Ключ
Шрифт:
— А инопланетяне существуют?
— Конечно! Правда, не такие, как вы их себе представляете. Никаких зелёных человечков. Если хотите, я вас потом познакомлю, но для этого требуется, чтобы наше с вами собственное знакомство продлилось ещё некоторое время. И желательно достичь при этом взаимопонимания. Надеюсь, вы меня поняли?
— Кажется, да, — ответила Анджелика. — Но не могу сказать, что я вам поверила.
— Браво! Дерзкое, упрямое дитя! Так и надо, не сдавайтесь! Такой вы мне нравитесь гораздо больше, чем, если бы дали себя безоговорочно убедить с первого раза.
— Тогда может быть, снимите с меня верёвки? Я не могу, сама их развязать, даже ноготь сломала!
— Конечно, не можете, вздохнул Глупник, — это ведь обрывки от «гордиевого узла». Жрецы сохранили их, как скорбную память об утраченной возможности решить проблему с помощью мозгов. Дурачок Сашка Македонский рассёк этот замечательный артефакт мечом, лишив таким образом человечество возможности доказать свою причастность к существам разумным. Форменная глупость, и заметьте, сделанная совершенно без моего участия! За что люблю людей, так это за врождённые способности и умение подражать. Стоит показать, хоть раз пример, как найдётся множество подражателей, готовых развить идею и довести её до абсурда… Но я утомил вас, принцесса? Вижу, что утомил. Давайте так — вы отдадите мне копьё Ахилла, а я сниму с вас гордиевы путы!
— Копьё Ахилла?
— Ну, да. Я вижу, мой братец не удосужился рассказать, что за артефакт подарил вам в качестве булавки или заколки для одежды. Забавная вещица, не правда ли? Один конец убивает, другой исцеляет. При этом оружие всегда приходится по руке того, кого признаёт своим владельцем. Оно ведь перешло к Ахиллу от отца, а тому от деда, но никто посторонний не мог им воспользоваться. Даже Патрокл, который не отличался от Ахилла ни статью, ни сложением, не мог его приподнять, а Гектор не сумел выдернуть из земли, хоть, как воин, считался с Ахиллом на равных. Вас же оно признало, как хозяйку, и подчинилось без лишних уговоров. Наводит на размышления… Но поверьте — вам без него сейчас будет лучше. Так, что, договорились?
— Нет.
— Но почему же? Вы всё равно не сможете использовать его со связанными руками, так-как не дотянетесь до собственного рта.
— Нет.
— Но ведь вы испытываете из-за этого массу неудобств! Даже поесть, как следует, не можете, не говоря об остальном. Из-за этих пут я вынужден был даже забрать у вас одежду, иначе вы не справились бы ни с мытьём, ни с…
— Я сказала — нет!
Глаза Анджелики яростно сверкнули. Глупник принял вид обиженно-огрочённый, демонстрируя при этом недоумение от того, что его не понимают.
— Всё очень просто, — более спокойно сказала Анджелика. — Вы, наверное, получили бы эту вещь, если бы продолжили играть роль друга и радушного хозяина. Но вам угодно было пойти по пути насилия, и теперь вы больше ничего от меня не получите. Более того, я обещаю рано или поздно пощекотать вас этим копьём самым немилосердным образом. А теперь, оставьте меня, пожалуйста, одну, так-как мне необходимо удовлетворить некоторые физиологические потребности, что неудобно делать в вашем присутствии. Да! Благодарю вас за занимательную беседу.
После такой отповеди Глупник только развёл руками и удалился, прикрыв за собой дверь. Всем видом он старался сыграть роль непонятого и оскорблённого достоинства, но на Анджелику это не произвело никакого впечатления. Девушка даже не взглянула вслед словоохотливому подлецу, у которого хватило сил усыпить её тело, но не разум. Теперь голова её работала на удивление чётко, и терять эту чёткость не хотелось. А для этого мозг следовало питать.
Анджелика двумя руками сняла крышку с блюда, напоминавшего серебряную селёдочницу. Что ж, у неё сложилось весьма невысокое мнение о душевных качествах Глупника, но во вкусе ему отказать было нельзя. Под крышкой обнаружились восхитительные длинные колбаски, свеже поджаренные на гриле, но не успевшие остыть во время их продолжительного разговора. К ним прилагались несколько видов приправ и пара свежих багетов, а так же стакан сока с длинной трубочкой.
Пожалуй, такую еду лучше было бы запивать пивом, но Анджелика не любила этот напиток, а Глупник был мастер угадывать её желания и пристрастия. Главное, что всё это можно было съесть и выпить даже будучи связанной таким изощрённым способом.
Девушка приступила к трапезе, размышляя о том, насколько далеко Глупник сумел проникнуть в её сознание. Видимо, его способности в этом деле были ограничены или работали не всегда, как это бывало с Драсей, который то свободно читал её мысли, то вдруг ничего не слышал, хоть она мысленно кричала ему, стоящему рядом о том, как она его любит, но, увы, безрезультатно.
Об этом было грустно вспоминать, но сейчас неспособность таких сильных телепатов узнать, о чём она думает, только играла ей на руку. Именно в руке, собственно было дело. Точнее, в том, что украшало запястье её левой руки и осталось незамеченным, ни адептами секты Святого Мика, ни проницательным Глупником.
Но может быть рог Рогелло Бодакулы, о котором она сама ухитрилась забыть, примотанный засаленным шнурком Дульери, таким образом, чтобы не мешал и не болтался, просто имел способность становиться невидимым для посторонних глаз?
Глава 75
Братья разбойнички — 2. Идём на дело!
— Я не верю, что мы всё же пошли на это! — в десятый раз горестно промычал Бык. — Дрась, скажи, что мне всё это приснилось, и мы не идём никого убивать!
— Не убивать, а развоплощать! — вмешался в их разговор Умник. — Ангел, да объясни ты им!
— Меня зовут — Граната Фигольчик! — огрызнулся Фиг. — Ты лучше скажи, там действительно нет охраны?
— Нет там никакой охраны! — буркнул Умник. — Не нужна она ему, потому что некому на него нападать. Кроме нас и Беса никто не знает о его существовании, иначе давно бы уже прибили.
— Но как же он тогда ухитряется оказывать влияние на политику, общество и всё вокруг? — поинтересовался Драгис.
— Просто он всегда оказывается в нужном месте, в нужное время и направляет человеческую мысль в выгодное для него русло. Вы думаете, власть имущие сами догадались бы до таких идиотских решений, если бы не его подсказки? Наверху ведь неглупые люди сидят. Дурак не пройдёт все стадии политического роста, чтобы, скажем, встать во главе страны. Так почему же, спрашивается, когда такой человек получает власть в свои руки, так начинает — то собственных учёных с врачами душить, то кукурузу вместо хлеба сеять, то корчевать виноградники, то бороться с образованием? И всё «во-имя» и «на благо»! Только потом, после ряда бедствий и катастроф, люди в затылках чешут и диву даются — как такое, собственно могло быть?