Клятва рыцаря
Шрифт:
Однако оказалось, что лекарь был прав. Побег был бы лучшей реакцией на объявление Роландом войны. Герлин задалась вопросом, когда же они наконец перестанут недооценивать Роланда Орнемюнде?
Соломон остался в крепости. Герлин встретила его во дворе, где царило оживление. Мужчины натачивали свое оружие, наполняли колчаны стрелами и разогревали смолу, чтобы удерживать нападающих на расстоянии. Для Герлин тяжело было осознавать, насколько мало у них рыцарей и стрелков-арбалетчиков. Если Роланд действительно возьмет крепость в осаду, им не хватит людей даже для того, чтобы выставить караул на стенах.
Иудейский лекарь в этот день открыто опоясался мечом, хотя это и было запрещено евреям — формально им не нужно было защищаться, поскольку они находились под официальной защитой кайзера. Однако, как и большинство сыновей торговцев, Соломон и Яков из Кронаха еще в отцовском доме научились как следует обращаться с мечом. В поездках они всегда носили меч при себе, хоть и скрытый под одеждой. В Лауэнштайне, среди рыцарей Дитриха, Соломон наверняка не опасался наказания за ношение оружия. Или же он исходил из того, что ни у одного из защитников не будет времени думать еще и об этом. А для Герлин это свидетельствовало о том, что Соломон опасался худшего.
Он как раз скептически смотрел вверх, на Флориса, который, стоя на крепостной стене, вел переговоры с Роландом.
— Пока оскорбления становятся все грубее, — заметил Соломон, когда Герлин спросила его о ходе переговоров. — Они обмениваются упреками и долго и горячо спорят о том, достаточно ли у господина Роланда причин для нападения. Как будто от этого что-то может измениться! Он здесь, и ему нужна эта крепость. Было бы лучше выбить этого негодяя стрелой из седла, чем обсуждать его намерения уже в сотый раз. Но ведь это не по-рыцарски!
Лекарь покачал головой, и Герлин едва удержалась от смеха. Дела военные не слишком интересовали иудейского ученого, а что касается всего остального, ей уже было ясно, что господин Соломон невысокого мнения о добродетелях и ценностях рыцарского сословия. Обо всем этом было приятно читать и слушать, однако в реальной жизни обычно последнее слово оставалось за самым сильным противником.
— А у него достаточно людей для осады? — осведомилась Герлин, собираясь взобраться на стену.
Соломон удержал ее.
— Лучше оставайтесь внизу, вы только усугубите положение! До этого момента мы насчитали менее двадцати рыцарей, вряд ли такими силами можно полностью окружить крепость. И никаких пеших воинов, стрелков-арбалетчиков… Все это немного странно…
Герлин выпрямилась. У нее промелькнула мысль, от которой кровь застыла в жилах.
— Господин Соломон, караул стоит на всех стенах? Необязательно для обороны, однако все ли стены находятся под присмотром?
Соломон взглянул на нее, не понимая, к чему она клонит.
— Я не знаю…
— Господин Соломон! — Герлин взволнованно схватила его за руку. — Господин Соломон, что, если это отвлекающий маневр? Что, если основные силы Роланда нападут на нас сзади, пока господа здесь обмениваются оскорблениями?
— Но ведь на нас нельзя напасть сзади! Крепость… О нет, вы имеете в виду кухню? Сад? Ну конечно же, ведь господин Роланд хорошо знает устройство крепости!
Как и во многих больших оборонительных сооружениях, в Лауэнштайне были маленькие потайные входы, которые использовались, например, поварами и слугами и возле которых нищие ожидали подаяния. Через них также выносили отбросы, они облегчали работу слугам и конюхам. В случае войны их замуровывали. Однако вспомнил ли о них накануне Флорис? Герлин сомневалась в этом.
Соломон из Кронаха выхватил меч и побежал в сторону хозяйственных построек. Герлин хотела последовать за ним, однако в этот момент ей в голову пришла другая, не менее ужасающая мысль. А что, если на Дитмара тайно совершат покушение? Она должна была убедиться, что ребенок находится в безопасности.
Флорис все еще громко бранился с Роландом, а Герлин поспешила по ступенькам вверх, к покоям. В коридорах имелись небольшие оконные проемы, у которых также можно было бы поставить стрелков, если бы их было достаточно. Сейчас же из такого окошка Герлин открывался вид на площадь перед крепостью.
Роланд восседал на боевом коне в полном вооружении, причем его доспехи и щит так сияли, словно он собирался участвовать в турнире, а не в сражении. За ним выстроились несколько рыцарей в таком же облачении. Никаких лучников или пеших солдат… Герлин поняла, что ее предположение было верным. То, что она видела здесь, было выставлением напоказ, чванством с оружием и знаками почета. Они пытались запугать противника. Роланд и его сообщники однозначно не рассчитывали вскоре ввязаться в бой.
Герлин, задыхаясь, распахнула дверь своей комнаты. Юная служанка Агнес как раз аккуратно складывала в сундук чистые пеленки и одежки Дитмара. Герлин заглянула в колыбель. Она была пуста!
— Где ребенок? — накинулась Герлин на девушку.
Агнес изумленно подняла на нее взгляд. Она редко видела свою госпожу такой растрепанной и разгоряченной, как теперь, после быстрого бега.
— Его забрала госпожа Лютгарт, — сообщила Агнес. — Она сказала, что вы послали ее, приехали еще рыцари, которые хотят принести ему присягу на верность.
В последнее время это происходило довольно часто — у Агнес не было причин сомневаться в словах Лютгарт. Разумеется, Герлин никогда бы не доверила бывшей хозяйке крепости ребенка, однако служанка не могла этого знать.
Герлин попыталась успокоиться.
— Когда это было, Агнес? Ты знаешь, куда она направилась? — Перед ее глазами мелькали ужасные сцены. Если Лютгарт совсем обезумела, она, чтобы доказать свою верность Роланду… она могла выкинуть ребенка с балкона!
Агнес непонимающе смотрела на нее.
— Вниз, я думаю. В замок… — Обычно клятву приносили там.
— Она не собиралась подниматься на башню?
Герлин была бы рада услышать отрицательный ответ, однако уже поняла, что продолжать допрашивать девушку бессмысленно. Наверняка Агнес не знала, куда направилась Лютгарт с мальчиком.