Клятва ворону
Шрифт:
Когда гости встали из-за столов, и холодные пальцы Гермара коснулись её ладони, сердце Кветки бешено застучало. Она шла за кёнигом, словно в тумане, видя расступающихся перед ней с поклоном риттеров и вельмож. Впереди них шел оруженосец Гермара с факелом в руке. Мрачные темные переходы замка, по которым они шли, были под стать чувствам и мыслям девушки. Гермар шел на шаг впереди Кветки, не проронив ни слова. Она и без слов понимала, что этот неприятный человек, ставший её мужем, испытывает к ней лишь холодное отчуждение, за всё время не сделав попытки увидеть её лица. От этих мыслей в ней взыграла уязвленная гордость, разом заставившая умолкнуть волнение, усталость и обиду.
Внезапно Гермар остановился у проема, за которым виднелась лестница. Оруженосец нерешительно замедлил шаг и вопросительно посмотрел на своего господина. Гермар нетерпеливо взял факел у слуги, и, жестом приказав ему остаться, пошел вверх по винтовой каменной лестнице. Кветка, подхватив подол платья, последовала за кёнигом. Это была лестница, ведущая в её покои. Перед дверью, ярко освещенной двумя факелами, они увидели молодого воина, который охранял покои Кветки. Его кольчуга и меч слабо поблескивали в отблесках огня. Он, видимо, не ожидал увидеть здесь господина и госпожу, от неожиданности замерев на месте. Гермар, ступая широкими шагами, вдруг остановился и резко повернулся к Кветке. Его рука цепко ухватила запястье девушки.
– Сиятельная госпожа, - насмешливо и зло начал он, - вот вы и в Гримнире. У вас - все привилегии кёнигин и мое имя, у меня - ваше приданное. Вы вольны делать всё, что угодно, кроме одного: никогда не рассчитывать на мое внимание к вам.
Видя, что Кветка не отвечает, и, решив, что она напугана, он снисходительно расхохотался.
– Мне говорили, что дочь Воибора не обделена умом... Жалкие льстецы как всегда лгут, - лениво заметил он.
– У вас впереди долгие одинокие ночи: можете посвятить их шитью или молитвам Единоликому - он вознаграждает целомудрие.
Довольный своими язвительными словами, Гермар зло рассмеялся, развернулся и стремительно спусился по лестнице. Перед дверью в опочивальню остались Кветка и страж, который слышал каждое слово кёнига до последнего. Он выглядел еще более смущенным и ошеломленным, чем Кветка. Воин был еще совсем юн, едва ли старше Кветки, с гладкими щеками и коротко остриженными светлыми волосами. В его глазах Кветке почудилось сочувствие.
Она поспешила в опочивальню и закрыла тяжелую дверь на засов. Огонь в очаге почти потух, в раскрытое окно заглядывал тонкий месяц. Подбросив дров в очаг, Кветка принялась нетерпеливо срывать с себя облачение и украшения. Первым полетел на каменный пол покров, за ним пояс. В голове шумело, все тело болело от неудобной одежды и тяжелых украшений. Кветка была голодна, а болеё всего подавлена всем произошедшим.
Слова и поступок Гермара были оскорблением для Кветки и её семьи. Случись такое в Негже, Гермар смог бы искупить подобное лишь кровью. Но её родная земля и родичи были далеко, они не могли вступиться за Кветку, тем более по всем законам она теперь принадлежала роду Гермара, пусть и условно. Кветка в сердцах запустила венцом в стену: будь она мужчиной, Гермар жестоко бы поплатился за свое коварство.
Мать всегда повторяла, что боги даровали мужчине сильное и выносливое тело. Залог его победы бесстрашие и стремление идти до конца, сильный дух и несгибаемая воля. Сила женщины в добром нраве, нежности и терпении. Мать надеялась, что дочь, обретя мужа, всегда будет под его защитой, потому учила ее терпению и мудрости. Вышло так, что именно ее муж враждебен ей. Сегодня она не может ответить за жестокое оскорбление, а завтра, не ровен час, ей придется искать защиты от него. Кветка горько улыбнулась, жалея, что у нее нет сильных рук и крепкого тела воина, чтобы защитить себя. Доброта и терпение не те добродетели, что помогут ей одержать вверх.
Она подошла к расписному сундуку и, достав из-под платья ключ на тонкой цепочке, отперла его: здесь лежали её украшения, снадобья и травы, в которых она знала толк. Но самым главным её сокровищем были книги. На самом дне сундука, завернутый в льняную пестрядину, лежал легкий короткий меч, подарок брата. Кветка, затаив дыхание, вынула меч на свет, пробуя его в руке и любуясь игрой клинка в свете очага. Повернув оружие, она увидела в гранях отражение своего лица. В своих глазах Кветка увидела затаенную обиду и слезы. Золото рассыпавшихся по плечам волос играло и переливалось от сполохов огня. Кветка вдруг улыбнулась своему отражению. Она не умела управляться с мечом, оружие крепко в мужской руке. Подарок брата был оберегом и доброй памятью о покинутых родичах. Меч вернул ей спокойствие и ясность мыслей, словно она вновь была в родной стороне с дорогими её сердцу людьми.
Если поразмыслить, то кёниг Гримнира не вызывал у неё ни приятия, ни уважения, что уж говорить о нежных чувствах. А его пренебрежение молодой женой было Кветке на руку, ибо она не привыкла кривить душой. Самое главное для неё - разрешение Гермара делать то, что ей заблагорассудится.
За дверью послышались тихие шаги и стук. Кветка взяла меч. Неслышно подойдя к двери, она откинула засов и чуть приоткрыла дубовую дверь. За дверью стояла взволнованная Ренхильд.
– Госпожа, что случилось?! Он обидел вас?
– воскликнула Ренхильд, едва увидела простоволосую кёнигин с мечом в руке.
– С чего ты взяла?
– дружелюбно осведомилась Кветка.
– Кёниг сразу же вернулся, после того, как вы оба покинули трапезную... Мы решили, что что-то случилось. У него был такой торжествующий вид, - растерянно молвила девушка, испытывающее оглядывая Кветку с ног до головы.
– Случилось лишь то, что Гермар пренебрег мной.
Ренхильд опустила глаза, словно зная, что так и должно было случиться.
– Я принесла вам поесть, вы голодны, госпожа, - глухо сказала та.
– Рейнхильд, где сейчас кёниг?
– Кветка взяла ее за руку, пытаясь заглянуть в глаза.
– Он только что уехал с отрядом своих риттеров и Дагвором, - немного помедлив, молвила, наконец, Ренхильд. У девушки был крайне смущенный и несчастный вид, что заставило Кветку продолжить распросы.
– Что же гонит твоего господина в глухую ночь прочь из замка?
– голос Кветки чуть дрожал от волнения.
– Ах, госпожа!
– вскричала Ренхильд и с отчаянием посмотрела на Кветку.
– Вы столь молоды и хороши собой, как я могу отравить вашу душу правдой?
Кветка слегка растерялась от слов девушки. В то же время она чуть улыбнулась, вновь подметив, что решительно все жители Северных пределов любят говорить красноречиво и с чувством.
– Ренхильд, я одна, на чужбине, без своих родичей. Я мало знаю ваши обычаи и нравы. По нашим законам...
– Кветка осеклась, вспомнив, что уже не принадлежит отцу и Негже, - ...по законам Негжи, Гермар нанес мне страшное оскорбление, но здесь некому за меня заступиться. Шпильман Ульрих, которого я встретила на постоялом дворе, сказал, что я могу положиться на Рольда, а раз так, то я надеюсь на то, что и ты не скроешь от меня правду.