Клятва наемника
Шрифт:
Подойдя ближе, она заглянула в помещение. Кери и Кон фехтовали. Ни один из них не взглянул в ее сторону. На душе у Пакс стало еще тяжелее. Может быть, в какой-то момент она и вела себя глупо или грубо, но неужели все действительно так плохо? Неужели все затаили на нее обиду?
Девушка попыталась собраться с мыслями и решить, что ей делать дальше. Она взяла перевязочный материал из коробки, лежавшей рядом с дверью, и пошла на конюшенный двор, где был колодец. Время близилось к полдню. Когда она вошла во двор, в дальней арке
Она с грустью подумала о тренере. С ним нужно встретиться еще раз, а затем — с маршал-генералом. Нога теперь болела сильнее, где-то внутри раны пульсировала кровь. Она прополоскала шарф в ведре с холодной водой и, вытащив его оттуда, почувствовала, как окоченели пальцы. Подняв голову, девушка увидела, что за ней внимательно наблюдают два гнома.
— Простите… не будете ли вы столь любезны подсказать нам, как пройти на тренировочное поле для рыцарей? — спросил один из них.
Пакс раздумывала, что бы это могло значить.
— Вам нужен маршал Кери? — наконец уточнила она. Гномы кивнули в ответ. Они были на голову ниже ее, даже когда Пакс сидела согнувшись над ведром. Ей показалось, что, если она встанет, это будет совсем невежливо по отношению к ним. Темноволосый гном засунул свой боевой топор за пояс, светловолосый же по-прежнему держал оружие в руке.
— Нас попросили обучить кое-кого сражаться боевым топором. За подобные вещи здесь отвечает маршал Кери, мы не ошибаемся? — спросил он.
Пакс почувствовала, что у нее горят уши. Теперь ей стало даже хуже, чем раньше. Если он попросил гномов прийти, чтобы учить ее…
— Все верно… Вам нужно пройти через арку, затем повернуть направо и войти в здание.
Пакс не могла объяснить более подробно. Слова словно застряли у нее в горле.
— А что вы-то здесь делаете? Похоже, у вас кровотечение, — сказал темноволосый, внимательно разглядывая воду в ведре.
Пакс покраснела еще сильнее.
— Видите ли, я нечаянно поранилась и сейчас стирала повязку, которую сначала наложила на рану.
Гном понимающе кивнул:
— Поранились… Значит, вы не учитесь у этого тренера?
— Учусь… — ответила девушка. И тут же засомневалась, имеет ли она теперь право так говорить.
— Но он ведь маршал, правда? Значит, он лечит тех, кто получил ранение во время тренировки?
— Но в этот раз все вышло по-другому, — ответила Пакс, надеясь, что они уйдут.
Две пары проницательных глаз, казалось, видели ее насквозь. Но в то же время по взглядам гномов нельзя было понять, какое впечатление произвели на них ее слова. Затем темноволосый забормотал что-то на непонятном для Пакс языке. Наконец тот, что был посветлее, представился:
— Я — Белкис, сын Белтиса, сын Торка, сын Кертика, сын
Пакс судорожно пыталась запомнить имя гнома и, когда к ней обратились с вопросом, какое-то время не могла ничего ответить. Гномы терпеливо ждали, пока она соберется с мыслями.
— Да, я не состою в содружестве Геда, — сказала она наконец.
— Но все же вы здесь. Как же вы оказались в таком месте? — спросил темноволосый гном.
— Мне предложили некоторое время позаниматься здесь. Потому что я оказала кое-кому некоторые услуги, — спокойно ответила Пакс.
— А…
Вновь наступила пауза. Наконец светловолосый гном, Белкис, спросил:
— Позвольте узнать, к какому клану вы принадлежите? Пакс только теперь сообразила, что так и не представилась.
— Я — Паксенаррион, дочь Дортана, из Трех Пихт. Дальше последовал обмен мнениями на гномьем языке.
После этого Белкис вновь обратился к девушке:
— Пожалуйста, объясните: Три Пихты — это название клана?
— Нет, Три Пихты — название ближайшей к дому моего отца деревни. Это далеко отсюда, на севере.
— Понятно. Значит, ваш отец — Дортан. Но к какому клану он принадлежит?
Пакс задумалась, как же лучше объяснить им свою родословную.
— Сэр, отцом моего отца был Денес Джориссон, но я не думаю, что у нас такие же кланы, как у вас…
Оба гнома громко рассмеялись.
— Конечно нет! Но некоторые люди считают, что у них такие же кланы, как и у нас, и сами дают им имена. Мы не хотим никого обидеть, поэтому давайте не будем возвращаться к этому вопросу.
Желая сменить тему разговора, Белкис присел на корточки и стал рассматривать рану Пакс.
— Что же вы такое сделали, что даже тренер не смог помочь вам?
Пакс потупилась:
— Я… я сама себя нечаянно ранила.
Он придвинулся к ней еще ближе и сказал, словно извиняясь:
— Да, но… я не хочу, чтобы вы подумали, будто мы излишне любопытны.
В ответ Пакс сказала с улыбкой:
— Нет, что вы, я вовсе так не думаю.
— Вот и хорошо. Понимаете, мы должны как следует изучить людей, которые довольно часто вторгаются теперь в наши владения. Поэтому, прошу вас, расскажите, как вы поранились?
— Я пыталась научиться сражаться топором. У меня ничего не получалось, и я рассердилась. Потом замахнулась слишком сильно, лезвие соскочило и вонзилось мне в ногу, — медленно проговорила Пакс.
— Бот оно в чем дело… Сердиться, когда держишь в руках топор, — опасно.
— Теперь я это тоже понимаю, — уныло сказала девушка.
— И тренер остался недоволен вашими действиями, так?
— Да. К тому же я ему нагрубила.
Она сама не понимала, почему так подробно рассказывает об этом незнакомым. Но их интерес был искренним, и она уже не могла остановиться.