Клятва рыцаря

Хауэлл Ханна

– Значит, ты пришел, чтобы спасти меня? – спросила она.

– Да.

Элспет улыбнулась, подумав, что хотя бы одна из ее грез может осуществиться сейчас. Она придвинулась к нему вплотную и поцеловала его. Этот ее поступок Кормак, должно быть, воспринял не иначе как импульсивное проявление благодарности. Его губы были мягкими и восхитительными, как Элспет и представляла себе. Если он женат, то этот украденный поцелуй является не таким уж большим грехом.

Мать предупреждала ее, стараясь уберечь от необдуманных поступков, но это все-таки случилось. Прежде она не до конца понимала такие слова, как «желание»

и «страсть», когда мать читала ей наставления.

Кормак задрожал, его тело напряглось, и Элспет тоже ощутила жар внизу живота. Она почувствовала жгучее желание, владевшее Кормаком, когда он обхватил ее за плечи и крепко поцеловал. Элспет охотно приоткрыла рот, приняв его настойчивый язык, а когда он начал ласкать им ее внутри рта, Элспет показалось, что он проник ей в самую душу. Она испытывала безумное желание опуститься вместе с ним на постель и обвить руками и ногами его стройное тело. Но хотя ее мозг был затуманен этой страстной мыслью, она почувствовала, что Кормак, по-видимому, собрав в кулак всю свою волю, старается отстраниться от нее. Элспет с трудом разомкнула объятия.

Кормак пристально посмотрел на девушку, стоявшую перед ним. Он энергично замотан головой, пытаясь отделаться от наваждения. Нелегко было погасить огонь в крови, когда он смотрел в эти большие зеленые глаза, в которых, без сомнения, тоже пылала страсть. Кормак вынужден был решительно напомнить себе, что Элспет является женщиной знатного происхождения, которой он к тому же обязан жизнью, да и он не свободен. Сейчас он пришел сюда, чтобы спасти ее, а не заниматься любовью.

– Стоит ли? – спросил Кормак и поспешно откашлялся, пытаясь избавиться от хрипоты в голосе.

– Почему бы нет? – спросила она в ответ. – Ты женат?

– Нет, но…

Элспет не хотела слушать дальше, поскольку сердце ее бешено колотилось и она все еще ощущала на губах вкус его поцелуя.

– Я очень рада видеть тебя здесь живым и невредимым. Я знаю, что мои родственники скоро прибудут за мной, однако, боюсь, их помощь может запоздать.

– Но если мы сейчас не поторопимся, я тоже не смогу тебе помочь.

– А у тебя есть план спасения, мой храбрый рыцарь? – Элспет отметила, что Кормак все еще не отпускает ее и проводит своими длинными пальцами по ее рукам, нежно лаская их.

– Да, есть. И я около часа занимался подготовкой побега, прежде чем прийти к тебе, – ответил он.

– Около часа? – пробормотала Элспет, не в силах скрыть своего удивления.

– Я должен был предпринять кое-что.

– Я говорю это не в укор, сэр Кормак. Просто меня огорчает то, что я провалялась здесь столько времени, предаваясь своему горю. Я не считала себя такой слабовольной. – Она нахмурилась, когда он усмехнулся. – Ты находишь смешным мое отчаяние?

– Нет, нисколько. Я только удивлен, что ты способна проявлять слабость. – Кормак взял ее за руку. – Я не замечал этого, даже когда ты была чумазым девятилетним ребенком.

Элспет слегка покраснела от удовольствия, хотя в его словах звучали шутливые нотки.

– Так в чем же заключается твой план?

– Сейчас ты закутаешься вот в это, и мы выйдем отсюда. – Он протянул Элспет длинную накидку из грубой шерсти, которую положил на кровать, перед тем как разбудить ее.

– Это и есть твой план? – спросила она, облачась в накидку.

– Иногда чем проще, тем лучше, – пожал он плечами, открывая дверь и втаскивая внутрь оглушенного охранника.

Элспет наблюдала, как он связал мужчину и заткнул ему рот, затем положил на кровать и укрыл покрывалами так, что из-под них видны были только черные волосы.

– Я не думаю, что мы сможем долго обманывать их, – заметила Элспет.

– Нам хватит времени, чтобы сбежать из этого замка.

– Ты действительно считаешь, что мы сможем выбраться отсюда?

Кормак надвинул ей на голову капюшон так, чтобы скрыть волосы и заслонить лицо.

– Если кто-то остановит нас, я скажу, что решил совершить конную прогулку с моей кузиной Мэри.

– У тебя действительно есть кузина Мэри?

– Да, и она сейчас здесь. Кузина обручена с Джоном, племянником сэра Колина; я привез ее сюда для венчания. Она все время находится в своих комнатах и выходит в большой зал только к столу. Следующая трапеза состоится через несколько часов, так что наша уловка должна сработать.

Когда Кормак вывел Элспет из комнаты, закрыл и запер на засов дверь, она спросила:

– Не лучше ли прокрасться тайком, прячась в темных закоулках? Может быть, даже воспользоваться каким-нибудь подземным ходом?

– Это было бы неплохо, но тогда мы не сможем добраться до моей лошади.

Элспет хотела что-то сказать, но, подумав, закрыла рот. План Кормака был довольно рискованным, однако она не могла предложить ничего другого. Он был прав – лучше воспользоваться лошадьми. Пешком они не смогут далеко уйти.

– Мы возьмем еще и лошадь твоей кузины? Или мою?

– К сожалению, у кузины нет лошади. – Кормак попрощался. – Она очень робкая девушка и боится ездить одна верхом, поэтому путешествует только в телеге или в седле вместе с кем-нибудь. Здесь все знают об этом. Поэтому если я возьму твою лошадь и усажу на нее Мэри, это сразу вызовет подозрения. Боюсь, нам придется ехать верхом в одном седле.

– Ехать все же лучше, чем идти пешком. По крайней мере быстрее.

– Да, а теперь тебе следует помолчать.

– Твоя кузина Мэри молчалива? Кормак слегка улыбнулся.

– Да, хотя она и Джон часто разговаривают в присутствии сэра Колина, если им не удается остаться наедине. Но думаю, тебе надо помалкивать из-за своего голоса.

– А чем нехорош мой голос?

– Такой не забудешь, – ответил Кормак, но почувствовал, что Элспет не поняла, что он имел в виду. – Доверься мне, – добавил он, плотнее стягивая капюшон вокруг ее лица.

Элспет молча кивнула. Она переплела свои пальцы с пальцами Кормака, испытывая удовольствие от простого прикосновения к его руке, и они крадучись стали продвигаться по коридорам Данкейли. «Единственная приятная вещь за все время пребывания в этом замке, – подумала она, опасаясь, что за каким-нибудь поворотом их могут обнаружить и окликнуть. Когда они шли к конюшням через многолюдный двор замка, ее напряжение достигло такой степени, что у нее заболел живот. Она остановилась в тени около двери конюшни и ждала, пока Кормак выведет свою лошадь. Ее поразило, с каким спокойствием он разговаривал там с мужчинами – будто бы его совсем ничто не волновало. Вероятно, с тех пор как она видела его в последний раз, он приобрел большой опыт и умение держаться хладнокровно перед лицом опасности.