Ключ без права передачи
Шрифт:
"Они разбили мне амперметр, - страдал я, - они дикари!" - "Они сами смастерят тебе новый, - говорила она, - если вы друзья, конечно… А если нет, - бог с ним, с амперметром, это из твоих убытков наименьший… " Не знаю, возможно, у нее, как у директора, были свои упущения… нет, даже обязательно были! Возможно, Кириллу Алексеичу не все у нас нравится… Но учителем она была настоящим! А теперь в ее глазах потух свет…
Я, естественник, отказываюсь понимать природу в данном случае, - слишком несправедливо… Давайте, что ли, протелепатируем в Одессу: поправляйтесь, Серафима Осиповна, желаем вам света…
Ни с кем не чокнувшись,
– Постойте!
Назаров услышал голос Марины; она незаметно возникла за стулом физика.
– Три года работаю и все три года боюсь вас! А вы, оказывается, золотко…
Она чокнулась с Сумароковым и села на дальнем от Назарова конце стола.
– За "бабу Симу", товарищи! Все у нее будет хорошо, филатовцы чудеса делают, - снова зашумел курчавый тамада: он не выносил минора.
– А теперь - слово о новом шефе! Не знаю, как вы, товарищи, а я очень боялся, что нам назначат какого-нибудь… замухрышку. Что, не так сказал? Сказал, как думал! И то, что поставили крупного человека - это подарок! Кирилл Алексеич, товарищи, после политработы в армии и в комсомоле согласился на наши, более скромные, масштабы. Не скрою, Кирилл Алексеич, были у нас такие разговорчики, что школой руководить может только учитель со стажем, знающий это дело изнутри и так далее… Но я думаю, что не боги горшки обжигают и что если человек в тех масштабах управлялся, то здесь он управится за милую душу. Как говорится, одной левой! А вы, Марина Максимовна, подождите смеяться, я не кончил. Теперь, - такая вещь, как связи. Про товарища Назарова шептать по углам не надо: у него, мол, большие связи и где-то наверху "рука"… У него не "рука" - у него личный авторитет в городских инстанциях! И конечно, для школы это сыграет свою немаленькую роль… потому что, сами понимаете, не в вакууме живем… ну вот, опять, Марина Максимовна! Чего вы смеетесь?
– От удовольствия, Костя!
– Да? Ну тогда ладно… Но вы меня сбили - у меня главное в конце было… - Он пошел под общий смех чокаться с Назаровым:
– Или вы и так все поняли?
– Понял, понял, благодарю…
– Костя, дайте слово для ответа Кириллу Алексеичу!
– требовала француженка.
– Я повременю, если можно, - сказал Назаров.
33
Юля и Майданов находились в это время в комнатушке под названием "Радиоузел". Здесь полно металлического хлама на шатком столе, проволочек, лампочек… Юля, теперь уже полностью информированная обо всем, карябает стол отверткой, и лицо у нее заплаканное, жалкое, горестно-некрасивое.
– Нет, ты мне объясни, - требует она, морща лоб.
– Я знаю, что бывает предательство, читала… Но чтобы собственная мама? Это же дикость какая-то…
– Значит, насолила ты ей, - объяснил Майданов не мудрствуя.
– Чем и как, сама знаешь… Слушай, она не работает?
Юля мотнула головой.
– Ну вот. Сидит дома, скучает…
– Теперь она еще не так заскучает! Мне бы угол любой и хотя бы пятьдесят рэ в месяц! Как это сделать? Как?!
Надо было отвлечь ее, тут годилась любая чепуха, и он сказал:
– Пятьдесят рэ… На тигрицу в зоопарке - и то больше идет. А ей ни платьев, ни сапожек не требуется, ни колготок…
– Если не знаешь, что говорить, молчи!
– двумя кулаками сразу Юля треснула его и расплакалась снова. Он неловко гладил ее по голове…
34
–
– опять воскликнул женский голос.
– Товарищи, ну дайте человеку покушать спокойно, - заступилась за него Эмма Павловна.
– Это вам не педсовет… Вот, ей-богу, Кирилл Алексеич, я дома с удовольствием всех принимаю, я это люблю… пироги мне удаются, кто из наших пробовал - все в восторге. Но нет смысла возиться - потому что сойдутся и сразу начнут "о родном заводе"…
– Но это же понятно, Эмма Павловна!
– сказала Марина.
– Здесь просто не получается - выключить станок и уйти…
Учительница французского застучала вилкой по стакану:
– Перегибаешь, Маринка! Оставь нам времечко на личную жизнь!
– Вот именно! Только эти фанатики могут так рассуждать, - обиженно добавила Эмма Павловна.
– Класс вместо семьи, что ли?
– Перегибаю, согласна, - потухла Марина.
– Это у всех по-разному.
Ощутилась неловкость. Осторожно, даже ласково высказалась Ольга Денисовна:
– Ну что же, это можно понять: личная жизнь учителя и внеклассная работа - совпадают. только вот содержание этой работы…
– Что?
– Таинственно! Поделились бы с нами опытом, Мариночка, - это же всем интересно… Считается, что ключ к 10 "Б" только у вас!
– Ну, это не так… И потом, этот ключ, если он существует, ребята дают сами. Кому и когда хотят. И конечно, без права передачи посторонним…
– Товарищи!
– уловив напряженность, встал Константин Мишин.
– Я притащу музыку, а? Сейчас она будет в самый раз!
И, посчитав молчание знаком согласия, он исчез.
– Так мы вас слушаем, Мариночка, - мягко напомнила Ольга Денисовна.
– Про ключ - это очень образно, мы оценили… А внеклассная работа?
– Ольга Денисовна! Да это и не работа вовсе… это общение.
– Тем более. Почему-то по вечерам. Почему-то не со всеми, а с какими-то избранными…
– А кто к вам ходит, Марина Максимовна?
– страшно заинтересовалась Алина.
– Алеша Смородин, да? Еще кто? Адамян?
– Не вспоминайте при мне эту фамилию… - вздрогнув, попросила Эмма Павловна.
– Сегодня я его вышибла в присутствии Кирилла Алексеича!
– Адамяна Евгения?
– переспросил физик.
– Удивлен. Я ему симпатизирую.
– Дело не в симпатиях, - сухо заметила Ольга Денисовна.
– А вообще выдворение из класса - это капитуляция перед учеником, есть прямая инструкция на этот счет. И давайте не говорить все сразу…
Долго молчавший Назаров обратился к Марине:
– Я поддерживаю Ольгу Денисовну: мне интересно про это ваше общение…
Она смутно улыбнулась:
– Ну как это рассказать? Читаем стихи. Слушаем музыку - у меня есть хорошие записи… Это неправда, будто им нужны только шлягеры из подворотни… Как-то они сами сложили песенку, там есть такие слова:
Сударь, когда вам бездомно и грустно,
Здесь распрягите коней:
Вас приютит и согреет Искусство
В этой таверне своей…
– А дальше?
– спросила француженка.
– Минутку, - вклинилась Ольга Денисовна с немного сконфуженной улыбкой.
– Все это хорошо, только вы там замените слово "таверна". Это в переводе на русский - трактир, кабак. Кто-нибудь решит, чего доброго, что у вас трактир для учащихся. Замените, правда.
– Кто так решит?