Ключевая улика
Шрифт:
— Она сделала кое-что. Сделала не специально. И если бы подумала как следует, то, наверное, ничего бы и не предпринимала, потому что предсказать последствия не составляло никакого труда. — Джейми встает и идет в кухню. — Знаю, у нее и в мыслях не было навредить мне, но факт остается фактом: Люси ухитрилась разрушить все, что я строила, и, похоже, совершенно не поняла, что натворила. В этом отношении она превзошла даже Грэга.
Грэг — бывший муж Джейми.
— Тот хотя бы понимал, каких жертв требует моя карьера, сколь высокие требования мне предъявляются, — говорит она из кухни, наливая себе еще скотча. — Как юрист и человек зрелый, рассудительный и благоразумный, он прекрасно
— Ты не обязана рассказывать мне, что сделала Люси. Или что, по-твоему, она сделала, — говорю я спокойно и осторожно, чтобы не показать своих истинных чувств.
— А откуда, как ты думаешь, я узнала, что Фарбман мошенничает с данными? — Она смотрит мне в глаза; ее темные, как открытые раны, зрачки просто огромные. — Откуда, по-твоему, я могла знать — наверняка, на уровне фактов, а не подозрений, — что его выводы основаны на статистике, которая не вполне точна?
Я не отвечаю, потому что уже представляю, что она скажет.
— Люси удалось каким-то образом проникнуть в базу данных Ситуационного центра. [19] То ли на сервер, то ли в мэйнфрейм. — Джейми прерывисто вздыхает, и в это мгновение я вижу, как тяжело переносит она утрату, признать которую не желает. — Я, конечно, понимаю ее чувства к Фарбману, сама же столько раз жаловалась ей на него. В интимные моменты, когда остаешься вдвоем за закрытой дверью, тянет на откровенность. Чего я не ожидала, так это того, что она, ничего никому не говоря, влезет в компьютерную систему нью-йоркского управления полиции, чтобы добыть нужную мне информацию.
19
Ситуационный центр (англ. Real Time Crime Center) — центр мониторинга и анализа преступлений в реальном времени. Действует при Управлении полиции Нью-Йорка. (Прим. перев.)
— И ты точно знаешь, что она это сделала.
— Наверное, я и сама виновата. — Она снова смотрит мимо меня. — Я совершила роковую ошибку, когда уступила ей — ее мнительности, ее авантюризму, полному отсутствию чувства меры. Давай скажем прямо, она ведь социопат. Уж кто-кто, а я знаю, какой она бывает. Да что говорить, мы обе это знаем. Из каких только передряг я ее не вытаскивала, во что только она не впутывалась. Собственно, с этого у нас и началось…
— Впутывалась?
— Потому что ты сама попросила меня помочь. — Джейми отпивает из стакана. — Польша, и все, что ей пришлось там делать. Господи боже мой! Ну как можно вступать в отношения с человеком, которого ты никогда до конца не узнаешь? С человеком, который… Ладно, не будем об этом.
— С человеком, который убивал.
— Я знаю больше, чем мне следовало бы знать. Я всегда знала о ней больше, чем надо.
Что так повлияло на Джейми Бергер? Из-за чего она так изменилась? Раньше она не была такой эгоцентричной, не перекладывала так легко вину на других.
— Сколько раз я говорила ей: «Стоп.
— Предоставить которые ты не могла.
— Я не думала, что он их попросит.
— А почему ты так думала?
— Эмоции. Поддалась чувствам и допустила непоправимый просчет. Сама превратилась в обвиняемую. Сама себя же и скомпрометировала. Прямо никто ничего не говорил, да и нужды такой не было. Просто определенные люди в нужный момент подбросили имя Люси. Они же знали, какой будет эффект. Специалист по компьютерам, неуправляемая, себе на уме, уволена из ФБР и АТО. Всем известно, на что она способна. Я не могу контролировать ваши разговоры с Люси. Но я бы не советовала…
— Не надо давать мне советы насчет наших с ней отношений, — парирую я.
— Я и не рассчитывала, что ты согласишься с…
— Дело не в том, соглашусь я или нет, — обрываю я Джейми и, поднявшись с дивана, начинаю собирать свои вещи. — У тебя с Люси были свои отношения, у меня с ней были, есть и будут другие. Если то, что ты рассказала, случилось на самом деле, то она со своей стороны поступила ужасно опрометчиво, возмутительно глупо и навредила не только тебе, но и себе тоже. — Я несу в кухню посуду. — Не стану задерживаться, дам тебе отдохнуть. Выглядишь усталой.
— Интересно ты говоришь. Навредила себе. — Джейми неловким движением ставит у раковины стакан и пустую бутылку. — А мне-то казалось, что это я пострадала.
Я включаю горячую воду и нахожу под раковиной почти пустую бутылку с моющей жидкостью. Ищу губку. Джейми прислоняется к стойке, сообщает, что губки нет, забыла купить, и молча смотрит, как я прибираюсь после нашего обеда, для которого она пальцем о палец не ударила, а только сделала звонок да прошла пару кварталов до ресторана, чтобы не быть в номере, когда я приду. Чтобы Марино подготовил ей сцену. Чтобы обеспечил ей эффектный выход. Чтобы все и дальше шло так, как прописано в ее сценарии.
— Увы, я не большая мастерица избавляться от тех, кто так или иначе присутствует в моей жизни. — Я мою тарелки мылом и голыми руками. — Ты не могла бы найти кухонное полотенце и помочь мне вытереть посуду?
— Полотенца еще тоже надо купить. — Она протягивает мне рулон бумажных.
Я кладу пустые контейнеры в мусорную корзину. Прикрываю и убираю в пустой холодильник пахучий сыр и прихожу к выводу, что Марино был прав насчет трюфелей. Мне они тоже никогда не нравились.
— Я не знала, что делать. — Джейми не имеет в виду ни уборку после обеда, ни свое временное убежище здесь, в Джорджии. Она говорит о Люси. — Тебе нравится нести ответственность за кого-то, кто становится обузой?
— Ты меня спрашиваешь?
— Ты — другое дело. Ты — ее семья. Это не одно и то же. Боюсь, утром будет голова раскалываться. Что-то мне не очень хорошо.
— Конечно, не одно и то же. Как бы там ни было, я люблю ее. Даже если это не идет на пользу моему политически корректному имиджу. — Я возвращаюсь к дивану и забираю сумочку. Меня только что не трясет от злости, и я даже боюсь, что сорвусь. — И кто, черт возьми, не обуза?
— Это все равно что любить норовистую лошадь, которая однажды тебя сбросит и ты сломаешь себе шею.