Ключ
Шрифт:
Капитан Барбарус: Одну минутку, милейший!
Злырь: Что такое, сударь?
Капитан Барбарус: Не расскажете ли мне, что это за история с договором между вами и дворецким соседнего поместья, неким Злоримором?
Злырь: Да откуда вам это… (спохватывается) А что за история? Нет никакой истории…
Капитан Барбарус: Ах, значит, нет никакой истории? (снова поднимает свой хлыст) Видимо прочистить уши, а заодно освежить тебе память всё-таки придётся!
Злырь: Сударь, сударь! Не извольте беспокоиться, я всё расскажу. Это мы шутку такую затеяли. Ну, не то чтобы шутку, а так, шалость вроде. Попутал нечистый старичков, бывает ведь!
Капитан Барбарус: Бывает. А теперь расскажите, в чём собственно заключалась ваша шалость?
Злырь: Да в том, чтобы эту вот козу… Козочку то-есть, свести с барином Злоримора, господином Злоскервилем.
Барбарус: А зачем?
Злырь: Затем чтоб на девку глядючи, коньяк свой лакать перестал, как воду. Чтобы жизнь почувствовал…
Капитан Барбарус: И что же?
Злырь (смущённо): Но так ведь всё так и случилось.
Капитан Барбарус: Мне кажется или вы на самом деле недовольны успехом своей затеи?
Злырь: Ну, может и так, может и недоволен…
Капитан Барбарус: Отчего же?
Злырь: Я ведь не господину Злоскервилю служу, а барину своему — Злорду.
Капитан Барбарус: Ладно. (размахивается хлыстом и лихо щёлкает им над головой Злыря)
Злырь: Ай, ай! Сударь, оставьте вы эти свои штучки! Хорошо, хорошо, скажу, как есть. Взяли меня завидки — как же так, племяшка моя сейчас барыней будет, а мне старому дураку, как есть во дворецких ходить, лакеями командовать, да Зледи, гусыню эту, заместо Злорда обслуживать!
(За сценой раздаётся неопределённый звук, Злырь оглядывается, но потом решает, что ему послышалось и машет рукой.)
Капитан Барбарус: Ну, вот, наконец-то! Почти клещами из вас правду пришлось тянуть, но всё же вытянул.
Злырь: Так я могу идти, сударь?
Барбарус: Идите. И не забудьте предать господину Злорду то, что я вас просил.
Злырь: Обязательно передам, сударь! (уходит)
Зледи (появляется на сцене вся красная от гнева): Так значит — гусыня! Ну, я тебе покажу гусыню, тварь ты этакая! (обращаясь к Злосе) Как ты, дитя моё? Этот грубый капитан не сделал тебе больно?
Злося (сбрасывает путы и тряпку, закрывающую рот): Нет, миледи! Капитан Барбарус на сей раз был очень осторожен, когда связывал меня. И нежен, как моя родная матушка!
Капитан Барбарус (с поклоном): Имя Фоллианы делает меня вашим слугой, сеньорита!
Зледи: Теперь мы знаем, с чего всё началось.
Злося: Но зачем вам всё это понадобилось узнать, госпожа?
Зледи: Чтобы расставить все точки над «i». Теперь мы знаем, что твой дядя — гад. Впрочем, я и так знала, что он гад, но больно уж хорош он был в… А, неважно! Он своё получит. Знаем также, что твой будущий муж в интриге не замешен, а во всём виноваты два старых дурака и стечение обстоятельств. Ну, Злоримору ты сама отплатишь, когда станешь хозяйкой Злоскервиль-холла, а я займусь своим супругом, господином Злордом. А теперь, капитан Барбарус, будьте так любезны, свяжите меня так же, как вы до этого связали Злосю. Только крепче! Прошу вас, значительно крепче! Но сначала мы поменяемся платьями. (увлекает Злосю за ширму)
Глава 66
Дьяволица или самый настоящий ангел
— Где же она?!
Огнеплюй ходил взад-вперёд, как тигр в клетке. На месте он никак не мог усидеть. Мегги сидела на кровати, поджав ноги, и смотрела на брата испуганными глазами.
— Неужели ты ничего не слышала? — спросил он раз в стопятидесятый.
— Говорю тебе — я спала!
— А к нам никто не заходил?
Мегги обречённо пожала плечами. Огнеплюй возобновил своё хождение, но, дав по комнате десяток кругов, остановился перед сестрой опять.
— Я спала и ничего не слышала! — опередила Мегги его вопрос.
— Это я знаю! — нетерпеливо махнул рукой Огнеплюй. — Куда она могла пойти? Есть соображения?
Мегги сама себе давно уже задавала этот вопрос. Конечно, они не всё время сидели в номере. Конечно, они выходили, но старались делать это в такие часы, когда на улицах было поменьше народа. Дело в том, что две девушки-оборвашки, вызывали слишком много недоумённых взглядов.
Добро бы они смахивали на обитательниц трущоб, выбравшихся посмотреть фешенебельную часть города. Но люди видели перед собой двух красавиц, обладающих крайне редкой внешностью, но одетых в старенькие застиранные платья.
Это выглядело противоестественно. Так не могли выглядеть девушки-трудяги, день-деньской просиживающие за шитьём или стоящие за корытом со стиркой. Так не могли выглядеть проститутки, одевающиеся обычно ярко, броско и вовсе не дёшево. На студенток эта пара тоже не была похожа. Даже очень небогатые студентки одевались приличнее, а в этих платьях можно было разве что копать огород.
— Мы прихожане собора Святого Мика! — сказала как-то Анджелика, когда один очень приличный и очень тучный господин, напрямую спросил их — с какой они упали звезды?
Это было другое дело. Принадлежность к секте Святого Мика всё объясняла, и дополнительных подробностей не требовалось. Члены популярной религиозной общины одевались в такие отрепья, какие давно уже вышли из моды у попрошаек!
Ко всему прочему, никто не хотел связываться с назойливыми «нестяжателями», поскольку они имели гнусную привычку ходить повсюду за своими обидчиками и публично обличать их в тяжелейших смертных грехах. При этом сектанты демонстрировали удивительную осведомлённость, и, как правило, их обвинения попадали в точку, даже если неоспоримых доказательств представлено не было. Полиции они не боялись, и при аресте принимали вид мучеников, что только повышало их популярность.