Клубная культура
Шрифт:
Э. Гофман пишет о влиянии мира нашей работы на то, как мы себя подаем:
Во-первых, действия людей зачастую призваны выразить параметры выполняемой задачи, а не личностные качества ее исполнителя. Так, в манере поведения всякого рода работников, будь то служащие, чиновники, бизнесмены или ремесленники, можно заметить характерные движения, удостоверяющие их опытность и честность. Что бы такая манера поведения ни говорила о них самих, ее главной целью часто является создание благоприятной репутации их продукта или оказываемых услуг
Клаббинг предлагает упомянутому выше информанту возможность иначе подать себя на людях, и телесное самовыражение
Однако это нельзя назвать актом символического противостояния ее деловому эго. Такое понимание является слишком упрощенным. Скорее здесь можно гово- рить о процессе чувственного расширения, позволяющего ей пребывать в альтернативном чувственно-социальном ландшафте клаббинга. Такие зримые эго создаются посредством изменения особенностей восприятия и выражения людьми собственных тел. В частности, это касается того, как они формируют свое тело в качестве объекта, модифицируя его взаимодействие со взглядами окружающих. На работе, дома, на улице или в клубе люди объективируют себя по-разному. Они усиливают или ослабляют свое физическое присутствие, чередуя анонимность с публичной демонстрацией в зависимости от текущей социальной ситуации.
В фетиш-клубах часто имеются раздевалки для посетителей, чтобы те могли сохранить относительную анонимность до прибытия на место, а затем трансформироваться в свои клубные образы. Многие тусовщики считают, что показывать себя во всей красе на улице слишком опасно. Защищенность клубной сцены позволяет им рисковать и творчески играть с различными выразительными средствами. Одежда посетителей является частью эстетики заведения, отделяет его от повседневного мира. В этом отношении, как отмечает информант, в клубных пространствах возможны существенные различия:
На некоторых тусовках люди выглядят так, будто собрались за покупками или что-то вроде этого, а на других все скорее похожи на инопланетян. Второй вариант мне больше по душе. По-моему, это имеет смысл, поскольку клубы — те немногие места, где можно без стыда и страха разодеться и покрасоваться. Тут клубы предлагают ценную свободу действий, хотя в некоторых заведениях она может быть ограничена, и, как мне кажется, напрасно, ведь наряжаться так весело, это добавляет вечеринкам прелести
Данное утверждение проливает свет на еще один важный аспект клубной одежды, свидетельствуя о том, что это само по себе весело и люди могут наслаждаться игрой со своим внешним видом. Вот что говорит об этом очередной информант:
Для меня важно переодевание, смена образа. Я не всегда иду в клуб в обычном обличии, мне нравится временами превращаться в другую. Был такой период, когда я наряжалась балериной, причем не забывая никаких деталей. Слава Богу, это продолжалось не слишком долго. Тот образ мне не особенно нравился, но некоторое время я наслаждалась его причудливостью. Нельзя сказать, что я всегда стараюсь выглядеть как можно лучше. Иногда я даже поступаю наоборот
Итак, выглядеть «хорошо» — это не самоцель. Люди экспериментируют с разными нарядами, образами, внешними эго. Одни могут в традиционном понимании вы-глядеть отлично, а иные — решительно странно. Трансформер — устроитель одной клубной вечеринки под названием The Bedsit — смонтировал кабинку, где гости могли переодеваться. Он был королем переодевания, никто в Лондоне (а возможно, и на всей планете) не мог с ним сравниться. Все его костюмы были сшиты вручную и являлись красочными произведениями искусства, однако каждому была присуща индивидуальность; они жили и дышали, развлекали, обманывали и, казалось, высвобождали в окружающих творческий потенциал. Поскольку никто не мог затмить Трансформера, никто и не боялся зайти слишком далеко. Тусовщики стремились меняться, экспериментировать с внешностью и стилями, перешагивая через собственные ограничения и комплексы. Кабинка для переодевания была всегда до отказа забита посетителями, которые примеряли невообразимые в иной обстановке вещи, а затем щеголяли в них всю ночь. В клубе царила атмосфера сумасшедшего веселья, подкрепленного полной свободой в выборе наряда и соответствующего образа.
Однако не всем клубам удаются подобные эксперименты, о чем свидетельствует запись в моем дневнике.
Субботняя ночь в Club V, который гордится отсутствием дресс-кода и считается «подлинно» клубным заведением. Вошла женщина с безупречно осветленными волосами, в шикарном ярко-красном облегающем платье и красных же туфлях на высоких каблуках. Выглядит она великолепно. У нее день рождения, она только что сделала прическу и несет с собой подарки. Вся ее компания настроена славно повеселиться. Через пару часов, задолго до окончания вечеринки, я увидел, что женщина вместе с друзьями собирается уходить. Я спросил, почему они уходят так рано. Она ответила: «Неуютно: на меня все глазеют. Чувствую себя не в своей тарелке. Какое-то надоедливое внимание со всех сторон». Я вернулся в главный зал клуба и огляделся по сторонам. В эту субботнюю ночь в центре самого пестрого мегаполиса страны, в клубе, где якобы можно носить любую одежду, все выглядели одинаково.
Эта женщина почувствовала себя неуютно, поскольку не соответствовала тому представлению о клаббинге, на котором основывался данный клуб. Посреди однородной толпы она казалась слишком шикарной. Уже сама ее заметность стала проблемой: она привлекала взгляды окружающих, и они не были ни дружелюбными, ни одобрительными. Заметность бросает вызов сплоченности толпы, ведь толпа является таковой лишь в том случае, если в ней никто не выделяется. В противном случае в игру вступает взгляд, направленный в перспективу, фокусирующийся на отличиях, и его пристальный характер намеренно или ненамеренно заставляет человека ощутить чувственное бремя заметности и обособленности и тем самым уничтожает эти отличия. Данный инцидент следует рассматривать в широком контексте, ведь окружавшая толпа не была недружелюбной и нельзя сказать, что она намеренно изгнала женщину. Просто люди никак не могли прекратить смотреть на нее, а это было ей неприятно. Тем не менее, благодаря широкому спектру клубов люди, как правило, могут найти такое место, где их манера самовыражения окажется не только допустима, но даже желанна.
Посещенные мною дресс-клубы приветствуют одежду, стимулирующую веселье и самовыражение, как важную составляющую процесса создания тусовки. Любой может смоделировать характер и alter ego, представив их в клубе, на одну ночь становящемся для него театральной сценой. Трансвеститы — один из примеров этого феномена. Они играют постоянно, придумывая себе имена и образы, и придают вечеринке оттенок спектакля, что опять-таки отграничивает клубное пространство от повседневного мира.