Клятва рыцаря
Шрифт:
Стражи рассмеялись.
— Почему бы и нет, сударыня? Сегодня у речной пристани толпа сожгла парочку евреев. Нам следовало бы вмешаться, но, к сожалению, к нашему величайшему сожалению, мы прибыли поздновато и не смогли спасти их. Правда, люди короля успели их допросить. Но когда парижанам попался в руки еврей, выдававший себя за христианина…
— Один? — слабым голосом спросила Герлин, подумав о Соломоне.
— Пятеро — на речной пристани, — радостно сообщил ей страж. — Но сегодня их сжигают и вешают по всему острову Сите. Эта купальня — настоящее змеиное кубло. Занимались там чем-то вроде идолопоклонства, похоже, все их женщины туда ходили. Хозяйку и ее муженька нужно было только чуть пощипать, и они сразу назвали имена…
Герлин молилась за добрую хозяйку постоялого двора, о том, чтобы ее не схватили до того момента, когда Чарльз придет за Дитмаром. Авраам упал рядом с ней на дно телеги, и у Герлин сжалось сердце, когда она увидела, как сильно его избили. Его глаза заплыли из-за синяков, а правая рука сильно распухла. И все же он попытался сесть. Герлин помогла ему. И в этот момент оба увидели то, что придало им сил. Во внутренний двор вошел Чарльз де Сент-Мену, подталкивая вперед Мириам! Девушка была пристойно одета, она несла узелок, в котором, похоже, были вещи для Герлин и Авраама, и держала на руках Дитмара.
— Дитя госпожи Герлин Дитмар и Мария, его няня, — заявил рыцарь несколько раздосадованному начальнику стражи. — А что здесь происходит? — Он указал на Герлин и Авраама, сидящих в позорной телеге и судорожно сжимающих руками решетку. Как же им хотелось обнять ребенка и девушку!
Мириам, чтобы убедительно сыграть свою роль, не решалась поднять голову.
— Еврейка или христианка? — недовольно спросил начальник, кивнув на девушку. — Впрочем, это все равно. Мы уже оповестили наместника короля. Их сначала отвезут в Лувр. Что там с ними будут делать, меня не касается. Как по мне, можете их сопроводить, господин рыцарь, вы ведь хотите служить королю, я прав?
Городской страж велел посадить в повозку также и Мириам с Дитмаром. Герлин прижала ребенка к себе и теперь наконец расплакалась. Сколько всего произошло с того момента, когда она доверчиво передала малыша хозяйке постоялого двора!
Мириам не могла показывать, как ее беспокоит состояние Авраама, да и он сдерживался. Только когда повозка тронулась с места и избитый юноша не удержался и застонал от боли, Мириам обняла его и положила его голову себе на колени.
Чарльз де Сент-Мену был верхом и теперь ехал возле телеги.
— Вы довольны тем, как я выполнил ваше поручение, госпожа? — спросил он с лукавой улыбкой и бросил многозначительный взгляд на Авраама и Мириам.
— Не могу передать, как я довольна! — ответила Герлин. Ее сердце переполняла благодарность, и в тоже время она ощущала, что силы ее на исходе. Телега как раз проезжала мимо речной пристани, и ей показалось, что она уловила запах гари. — Вы не могли выполнить его лучше. И теперь я до конца своих дней в долгу перед вами. К тому же вы сейчас из-за меня скачете в Лувр, тогда как…
Чарльз покачал головой:
— Госпожа, до того как я вас покину и присоединюсь к войску короля Ричарда, я хотел бы узнать всю вашу историю. Также и для того, чтобы при случае помочь вам. Итак, кто такие вы и ваш сын?
Герлин беспомощно посмотрела на Авраама, однако он был не в состоянии придумать хоть что-нибудь. Телегу трясло на старой булыжной мостовой острова Сите, и каждый толчок причинял ему боль. К тому же он не мог отвести глаз от Мириам, и ни он, ни она не замечали растерянности Герлин.
— Ну, дело в том, что… Я не хочу обременять вас подробностями, мой рыцарь. Это может быть опасно для вас. Но… но я была… и есть… я была… близка к семье Плантагенетов…
Герлин замялась.
— К кому из членов семьи Плантагенетов? — настойчиво продолжал задавать вопросы Чарльз. — К королеве Алиеноре? Ричарду? Иоанну?
— К Иоанну? — Герлин улыбнулась. Младший сын госпожи Алиеноры не пользовался большим авторитетом при ее дворе.
В этот момент перед ее глазами возникла картина, которую она давно забыла. Принц Ричард, красивый юноша с умными голубыми глазами, который когда-то обратился к ней в коридоре, ведущем к покоям. Тогда она была еще совсем юной, однако все же полюбезничала с ним, а он дразнил ее, обмениваясь придворными вежливостями… «Однако вы должны будете подарить мне сыновей…» — с улыбкой вспомнила Герлин. «Столько же, сколько звезд на небе!» — с детской готовностью заверила она его тогда.
Герлин сделала глубокий вдох.
— К королю Ричарду, — произнесла она.
Глава 4
К Лувру надо было ехать по мосту через Сену, затем немного по лесу, однако о побеге и думать было нечего: телегу с заключенными тщательно охраняли, и рассчитывать на Чарльза де Сент-Мену в этом деле не стоило. Рыцарь к тому же был занят тем, что пытался осмыслить намеки Герлин и понять, как ему следует к этому относиться. После упоминания имени Ричарда он больше не задавал вопросов: придворный этикет не допускал такой бестактности. Однако теперь он посматривал на маленького Дитмара с нескрываемым почтением, и, похоже, задумался о дальнейших планах. Как бы то ни было, он больше не заговаривал с Герлин, а молча ехал возле или позади позорной телеги.
Снова начался дождь, и заключенные промокли и продрогли к тому времени, когда наконец прибыли в Лувр. Обнесенный крепкими стенами комплекс сооружений когда-то наверняка будет выглядеть дерзко и впечатляюще, однако пока он казался чем-то средним между местом сбора войска и огромной стройкой. Лувр был одновременно и крепостью, и центром управления, и тюрьмой, и казной. Здесь также размещался королевский архив, когда король находился в Париже. Если он куда-то уезжал или отправлялся в военный поход, как сейчас, документы везли вслед за ним.
Теперь в Лувре находился только наместник короля, который должен был и продолжать собирать войско, и управлять замком. Ввиду своей занятости он не сразу вызвал на допрос Герлин и ее друзей, а сначала велел заключить их в камеру — на самом деле хоть и скромное, однако все же уютное помещение. Там была даже постель, однако Герлин уступила ее Аврааму, который после поездки в телеге едва мог пошевелиться. Мириам заботилась о нем, пока Герлин разжигала огонь в камине. Постройка была современной, и тяга в дымоходе была хорошей. На постоялом дворе, где они останавливались, было не так уютно, однако Герлин отдала бы все, чтобы вернуться туда и снова пережить ту восхитительную ночь с Соломоном. Она беззвучно плакала о возлюбленном, укачивая Дитмара.