Клятва Берра
Шрифт:
– Я знаю, что это выражение используется как оскорбление.
Шэнна, развернувшись, вылетела из его комнаты. Женщина была так сердита, что влетела в дверную раму ее открытой двери, не заметив, что та была приоткрыта, и безостановочно рассыпаясь в проклятьях, зашла внутрь после того, как с силой врезалась в полуоткрытую дверь, а потом обернулась, чтобы закрыть ее, как только вернулась в комнату. Берр большой тусклой тенью навис в коридоре позади нее. Шэнна свирепо смотрела на него снизу вверх, крепко удерживая свою дверь.
– Я желаю, чтобы завтра меня отправили к Овалу.
Она закрыла дверь, захлопнув у него перед носом, и, развернувшись, ворвалась в душ.
«Никакое количество воды не заставит меня почувствовать себя чистой, но я чертовски уверена, что попытаюсь. Этот похотливый сукин сын вместе со всеми своими помощницами дома! Мало того, что он вместе с ними, так они все, вероятно, интимно связаны, раз вместе находились в постели голыми».
Шэнна слышала, как позади нее открылась дверь, и, сверля разгневанным взглядом, обернулась, ведь ублюдок осмелился последовать за ней.
Берр ворвался внутрь и, не увидев ее в темной комнате, сначала посмотрел на кровать, а потом его пристальный взгляд метнулся к ней, стоящей рядом с дверью в ванную. Он гортанно зарычал с предвещающим угрозу выражением на лице, в то время как его руки по бокам сжались в кулаки.
– Что я такого сделал, чтобы разозлить тебя?
У нее просто не было слов. Женщина развернулась и ворвалась в ванную комнату. Она пыталась понять, как включить освещение, но оно появилось автоматически, как только она вошла в комнату. Шэнна поспешно сорвала простыню со своего тела и прошла в душевую кабину. Переступая через бортик душа, она закрыла глаза, опустила голову и вскинула свои руки вверх. На нее полилась вода.
– Ты решила сейчас помыться? – находившийся в ванной позади нее Берр рычал, когда говорил. – Тебе нужен целитель?
– Мне от тебя нужно, – почти что кричала Шэнна, – чтобы ты убрался к чертовой матери из моей комнаты и оставил меня в покое, пока не приведешь сюда Овала, чтобы он забрал меня к себе домой!
– Ты выбрала меня.
Шэнна терла свою кожу, пытаясь смыть воспоминания о губах Берра на своем теле, его руках и о нем в целом. Тогда мужчина зарычал, тем самым лишив ее возможности игнорировать его. Она откинула голову назад, позволив воде литься ей прямо на лицо. Женщина открыла рот, наполняя его водой, а затем, опустив голову, выплюнула ее обратно. Она вскинула руки вверх, чтобы остановить льющийся поток воды.
Вытерев глаза, Шэнна повернулась, намеренно игнорируя огромного голого придурка в дверном проеме своей ванны. Она нагнулась, схватила простыню и использовала ее, яростно обтирая свою кожу.
Шэнна снова наклонилась, чтобы, воспользовавшись простыней, выжать из своих светлых волос большую часть воды.
– Шэнна? Почему ты не разговариваешь со мной?
Она выпрямилась и гневно посмотрела прямо на Берра.
– Тебе самое время усвоить одну старую земную поговорку. Если не можешь сказать ничего хорошего, не говори вообще ничего. Мне нечего сказать больному, извращенному, вызывающему отвращение засранцу. А теперь, катись к чертям собачьим с моего пути! Я намерена одолжить кое-какую одежду твоей жены, а завтра
Синие глаза мужчины пылали гневом.
– Ты выбрала меня, поэтому ты не будешь связанной Овала, Шэнна. Ты – моя!
– Ты – ничей, Берр. Извини, Ивин. Я никогда больше не буду звать тебя Берром.
Скрестив руки на груди, он пристально смотрел на нее.
– Ты сердишься.
– Тебе так кажется? – она свирепо смотрела на него. – Надо же, один-ноль в пользу гориллы. А сейчас, убирайся к черту с моей дороги!
Он и с места не сдвинулся.
– Что значит «извращенный»?
– Ты. Ты – больной, порочный, извращенный сукин сын!
– Я не болен, а моя мать не животное, поэтому я не тот, о ком ты говоришь.
– О, поверь мне, так и есть. Не могу поверить, что позволила тебе прикоснуться ко мне. Это была чудовищная ошибка, но такое больше не повторится.
Берр посмотрел на нее, а потом открыл рот, и черты его лица расслабились.
– Все дело в этих женщинах.
Шэнна изумленно уставилась на него.
– Ты расстроилась, увидев меня с помощницами дома.
– Святые угодники! Ты же общий для всех, так ведь? Ивин? Боже, у твоей планеты явно проблемы, раз ты считаешь, что это – самый прекрасный и ярчайший из возможных образов жизни!
Рык сорвался с его губ, руки разошлись по швам и сжались в кулаки настолько сильно, что костяшки его пальцев побелели.
– Тебе очень повезло, что ты – женщина, иначе я бы заставил тебя заплатить за такое серьёзное оскорбление. Я предлагал тебе отдать их обязанности, но ты уверяла меня, что не хочешь их принимать, говорила, что хочешь оставить всё без изменений. Они спят со мной в моей постели каждую ночь. Я предлагал тебе спать в твоей постели вдвоем, но ты отправила меня к себе. Не надо теперь на меня злиться, если тебе не нравится выбор, который ты сама сделала, раз тебя расстраивает видеть меня вместе с ними, – мужчина глубоко вздохнул. – Ты сама отослала меня к ним, так зачем ты так злишься на меня? Что плохого, по-твоему, я сделал?
Долгое время Шэнна пыталась осознать смысл этих слов, пока всё, что он сказал, оседало в ее мозгу. Она глубоко вздохнула, глядя на него.
– Знаешь, если бы ты сказал мне, что спишь с ними, я бы никогда не позволила тебе прикасаться ко мне, – голос женщины становился все более громким. – Я не знала, что их обязанности по дому, которые ты мне предлагал, включают в себя прикосновения к тебе! Я считала, что помощницей дома был кто-то, кто готовил тебе еду, убирал твой дом и просто работал на тебя.
Тело мужчины тут же обмякло, и он слегка побледнел. Его глаза на секунду закрылись, а затем открылись вновь.
– Прости, Шэнна. Я был уверен, что ты знаешь, кто такие помощницы дома и в чем заключаются их обязанности передо мной в качестве их защитника, – он сделал несколько вдохов. – Я больше не прикоснусь к ним. Именно это я сегодня и предлагал тебе, однако предлагаю снова. Если ты согласна взять на себя их обязанности в том, чтобы заботиться о моих личных нуждах, то я больше не буду нуждаться в них в моей постели.