Книга о разнообразии мира
Шрифт:
Так-то вот победил Кайду. Закичился он и возгордился еще более прежнего. Вернулся Кайду к себе и два года жил мирно, войска не собирал и не воевал; и великий хан в это время войска не собирал и не воевал. Но через два года царь Кайду собрал большое войско, великую конную рать. Знал он, что в Каракороне находился сын великого хана Номоган и с ним Георгий, сын сына попа Ивана [430] , у обоих этих князей была большая конная рать.
Что вам еще сказать? Царь Кайду собрал всех своих воинов и выехал из своего царства в поход; ехал он по стольку-то в день и без всяких приключений прибыл в Каракорону, туда, где были оба князя со своим великим войском. Узнали князья, что Кайду пришел в их страну с великим войском, и не испугались, а храбро стали готовиться к войне. Изготовились они со всем своим войском, а было у них более шестидесяти тысяч конных, и пошли в поход на врага. Шли они до тех пор, пока не пришли за десять миль от царя Кайду, и тут в порядке стали станом. А царь Кайду, знайте, со всем своимвойском жил в шатрах на этой самой равнине. Отдыхали обе стороны и к битве готовились.
430
См. примеч. 173.
На третий день после прихода сына великого хана и внука попа Ивана рано утром обе стороны вооружились и приготовились к битве как можно лучше; обе стороны были одинаково сильны, у каждой по шестидесяти тысяч всадников, с мечами и палицами, да копьями. Каждая сторона разбилась на шесть отрядов; в каждом отряде было по десяти тысяч всадников и храбрый предводитель. Вот расположились так обе стороны, изготовились, ждут ударов накара.
Татары не смеют начинать битвы, пока не забьет накар их предводителя; как только он забьет, тут они и начинают битву. Есть у татар и такой обычай: когда они изготовляются и ждут битвы, прежде нежели накар забьет, поют они и тихо играют на двухструнных инструментах; поют, играют и веселятся, поджидая схватку. И вот изготовились обе стороны и ждут, по обычаю, ударов накара и битвы; и просто удивительно, как хорошо они пели и играли. Вот так-то стояли и поджидали ударов накара.
Что же вам сказать? Забил накар, и люди, не медля, бросились друг на друга. Схватились за луки и стали пускать стрелы. Переполнился весь воздух стрелами, словно дождем; много людей и коней было смертельно поранено. За криками и воплями и грома нельзя бы было расслышать; воистину видно было, что сошлись враги смертельные. Метали стрелы, пока их хватало; и много было мертвых и насмерть раненных. В дурной час началась битва для обеих сторон; с той и другой стороны много было побито. Вышли все стрелы, попрятали они свои луки в колчаны, схватились за мечи и палицы и бросились друг на друга. Стали они наносить сильные удары мечами и палицами; началась злая и жестокая битва; наносились и получались удары сильные; отсекались руки, и замертво падали люди на землю; знайте, по истинной правде, вскоре после того, как началась рукопашная битва, покрылась земля мертвыми да смертельно раненными.
Выказал тут царь Кайду великую храбрость, и, не будь он здесь, много раз расстроились бы его войска и побежали; но действовал он отлично, воинов своих поддерживал, и стояли они храбро. С другой стороны, сын великого хана и сын сына попа Ивана действовали также отлично.
Что же вам сказать? Знайте, по истинной правде, то была одна из самых жестоких битв между татарами. Стоял тут такой шум от людских голосов, звона мечей и палиц, что и грома Божьего не услышать. Воистину обе стороны что есть сил старались разбить друг друга; обе стороны выбивались из сил и все-таки без успеха; ни та, ни другая сторона не могла одолеть; длилась битва до вечерни, ини та, ни другая сторона не могла выбить врага из его стана; помирали люди с той и с другой стороны; жалость было смотреть. В дурной час для обеих сторон началась эта битва; много людей погибло, и много вдов осталось, много детей стало сиротами, и много женщин навсегда осталось в слезах: то были матери и невесты мертвых.
Стало солнце заходить; было тут мертвых столько, как я вам рассказывал, и не хотелось, да нужно было прекратить бой, разъехались обе стороны и вернулись в свой лагерь; усталы и утомлены были все; всякому хотелось покоя, а не драки. Успокоились на ночь, отдыхали от денного труда в жестокой битве насмерть. Настало утро; услышал царь Кайду, что великий хан снарядил на него великое войско, и решил он про себя, что не следует тут оставаться; как только занялась заря, вооружился он вместе со всеми своими, сели на коней, да и пустились в путь назад к себе. Увидели сын великого хана и внук попа Ивана, что царь Кайду со всеми своими уходит, не погнались за ним, а дали ему уйти спокойно: устали они сильно и утомились [431] . А рать царя Кайду скакала безостановочно, пока не приехала в свое царство, в Великую Турцию, в Самарканд; и тут они пожили некоторое время не воюя.
