Клятва рыцаря
Шрифт:
Мария улыбнулась:
— О, у нее уже есть имя… секретное имя. Я никому его не открою.
Авраам рассмеялся.
— Но ведь тогда его не будет ни на одной карте звездного неба! Ну, давай, Мария, скажи хотя бы мне.
Мария покачала головой.
— Нет. И тебе не следует называть меня Марией. Потому что у меня тоже есть тайное имя. Я… — Похоже, она хотела открыть его, но не решалась. Она прикусила губу, а потом сказала официальным тоном: — Спокойной ночи, Константин!
— Спокойной ночи, моя звездочка! — прошептал Авраам.
Ему очень хотелось поцеловать ее, но он знал, что она будет против. Мартинус наблюдал за Марией из своей повозки, он тут же предъявит свои права на нее. Авраам несколько раз проследил за ними и слышал серьезные перепалки. Магистр угрожал девушке, и Мария до смерти боялась, что он прогонит ее. У Авраама были соображения по этому поводу, однако он не решался заговорить об этом с Марией. Если он допустит ошибку, это может иметь более печальные последствия, чем домогательства господина Мартинуса.
Теперь путники пробивались через густой лес между Мецом и Реймсом. По мере приближения к владениям короля Франции они встречали целые подразделения рыцарей и пеших солдат, которых собирали для похода против Ричарда Львиное Сердце. Они пребывали в дурном расположении духа — сразу же после крестового похода было тяжело убедить крестьянина и даже рыцаря снова вернуться на поле боя. Небольшой группе паломников приходилось постоянно быть начеку.
Однажды вечером, незадолго до наступления темноты, Леопольд и Авраам, как обычно, разожгли костер. Мария устанавливала свою палатку, две другие женщины нарезали овощи для рагу. Рыцари расседлали лошадей, а господин Мартинус о чем-то громко спорил с Соломоном. Запасы вина снова были на исходе, и господин Мартинус хотел сделать крюк, чтобы их пополнить. Соломон же утверждал, что вина хватит до Реймса.
Оба убедительно отстаивали свои позиции, когда внезапно из леса с криками выбежала толпа разбойников и попыталась захватить повозки и лошадей. Они были вооружены мечами, копьями, косами и мотыгами.
Соломон и два рыцаря тут же обнажили мечи. Другие не были опоясаны оружием. Аврааму и Леопольду пришлось отбиваться от налетчиков, явно истощенных и оборванных, голыми руками. Вскоре молодому еврею удалось пробраться к повозке «цирюльника». Одним движением руки он вытащил меч из-под козлов и ринулся в бой с грабителями так же мужественно, как и дядя.
Герлин и Марта не могли пошевелиться от испуга. Благодаря внезапности нападения, налетчики получили преимущество. Они старались посеять панику в рядах противника. Один из них, проскакав на костлявой лошади через костер, поджег факел, а потом палатку Марии. Господин Мартинус, который там спрятался, с криками выскочил оттуда в горящей тунике.
— В повозку! — крикнул Соломон Герлин, которая все еще не вышла из оцепенения.
Он увидел, что Авраам достал меч. Соломон как раз сразил первого вооруженного противника и теперь атаковал мужчин, которые пытались захватить повозку. Под защитой клинка Соломона женщины спрятались под навесом. Оба еврея и два вооруженных рыцаря образовали круг вокруг повозки обитателей Лауэнштайна, господин Бертольд с остальными рыцарями защищал другую повозку. Вскоре все рыцари были в седлах боевых коней, хотя отбить атаку грабителей они могли и на неоседланных лошадях. Сохраняя присутствие духа, они отвязали упряжных лошадей и мулицу, которые теперь испуганно неслись через лагерь, зато не могли быть пойманы грабителями.
