Книга Бытия
Шрифт:
Над ним нависал каменный потолок. Сзади на лицо киммерийца падал солнечный свет. Варвар осторожно сел, затем поднялся на ноги и огляделся.
Помещение было крохотным: шагов шесть в длину и три в ширину. Дверь была глухая, деревянная, что несколько удивило Конана. Приглядевшись, он понял, что «деревяшка» едва ли не надежней обычных железных решеток. Выбить ее ногами и руками было невозможно, разве что с помощью хорошего стенобитного тарана. К сожалению, сей полезной вещи в хозяйстве Конана сейчас не было.
Маленькое зарешеченное окошко находилось на высоте в полтора человеческих роста, но кладка стен
Разочарованный Конан спрыгнул на пол и скривился от боли в затылке. Подумать только, в окно даже ничего толком не видно. Унылая серая площадь, похоже, внутренний двор. Отвратно…
Конан на всякий случай простучал стены, но они оказались сделаны на совесть. Делать было нечего, убежать – пока – невозможно. Варвар задумчиво опустился на ворох соломы, забросил руки за голову и прикрыл глаза.
И тут ему в голову пришла одна очень простая мысль.
– Болваны, законченные олухи! – заорал он и впечатал кулак в стену. – А, нергалово дерьмо, больно! Нет, ну какие же мы придурки! – он потер лоб. – Надо было не шляться по городу, а сразу отправляться к королю! Эртель ведь посол… Ё-моё…
Мысль была весьма здравая, но, как свойственно всем здравым мыслям, явилась после драки. «Человек крепок задним умом», – давным-давно не раз говаривал шемит Аль Браско…
Аль Браско? Так вот почему надпись на гербах наемников показалась ему смутно знакомой!
«Ничего, вот выйду отсюда, – в этом Конан ни на миг не сомневался, – и обязательно наведаюсь к старому лису в гости! Он думал скрыться в Бритунии от праведного гнева киммерийца Конана? Ха! Как же! Придется достопочтенному Аль Браско вернуть все стигийское золото! И я ему еще по шее навешаю!..»
С этой согревающей душу мыслью Конан спокойно заснул.
Киммериец храпел богатырским храпом, а тем временем к двери подошли. Тщательно замаскированное окошко открылось (оно было хорошо пригнано и в неярком свете варвар просто не заметил щелей), потом закрылось. Видимо, стражника с другой стороны дверного проема удовлетворило зрелище спящего заключенного. Заскрипел засов, дверь легко повернулась внутрь. В камеру вошли пятеро: палач с кандалами и котелком углей (видимо, Конана решено было заковать и куда-то перевести; может, сразу на рудники), дежурный охранник со связкой ключей, офицер с нашивками капитана и двое лучников со стрелами на тетивах.
– Разбудить, – приказал капитан, пройдясь по камере.
– Может, сначала заковать? – с почтением спросил стражник.
– Я что, сказал – «заковать»? – раздраженно переспросил офицер. – Ты что, глухой? Отвечай, когда тебя спрашивают!
– Нет, господин капитан, – вытянувшись в струнку, ответствовал напуганный блюститель. – Заковывать не приказывали!
– Тогда в чем дело?
– Ни в чем, господин капитан. Иду…
Дежурному стражнику очень не хотелось подходить к лежавшему на полу черноволосому великану. Знатоки, воевавшие на полуночи, нарассказывали ему кучу жутких историй о варварах из Нордхейма и Киммерии. Кроме того, он видел трупы Веннела и Теккена…
– Эй, вставай! – довольно
– Пни посильнее, – распорядился капитан, скучающе поглядывая на стену.
Стражник помялся, а потом, махнув рукой, с размаху впечатал сапог в бок киммерийца.
Того, что произошло, не мог предвидеть никто. Жуткий рев варвара заставил содрогнуться стены камеры. Все застыли с открытыми ртами. Огромная лапа сцапала лодыжку дежурного. Парень успел жалобно пискнуть, а потом киммериец, вскочив на ноги, швырнул его в капитана.
Стражник сбил офицера и они вместе упали на не успевших отскочить лучников, образовав мешанину из дергающихся конечностей. Стоявший в стороне палач опомнился и попытался ударить Конана цепями, которые он все еще держал в руках.
Результат сего необдуманного действия не заставил себя ждать. Взбесившийся Конан, не замечая текущей из рассеченного лба крови, схватил палача за грудь и за ногу, и, раскрутив над головой, отправил в полет. Палач ударился о дверь и с характерным хрустом съехал на пол.
Злость у Конана сразу прошла и он, быстро оглядевшись, увидел валявшуюся на полу связку ключей. Это шанс. Подхватив ключи, варвар выскочил в коридор, заметив попутно, что палач сломал себе шею, врезавшись в створку. Впрочем, туда ему и дорога.
Притворить дверь и запереть на засов – быстрое дело. Конану неудержимо хотелось запеть что-нибудь боевое. Смыться, когда побег был просто невозможен! Осталось разыскать друзей, выбраться из тюрьмы и идти просить аудиенции у короля.
Конан полюбовался на запертую дверь камеры и повернулся, чтобы осмотреть сначала коридор справа.
Хриплый боевой клич оглушил варвара, а в следующий миг огромный кулак снизу впечатался в подбородок киммерийца. Конан взмыл вверх и, описав довольно изящную дугу, с громким хрустом обрушился спиной на каменный пол. Обычный человек умер бы сразу, сломав себе сначала шею, а потом позвоночник. Киммериец же задохнулся, перед глазами поплыла какая-то цветная муть, а тело не подчинялось. Затем неяркий свет факелов заслонила чья-то тень. Конану показалось, что это демон – огромный, со сверкающей головой и черный как ночь. Он с глухим урчанием наклонился к варвару и схватил левой лапой за ворот его куртки. Толстая выделанная кожа угрожающе затрещала. Жуткая рожа приблизилась к лицу киммерийца, растянула толстые губы в злорадной ухмылке. В нос Конану ударила невероятная вонь гниющих зубов. Как ни странно, ужасный запах помог варвару справиться с легкими и наконец-то вздохнуть. Однако тело ему по-прежнему не подчинялось.
Огромный как бочка кулак взлетел над головой Конана. Киммериец взмолился Крому, но зря. Кулак, словно молот, обрушился на его голову.
И наступила тьма. Без звезд и звуков.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ,
в которой Конан видит сны и знакомится с людоедом
…Он сидел на высоком троне в огромном зале с черными колоннами, заполненном множеством людей. Варвар осторожно пошевелил головой и огляделся по сторонам. Камень стен покрывали тканые золотом гобелены с изображением вставших на дыбы коронованных львов. Виски сжимал тяжелый обруч.