Клыкастые страсти
Шрифт:
А вот так и могу!
Я фыркнула — и легонько чмокнула вампира в кончик носа! Он даже увернуться не успел! Ура!
Все-таки я просто умница. Зеленые глаза на секунду расширились, а потом стали спокойными и ничего не выражающими.
— Ты всегда можешь меня удивить, кудряшка. Ты никогда не думала, что я оценил и твою непредсказуемость в дополнение к иным талантам?
Да, я вся такая пушистая и непредсказуемая. Ехидна. Мутированный сорт.
— Четно говоря, я вообще о тебе стараюсь не думать, — оскалилась я. — Но предполагаю, что
— И почему ты так решила, кудряшка?
— Потому что я ничего не испытала с этим мальчиком, — откровенно призналась я. — С тем же успехом можно было положить вместо меня деревянную куклу. Если бы я что-нибудь почувствовала! Увы! Такое ощущение, что все мои проблески женственности похоронили вместе с Даниэлем.
— Он бы этому не обрадовался, кудряшка.
— Не знаю. Думаю, он был бы рад, что я его помню и люблю — до сих пор — и даже дальше и дольше.
— И потом — ты так уверена, что все дело в тебе?
— А ты будешь меня уверять, что во всем виноват этот мальчик? Я подобрала неподходящего партнера?
— Именно. Ну что он знает о женщинах? Что он знает о тебе, девочка? Он даже не понял, какое сокровище попало к нему в руки.
Губы вампира коснулись моих волос. Дыхание, легкое как ветерок, легче самого нежного прикосновения, пошевелило прядку на моем виске. Запахи меда и цветов заполняли меня, бились в висках, становились просто непереносимыми.
Даниэль!
Даниэль никогда так не пах. Запах Даниэля был другим. Прохладным и свежим, легким и почти призрачным. Ненавязчивым. Настоящим. Любимым.
Запах Мечислава был сексуальным. Запах Даниэля — родным.
Даниэль, любовь моя…
Я весело улыбнулась вампиру. Губами двигать было больно, но ладно уж, перетерпим.
— Скажи, каким одеколоном ты пользуешься? Или духами? Вампирам не надо бриться, поэтому я не говорю о лосьоне после бритья, но чем-то же ты душишься? Это не естественный твой запах.
— Ничем, — пожал плечами Мечислав. Он временно отстранился от меня, понимая, что соблазнение откладывается на неопределенное время — минуты на три.
— Но человек так пахнуть не может. Твой запах просто глаза режет, — настаивала я. — Это слишком.
— Лапочка, это действительно мой запах. Своего рода….
— Защитные выделения? Как у скунса? Или просто — чтобы привлечь подходящую самку? Как у животных в брачный период?
Вампир поморщился.
— Почему ты всегда стараешься уколоть меня, кудряшка? Я ведь только хочу тебе понравиться?
— Потому что ты всегда стараешься подчинить меня своей воле. С первой нашей встречи. А подчинить — и понравиться — это две разные вещи.
— Ты стала более жестокой и рассудительной.
— У меня было на это время и силы.
— Жаль, что у тебя не было времени подумать о последствиях своего поступка. Мальчишку придется убить.
— Убить!? — с ужасом выдохнула я.
— А ты как думала!? В глазах всех паранормов этого, да и других городов, ты — мой фамилиар! Часть меня! Моя воля — твоя воля. Мои слова — твои слова. И наоборот тоже. По-этому каждое твое движение будет оцениваться не хуже, чем золото у старого ростовщика! Пока ты сюда не приходила, я мог говорить, что ты больна. Что твоя сила требует нормализации и успокоения. Что тебе надо отдохнуть и смириться со своим новым положением. В это сложно верить, но и возразить нельзя. Но ты приходишь! И что же дальше!?
— Я не хотела…
— Чего ты не хотела!? Приходить!? Валять дурака с этим щенком!? Чего, во имя всех богов!!!? Ты пришла — и свалила мне на голову новые проблемы. Свои проблемы заметь. Теперь не получится отвязаться от Рамиреса. Он приедет буквально через день. Даже меньше чем через сутки — и что же!? Ты вымотана до предела! Как ты завтра поедешь на встречу!?
— Молча.
— Да уж, сил у тебя ни на что другое не хватит. А теперь об этом твоем сопляке.
— Сереже.
— Наглой роже! Молчи, женщина! Ты хоть понимаешь своим куцым умишком что я дол-жен его убить!?
— Нет!!!
Полотенце отлетело в сторону — и я попыталась выпрямиться на диване. Мечислав расхаживал по ковру, как ягуар в клетке. Или черная пантера. Такая же зеленоглазая, прекрасная и смертельно опасная для окружающих.
— Как Князь города я обязан охранять свою собственность. Это не мои садистские наклонности, а просто — правила. И если я не буду соблюдать их, меня разотрут в порошок мои же подданные. Я полгода не могу получить то, что этот мальчишка получил в один день. Поэтому я должен его убить.
— Нет!!!
— Придумай что-нибудь другое. Ты должна была думать раньше, до того как лечь с ним в постель! Думаешь, у Рамиреса нет здесь своих шпионов!? А у Ивана Тульского!? Объясни им, почему я проявил слабость!
— Ты можешь просто разрешить мне гулять на стороне. Разве нет?
— Нет. Ты же сама не захочешь оказаться на ночь в постели с кем-нибудь из приехавших вампиров. У Рамиреса, да и у Князя Тулы вовсе не такие простые вкусы в постели, как у меня.
— Разве!? — ко мне возвращалась ирония. Я провела пальцем по жутко распухшим и болящим губам.
— На это ты сама напросилась. Обычно я не поступаю так с женщинами, если им это не нравится. Зато Ивану Тульскому нравится причинять женщинам боль. Что-нибудь ломать или отрезать. Плети хлысты, бичи, раскаленное железо — все идет в ход. Его возбуждает роль палача, знаешь ли. Тебе не хочется пару часиков повисеть на дыбе, пока тебе будут загонять иголки под ногти и насиловать, не обращая внимания на боль в вывернутых суставах? Нет? Странно. Слишком часто ты провоцируешь на трепку даже меня. Когда приедут наши гости, я планировал сказать, что ты — только моя. И ни с кем делиться я не буду. В ближайшие лет пятьдесят, пока не пройдет первая эйфория обладания, а то и дольше. И как я скажу это сейчас?