Ключ к легенде
Шрифт:
Лорд сообразил, что опасаться ему следует не криволесья.
– А их родители?
– Сироты. Барон и его супруга подхватили лихорадку и сгорели за неделю. Лет пять назад, если память меня не обманывает. Оставили девочек одних.
– Родственники?
– Умыли руки. Приезжали, погостили и разъехались, никто не захотел взваливать на себя ответственность за груду камней и пятерых чертят. Хорошо, что старшей из сестер возраст позволил опекать младших.
– Звучит не очень, – признался Айт, растерянно запуская пятерню в и так торчащие во все стороны пряди. – Каковы мои шансы попасть в эту груду камней?
– Небольшие. Можешь
Айт с любопытством уставился на согнутую спину старика, запирающего бумаги на замок.
– Предлагаешь вломиться в чужой дом под покровом ночи? – уточнил. – Как вор, что ли?
– А что такого? Ты же не собираешься выкапывать тот экспонат? Просто обыщешь и все. Охраны там нет, через ограду перелезешь, не впервой. И мужчин там нет, одни женщины, ну что они тебе сделают? Покричат только, если заметят. – Бейн махнул рукой. – Лес кругом, ни души верст на сто, в какую сторону ни глянь.
Аргументы Бейна показались убедительными.
2. Ночной гость
«Чтоб тебе провалиться, Бейн, безумный ты динозавр…»
Душа ушла в пятки, когда пуля просвистела совсем рядом, на голову посыпались листья. Айт вжался спиной в шершавый ствол, молясь, чтобы стрелок не разглядел в темноте его выступающие из-за дерева плечи. Сжался еще сильнее, в этот момент ругая себя и за плотный ужин, с которым он все норовил расстаться, и за дружескую разминку с Хэем, после которой до сих пор ныли руки и поясница. Прикинул расстояние до следующего ствола и свои шансы добраться туда без дыр, но три секунды на открытом пространстве не вдохновили на подвиг: стрелок не показался новичком.
В усадьбе Гехеймнис засели не дикари, а отлично вооруженная группировка. Понятно стало, почему все родственники так быстро поубирались с этих земель.
Откуда-то слева прилетела короткая стрела с таким же коротким оперением, которое лорд очень хорошо рассмотрел, лишь немного повернув голову. Два сантиметра дальше – и болт вошел бы прямиком ему в висок. Стрелок точно не один, и они определенно видят своего гостя. Может, и справа есть кто. И сверху. Подавил желание задрать подбородок, чтобы глянуть на переплетение сучков над собой.
Леди точно развлекаются. Еще несколько пуль сшибли ветки над ним. Айт вскинул руки вверх.
– У меня нет оружия! – крикнул во весь голос. Его окружили, толку дергаться, наверное, не было.
В наступившей тишине послышался зловещий скрип натягиваемой тетивы. И нервы сдали, Айт бросился бежать. Вдогонку, рассекая воздух, запела стрела.
Он несся, не разбирая дороги, каждое мгновение ожидая удара в спину, в ноги, в голову, смотря куда целились фурии из Гехеймнис. Спотыкался о коряги, налетал в кромешной тьме на стволы, разбил лоб, ободрал все руки. И думал только о том, что все еще дышит. Уже заболел бок, из горла через раз вырывались хрипы, которые он пытался сдержать, в ушах застучало. А Айт все бежал не зная куда. Давно потерял дорогу, по которой пробирался к воротам усадьбы, и в начале которой привязал лошадь; под подошвами сапог захлюпала жижа, ноги стали вязнуть. Лорд с трудом выдернул ступню, оставив обувь
Целый, его все же не подстрелили. И, был уверен, это не случайность. Обитатели Гехеймнис точно знали, что делали – выгнали его со своих территорий. Да так, что он теперь дважды подумает прежде чем сунуться туда еще раз.
Айт вернулся за сапогом, выдернул его из трясины, кривясь, сунул туда такую же грязную ногу. Внутри зачвякало. Отвратительно, подумалось лорду. Он огляделся, не понимая, куда его занесло и в какую сторону ему следует шагать. И нужно ли вообще это делать или правильнее будет дождаться утра. Воздух был прохладным, но Айт, разгоряченный гонкой, еще этого не понял, весь исходил жаром. И был мокрым с головы до ног.
Спустя полчаса, когда отступила путаница в мыслях и нервная дрожь, прочувствовал свое плачевное положение в полной мере. Свежий ветерок начал настойчиво лепить мокрую сорочку к спине, лосины совершенно не сохраняли тепло, а ботфорты были все в грязи, как снаружи, так и внутри. Лорд влез в рукава фрака, который снял чуть ранее, чтобы остудиться. Застегнулся на все пуговицы, после чего передернулся от омерзения, вспомнив о собаках в своем поместье, которые ночевали в куда более лучших условиях. В который раз подумал о Бейне, с легкой руки отправившем его осмотреться к сестрам, своим беспечным видом, словами убедившем, что опасаться совершенно нечего в глуши.
Старые уродливые стволы переплетались между собой, куда бы он ни глянул, кривились злобными гримасами, путая все тропы, сужая любой просвет до непроходимых частоколов. Колючие заросли щетинились острыми ветками, из земли торчали останки сломанных костей леса.
Айт наступил на замшелые скользкие камни, потом на мягкий мох. Воображение тут же нарисовало копошащихся мохнатых пауков. Выдохнул, всматриваясь вперед. По лицу шлепнула почти голая ободранная ветка с прижавшимися узкими кривыми листьями, лишенными солнечного света. Сверху упал тусклый свет, наполняя все вокруг длинными живыми тенями, и от их танцев лорд чуть не полез под груду сухих листьев. Почти неконтролируемое желание спрятаться под одеялом заставило взмокнуть еще больше.
– Проклятая фантазия, – прошептал он, прижимаясь к клубку толстых корней и утирая лоб рукавом фрака.
Боковым зрением заметил что-то, а может, ему показалось, но замер, ни жив ни мертв, боясь шевельнуться и выдать себя. Чуть дальше осыпалась земля, зашептались высохшие листья под чьими-то осторожными шагами. Колыхнулись кроны наверху, потревоженные ночным глухим пульсом. Он как будто услышал чужое дыхание и вместо того, чтобы обрадоваться, начал тихо шарить вокруг себя, ища хоть что-то, чем можно отбиваться. Вспомнил о длинном ноже, прикрепленном к лодыжке. На несколько томительных мгновений перестал дышать, потом шаги стали удаляться. Зверь ли, человек – Айту было без разницы. Любой сейчас казался врагом.
Он был живым, этот огромный лабиринт кривых скелетов и изломанных душ. И он шептался. Притворяясь спящим, ловил каждое движение ночного гостя, тянул к нему свои заскорузлые пальцы, косился черными провалами нор. Шантис был бы в восторге, он любитель подобного гнетущего оцепенения.
При мысли о брате лорд чуть воспрянул духом. И отчаянно пожелал, чтобы тот оказался рядом и принялся изучать лес. С ним было бы не так жутко. Наверное, действительно нужно быть не в себе, чтобы восхищаться кошмаром.