Через короткое время рыцари и паломники одержали победу над разбойниками. Несмотря на то что грабители имели численное превосходство, практически никто из них не умел обращаться с мечом так, чтобы противостоять в поединке рыцарям, Соломону и даже Аврааму. Рыцари косили налетчиков, как жнецы рожь, и даже бросились в погоню за ними, когда те попытались спастись бегством.
Соломон и Авраам не присоединились к преследователям. Лекарь, облегченно вздыхая, вытирал кровь с клинка меча, а Авраам оценивал нанесенный ущерб. Потери путников были незначительными. Пара кастрюль были помяты, несколько чаш разбились, а палатка Марии была уничтожена, но зато грабители ничего не украли. Герлин и Марта выбрались из повозки, как и немного помятый Мартинус, который также укрылся под навесом, скинув с себя горящую тунику. Леопольд вылез из-под другой повозки и стал помогать тушить все еще пылающие остатки палатки Марии.
— Но где же Мария? — спросил Авраам.
Герлин осмотрелась в поисках девушки.
Авраама обуяла паника.
— Она исчезла! — крикнул юноша. — Наверно, они… наверно, они украли ее!
Герлин не хотела сразу предполагать худшее, однако вернувшиеся рыцари тоже не видели девушку.
— Они забрали ее с собой! Вот негодяи! Вот… — Авраам не обращался к кому-то конкретно, он просто изливал свой гнев.
Авраам схватил первое попавшееся животное — это была мулица Сирена. Она была кроткой, Авраам не стал тратить время на то, чтобы взнуздать или оседлать ее, а только закинул перерезанную рыцарями веревку, с помощью которой она была привязана к дереву, ей за шею, как поводья. Затем он вскочил на спину мулице и пришпорил ее. Сирена послушно помчалась галопом, однако Аврааму нужно было определиться, в каком направлении скакать. Куда убежали грабители? Наверняка неподалеку находится их лагерь. Ведет ли туда дорога? Ведь налетчики собирались оттащить повозку своими руками, а значит, им не нужно было пересекать густой лес.
Авраам сначала направился по следам налетчиков, найти которые не составило труда. На расстоянии выстрела он обнаружил первые трупы спасавшихся бегством грабителей и кровавый след. Похоже, один из них еще был в состоянии плестись дальше. Авраам пешком пошел по следу, хоть от волнения едва сдерживал себя. Он ничего бы не добился, если бы потерял след. Однако вскоре след оборвался — на земле лежал еще один мужчина, умерший от ранения. Но он дотащился до дороги. Если бы только знать, в каком направлении он собирался двигаться…
Авраам в нерешительности остановил мулицу — и услышал голоса, доносившиеся с севера. Мужчины ругались и кричала девушка. Сердце Авраама вырывалось из груди, он дрожал от напряжения и все же ощутил облегчение: по крайней мере, Мария была жива. Да и зачем грабителям убивать такую красивую девушку? Ее легко можно было продать за большие деньги. Теперь Авраам пожалел, что один погнался за грабителями. Уже на таком расстоянии он различил три мужских голоса, возможно, и другие грабители выжили. Если Авраам не ошибался, вооруженные лучше других и спаслись бегством, наверняка намереваясь укрыться в своем логове. По отдельности они не были опасными противниками, но все вместе… На Аврааме не было доспехов, да и Сирена не была боевым конем.
Теперь грациозная мулица легкой поступью и практически бесшумно приближалась к лагерю грабителей. Сгустившаяся тьма была на руку Аврааму. Наконец он увидел поляну, посреди которой грабители разожгли костер. Вокруг стояло несколько хижин — по крайней мере у двух-трех бедолаг были жены и дети.
Авраам поймал себя на том, что сочувствует бывшим крестьянам, однако сразу же отметил, что здесь не уделяют должного внимания защите лагеря: грабители не выставили караульных, три-четыре всадника, напав на это жалкое поселение, без труда могли уничтожить всех его жителей. К тому же у них, видимо, не было главаря — или же он пал в бою с паломниками и рыцарями.