он должен это знать. Мэгги была первой женщиной за многие годы, которой Адам хранил верность. Но он начинал подозревать в измене ее.

Вечером он сидел на диване, ждал ее и методично напивался. Было уже десять часов, когда она наконец явилась. Адам каждые пять минут смотрел на часы. Мэгги вошла с виноватым видом.

– Прости. Затянулось дольше, чем я думала. Сразу, как удалось, – к тебе.

– Где ты была? Только правду говори!

– Мне казалось, мы друг друга ни о чем не спрашиваем. – Она заметно нервничала.

– Хватит мне мозги пудрить! – закричал Адам. – У тебя есть другой, да? Прекрасно! Просто замечательно! В последние одиннадцать лет у меня всегда был целый рой баб. Тут появилась ты, и я впервые за много лет не хожу налево. Я тебе верен! А ты что делаешь? Трахаешься с кем-то еще!

– Адам, – тихо промолвила Мэгги и подошла вплотную, – я тебе не изменю. Клянусь!

– Тогда где ты бываешь, когда я звоню по ночам? Ты вечно до двенадцати где-то шляешься! Тебя же никогда дома не бывает! – Его глаза горели яростью, в висках стучало. Женщина, по которой он сходит с ума, спит с другим! Адам не знал, кричать или плакать. Возможно, это ему возмездие за то, как он поступал с другими женщинами, но легче от этого не делалось. Он был без ума от Мэгги. – Где ты сегодня была?

– Я же сказала, – невозмутимо ответила Мэгги, – в библиотеке.

– Мэгги, пожалуйста, не ври. Какая, к чертовой матери, библиотека?! Найди в себе мужество сказать правду.

Мэгги поняла, что отмолчаться не удастся. Придется говорить все как есть. Видит бог, ей этого не хотелось. Но раз он думает, что она ему изменяет, придется признаться, чем она занимается.

– Я хожу на подготовительные курсы, – проговорила она.

Адам уставился на нее, не понимая.

– Ты… что? – Он был уверен, что ослышался.

– Я хочу получить базовый диплом, а потом поступить на юридический факультет. Лет сто, наверное, понадобится. За семестр удается только два курса лекций осилить. Собственно, мне больше и не по деньгам. Стипендия у меня неполная. – Мэгги глубоко вздохнула. Сказав правду, она испытала большое облегчение. – Сегодня я сидела в библиотеке, потому что мне скоро надо реферат сдавать. А на следующей неделе у меня зачеты.

Адам смотрел на нее с сомнением, а потом вдруг улыбнулся.

– Ты… шутишь, да?

– Да нет, не шучу. Я уже два года так учусь.

– Почему ты ничего не говорила?

– Боялась, ты меня на смех поднимешь.

– А зачем тебе вообще это понадобилось?

– Затем, что я не намерена всю жизнь торчать в официантках. И не собираюсь искать себе мужа, чтобы он меня кормил, не хочу больше ни от кого зависеть. Я хочу сама себя обеспечивать.

Услышав это, Адам чуть не расплакался. Любой женщине, которую он знал или за которой ухаживал, нужно было одно: мужчина, который бы ее содержал. Мэгги же работает в поте лица, обслуживает всякую шваль, да еще ходит в колледж и собирается поступать на юридический. И она ни разу не попросила у него ни цента. Больше того – она никогда не приходит с пустыми руками, вечно принесет что-нибудь вкусненькое или какой-нибудь маленький подарочек, он даже ее за это упрекал. Да, выходит, он совсем ее не знал?!

– Иди сюда, – позвал ее Адам. Она подошла, и он ее обнял. – Я хочу сказать тебе, что ты удивительная. Самая удивительная девушка из всех, кого я знал. Прости меня, я вел себя по-свински. И прости, что не смогу отметить с тобой День Благодарения. Обещаю: мы отпразднуем в четверг, и обещаю больше никогда тебя не ругать. И еще, – проговорил он как будто небрежно, но Мэгги видела, сколько нежности в его глазах, – я хочу, чтобы ты знала, что я тебя люблю. – Адам никогда раньше не признавался ей в любви.