431
По китайским известиям, Номохан (Намухань) в 1227 г . выступил с войском против Хайду, но некоторые из царевичей, посланных вместе с ним, возмутились против него и взяли его в плен; предводителем восстания был Широки, сын Мункэ-хана (см. примеч. 62 к путешествию Карпини). Номохан был отправлен к золотоордынскому хану Менгу-Тимуру; преемник Менгу-Тимура, Туда-Менгу (1280—1287), возвратил ему свободу и отправил его на родину, где он вскоре умер. Ширеки и его союзники были разбиты на берегах Орхона другим китайским войском, под начальством Баяна (Б.).
ГЛАВА CXCIX
Что сказал великий хан о вреде, сделанном царем Кайду
Гневался великий хан на Кайду, разорял он всех его людей и земли. Не будь Кайду, говорил он, племянником, давно погиб бы он злою смертью. Из-за родной крови великий хан не губит Кайду и его земли. И оттого-то и спасся царь Кайду от рук великого хана.
Оставим это и расскажем о великом подвиге дочери царя Кайду [432] , зачинщик, Елчидай и Тоган, Тегана, Тага, Тиар, Улатай и Самагар – словом, все названные пошли к ставке, где Аргон был заключен. Пришли туда, и Бога, главный в этом деле, заговорил так.
432
Бага (Бога, Буга) – военачальник, освободитель Аргуна, после воцарения последнего сделался первым лицом в государстве; в 1289 г . был казнен по обвинению в измене. Из других названных здесь лиц известен Туган, впоследствии один из главных врагов и обвинителей Буги (Б.).
«Добрый государь, – сказал он, – знаем мы хорошо, что, пленив тебя, согрешили; хотим теперь поступить по справедливости. Хотим тебя освободить; будь ты нашим царем; по справедливости быть тебе царем».
Замолчал Бога и больше ничего не сказал.
ГЛАВА ССХ
Как Аргон получил царство
Выслушал Аргон, что Бога говорил, и подумал, что над ним насмехаются; отвечал он с горечью.
«Добрые государи, – сказал он, – большой грех насмехаться надо мною; не довольно ли вам того зла, что вы мне учинили? Мне бы быть царем вашим, а вы меня пленили и заковали. Знаете вы хорошо, какой это великий грех и какое большое зло; прошу вас поэтому, идите своею дорогою и не насмехайтесь надо мною».
«Добрый государь Аргон, – говорил Бога, – воистину знай, не насмехаемся мы, что сказали, то правда, и клянемся тебе нашим законом».
И поклялись все князья признавать его царем. А Аргон им поклялся, что не станет им мстить за свой плен, а будет их чтить и любить так же, как то делал его отец Абага. Поклялись вот так, как вы слышали, освободили Аргона и стали ему служить как царю. Приказал тогда Аргон пускать стрелы в ставку до тех пор, пока не погибнет тот мелик, что держал его в плену и был начальником войска. Тотчас же по его приказу стали пускать стрелы в ставку, и мелик был убит; и, когда все это было сделано, Аргон стал властвовать и повелевать как царь, и все его слушались. Знайте, что тот,кого мы называли меликом и кто был убит, назывался Солдам [433] и был он после Акомата самым большим начальником.
433
Солдам (Солдан). По-видимому, речь идет об Алинаке; считается, что заговорщики его напоили и умертвили (Б.).
Так-то, как вы слышали, Аргон отобрал свое царство назад.
ГЛАВА CCXI
Как Аргон приказал убить дядю Акомата
Почуял Аргон свою власть, и приказал он поход ко двору; и немедля пустился в путь.
Пировал раз Акомат в своем главном дворце; приходит к нему гонец и говорит:
«Государь, везу тебе новости; не таких желал бы я; очень они худы. Знай, освободили князья Аргона и царем его признали; убили они Солдана, нашего дорогого друга; спешат сюда тебя пленить и убить; а потому делай то, что почитаешь для себя за лучшее».
Сказал и замолк гонец; ничего более не говорил.
Услышал Акомат слова гонца; знал он, что гонец – преданный человек; испугался он сильно и со страху не знал, что ему делать и говорить; но был он человеком смелым и храбрым, оправился и сказал тому, кто принес ему эту весть, чтобы не осмеливался он никому ее рассказывать. Отвечал гонец, что повинуется его велению. Сел тут Акомат на коня, собрал тех, кому больше всего верил, и пустился в путь к султану вавилонскому, здесь он думал спасти свою жизнь; и, кроме тех, кто с ним был, никто не знал, куда он шел.