Ключ
Шрифт:
А вот главная зараза Снежана будет тут маячить ещё год. Те две хотя бы после жертвоприношения у Вражьей горы на домашнее обучение перешли, но Снежана, видимо, не из чувствительных. Нервы как сваи небоскрёба. Все разбежались, а она продолжает спокойно ходить по улицам и мило улыбаться, как будто ничего особенно страшного и не происходило.
Единственной, кому пришлось отдуваться за всю эту разухабистую компанию, оказалась Зоя. Мамаша её в который раз бросила, и теперь она лежит в бабушкином доме в комнате с занавешенными окнами.
От
Сколько отец Павел ни начитывал свои молитвы, ни ходил вокруг неё с кадилом, ничего не помогло. Только свечки все гасли. Святой водой на Зою брызгали, иконы приносили, крестным ходом вокруг ходили. Но она как стояла, так и продолжала стоять.
Даже старичок из пустыни приезжал. Тоже всё бубнил что-то, на коленях стоял. Сутки там провёл. И утром как бабахнуло – стол развалился, и Зоя с грохотом шарахнулась на пол.
И хорошо, потому что до этого и Василисин отец, и Антон, и Давид Юрьевич, и другие мужчины всё никак не могли оторвать Зою от стола. Будто приросла босыми ступнями к столешнице. А дерево всё равно что окаменело: и топором его рубили, и бензопилой, и кувалдой били. И ничего. Только лезвия тупились и ручки отлетали.
А дедушка помолился – Зоя и отделилась от стола. Только в себя не пришла, так и лежит, как статуя, на боку. Василисина мама предлагала её в больницу отправить, всё говорила про какие-то виды ступора, только Ядвига Мстиславовна ни в какую не соглашалась. Мол, не поможет тут традиционная медицина.
Василисе было обидно за мамины старания, ведь она даже в Нижнем у профессоров совета спрашивала. И они все одно и тоже твердили – везите девочку к нам, а мы посмотрим, что можно сделать. Только и Василиса, и её мама, да и все остальные прекрасно знали, что ничего медики сделать не смогут.
К решению этой проблемы надо искать какой-то особый ключ. Но где его искать и как он выглядит, никто представления не имел. Василиса и у Ани спрашивала, и даже у Киры. Они наводили справки, но тоже ничем помочь не смогли. Отец Павел с Колей ездили в монастырский архив, сидели там часами. Результат тот же – нулевой.
Василиса наблюдала за их стараниями, даже сама предлагала посильную помощь и принимала участие в поисках решения проблемы. Её благодарили. А ей было всё равно.
Потому что если честно, где-то внутри постоянно маячила мысль о том, что Зоя это своё остолбенение заслужила. Не надо было на Гаврила мощный приворот накладывать в угоду своим хотелкам. Он же чуть не умер из-за неё. Вот и ответка.
Василисе за такое отношение было стыдно. Но ничего поделать она не могла. Не жалко ей Зою, и всё. Даже чуть-чуть злорадно. Может, она на самом деле злыдня? Эгоистка,
Ну, может, и так. Только что это меняет. Ничего. Если не учитывать одного маленького нюанса. Василиса знала то, о чём другие понятия не имели. Другими словами, у неё было сразу несколько идей, как можно было бы помочь. Только ни одну из них Василиса так и не озвучила. Потому что…
Потому что злыдня и эгоистка. И потому что так Зое и надо.
Внизу хлопнула входная дверь. По лестнице пошли шаги. Василиса вернулась к рассматриванию программ обучения в нижегородских вузах. Состроила умно-заинтересованное лицо, даже раскрыла блокнот, как будто собиралась что-то туда записывать.
Через полминуты в библиотеку вошёл Гаврил.
Глава 2. Долго сидеть на берегу реки
Василиса деловито щёлкала мышкой, изображая глубокий интерес к условиям приёма на факультет химии. Картинно вздохнула и закрыла окно. Гаврил всё это время топтался в библиотеке, рассматривая книжные стеллажи.
– Твоей мамы нет, если что, – на всякий случай сказала Василиса, просто чтобы разогнать молчание.
– Да я в курсе. – Гаврил расхаживал по залу, засунув руки в карманы. – Опять у Эдуарда этого сидит.
– Наверное, проект кластера обсуждают? – спросила Василиса, закрывая очередной сайт.
– Угу.
Василисе очень хотелось как бы невзначай спросить, не ревнует ли отец Гаврила, но подобная колкость явно грозила неприятностями. Так что пришлось смолчать. Тем более что абсолютно все знали, что да, Лисовский был крайне недоволен общением жены и главы администрации посёлка. И даже не пытался этого скрывать. Хорошо, что до публичных ссор не доходило. Так что нечего шнур поджигать.
– Ты, может, книжку какую ищешь? – произнесла Василиса, делая вид, что интересуется сайтом художественного училища, а на самом деле искоса глядя на Гаврила.
– Да какие книжки, – отмахнулся Гаврил. – Половину архива перелопатил, а толку – ноль.
Василиса только понимающе помычала. Гаврил теперь проводил в музейном архиве чуть ли не больше времени, чем дома и в «Подсолнухе». Всё старался найти хоть что-нибудь, что помогло бы Зое выйти из остолбенения.
– А ты чем занимаешься? – спросил Гаврил, беспардонно становясь за спиной Василисы и заглядывая в монитор компьютера.
– Вузовские сайты смотрю, – через плечо бросила Василиса. – Разбираюсь в условиях приёма.
– И куда собираешься? – Гаврил наклонился чуть ниже, так что его подбородок оказался на уровне глаз Василисы. Стало видно шею со старыми бледными шрамами и ключицы в вырезе футболки. – У тебя хорошие баллы, ты куда угодно можешь поступить. Хоть в Москву.
– Далековато, – буркнула Василиса, изо всех сил стараясь унять дрожь в пальцах. Вот гадство, давно уже расстались, а реакция на его появление никак не проходит.