Клятва ворону
Шрифт:
Рольд, много путешествовавший в юные годы и говоривший на множестве языков, бывал недалеко от тех мест, где правил Воибор. Он знал, что люди там чтят род грозных и строгих богов, веря в духов лесов и полей. Прадеды Рольда еще каких-то сто лет назад тоже были язычниками, приходя на лесные капища и принося пищу и животных в дар богам. Но потом из-за морей приплыли те, кто принес свет и истинную веру во все западные и северные земли. Самый могущественный в те времена кёниг Игмар проникся словами проповедников чужестранцев. Он уверовал в Единоликого, построил каменные темные храмы в каждом городе и селе. Те вельможи, кто уверовал по примеру кёнига сразу, были обласканы, снискав от него множество милостей. Те, кто не хотел предавать родных богов и отказался принять Единоликого, были одарены кёнигом не менее щедро: огня и железа Игмар не жалел. Затем наступил черед соседних земель. Игмар, могущество которого крепло год от года, двинул свои войска на север и запад, стремясь насадить новую веру во всех землях до Северного моря. Кто-то, боясь полчищ Игмара, сразу пускал в свои земли проповедников Единоликого и строил каменные храмы, тем самым заручаясь доверием воинственного и коварного кёнига. Кто-то стоял насмерть, и смерть с разрухой воцарялась в землях упрямцев. Сванберг был разрушен Игмаром. Династия Рагнов, правившая Гримниром семьсот лет, и её доблестные защитники были уничтожены.
Игмар, выполняя небесную волю, не забывал и о земном. На каждый освобожденный им во имя Единоликого трон, он сажал своего сына или родича.
Кёниг Гермар был потомком Игмара. Несмотря на то, что с той поры, как в Сванберге построили первый храм, символ поражения обескровленного народа Гримнира, прошли десятки лет, память о тех временах жила. Днем люди ходили в храмы, а по ночам пробирались в священные рощи, обращаясь к богам со своими горестями и чаяниями, несмотря на запрет вспоминать прежних богов под страхом смерти.
Спустя сто лет после воцарения в западных и северных землях потомков Игмара, его правнук Гермар сосватал в жены языческую невесту. Рольд усмехнулся: право, удивительно сплетаются судьбы людей и народов. Особым условием Гермара было обращение невесты в новую веру.
Рольд знал, что свадьба должна состояться сразу же по приезду невесты. Всё было давно готово. Значит, начинающийся день будет не из легких.
Он подозвал свою жену, стоящую за его спиной.
– Сиятельная госпожа, как было условлено с князем Воибором, вы будете обвенчаны с кёнигом сегодня же, - учтиво произнес Рольд.
– Моя жена Росалия проводит вас в ваши покои. Только прикажите, и вам доставят всё, что нужно.
– Благодарю, советник. Мне нужны сундуки с моими вещами, - тихо ответила та, оглядываясь на высокие стены внутренних построек замка.
Росалия, не дожидаясь приказов мужа, бойко распорядилась внести вещи невесты и увлекла её за собой в замковые покои.
Как только женщины скрылись из виду, к Рольду подошел Хельгот. Статный и крепкий, с сединой в рыжей бороде и цепким взглядом синих глаз из-под густых бровей, он казался самим воплощением бога Тора, повелителя молний. Запыленная кольчуга лучше всяких слов говорила о том, какой путь он оставил позади.
– А ну, разойдитесь все! Скоро вернется кёниг, к тому времени всё должно быть готово! Да поставьте больше стражников вокруг повозок!
– крикнул Рольд челяди.
Лишь убедившись, что двор опустел, и оставшиеся стражники не смогут их услышать, Рольд осторожно спросил:
– Что заставило вас задержаться в пути? Кёниг ждал вас еще два дня назад.
– Я последовал твоему совету и немного изменил путь, проехав через Тинг...
– тихо молвил Хельгот, вертя в руках перчатку и задумчиво глядя на Рольда.
– Что ж, я рад, что ты вернулся живым и невредимым, исполнив поручение кёнига...
– чуть помедлив, добавил Рольд, и крепко пожал руку риттера выше локтя. Хельгот ответил тем же, улыбаясь и щуря усталые глаза с белесыми ресницами.
Отдав несколько распоряжений, они пошли по мощеной камнем дорожке вдоль стены замка, меж камней которой зеленел мох. Сумерки растаяли, и в первых лучах солнца засияли хрустальные капли росы на траве и камнях.
– Кёнига нет второй день... Он объявил мне, что едет на охоту, только зачем ему и его свите на охоте мечи и кольчуги?
– Рольд снисходительно-вопрошающе посмотрел на Хельгота. Риттер остановился, словно налетев на стену. Он ошарашено смотрел на советника, словно не веря в то, на что тот намекал.
Рольд ответил ему торжествующим и одновременно грустным взглядом.
– Во имя светлых богов и Единоликого!
– в ярости ударил кулаком об стену риттер. Его лицо побледнело от ярости, и еще четче стала видна серая дорожная пыль на лице.
Рольд хотел было предостеречь его от неосторожных слов, но по мощеному подъезде у ворот замка застучали копыта, и окрестности огласил охотничий рог кёнига.
***
Росалия отворила дверь в покои будущей кёнигин, и, пропустив девушку вперед, вошла следом. Покои располагались в западной башне. Каменные стены из белого известняка с небольшим гобеленом, широкая кровать с изголовьем у стены, два окна с разноцветными стеклами и деревянными ставнями, медвежья шкура на полу и стол с парой лавок составляли все убранство комнаты. Расторопные слуги уже внесли четыре больших сундука, и они ожидали хозяйку у стены. Слева от двери жарко пылал очаг. Кветка, словно робея, медленно вышла на середину комнаты, разглядывая все вокруг. В присутствии жены советника она сняла с себя покров.
Нареченная кёнига показалась Росалине красавицей: статная, но тонкая в поясе, чуть выше местных девушек и с нежным румянцем на щеках. Светлые волосы были убраны в толстую косу и уложены вокруг головы. Но болеё всего Росалина дивилась очам Кветки: сине-зеленым, глубоким, словно омут, оттененным темными ресницами. Она не была похожа на девушек Северных пределов, хотя те тоже были светловолосые и светлоглазые. Было в её красоте что-то непривычное, заставляющеё любоваться ею снова и снова. Её плавная и стремительная походка, расправленные покатые плечи и вздернутый подбородок выдавали её гордый и прямой нрав. В ней не было ни капли надменности, напротив она держалась просто, но с достоинством, приветливо улыбаясь Росалине. Медленно обойдя комнату и потрогав роспись на деревянных ставнях, невеста кёнига сняла с себя накидку, оставшись в зеленом льняном платье. Оно было богато и затейливо расшито по подолу и рукавам. На шеё висело ожерелье из зеленых самоцветов с серебряными подвесками, а на голове Кветки Росалина увидела необычайной красоты венец из серебра.
– Госпожа, сегодня днем будет ваша свадьба. Всё давно готово - вашего приезда ждали со дня на день, - мягко начала Росалия.
Кветка, которой вскоре предстояло стать кёнигин, пришлась Росалине по душе.
– Вас ожидает первосвященник Йохн, дабы провести обряд обращения в лоно храма Единоликого...
– неуверенно закончила Росалия, видя, как Кветка утвердительно кивнула головой. Но Росалия готова была поклясться, что невеста Гермара сделала это, чтобы скрыть грустную улыбку.