Книга побед. Чудеса судьбы истории Тимура
Шрифт:
Мясо подавали очень быстро и сразу же внесли рис, [приготовленный] разными способами, и хлебные лепешки с сахаром и зеленью. А кроме того мяса, подаваемого на блюдах, приносили еще на кожах и [раздавали] его руками тем, кто хотел. А эта Хансада [Хан-заде], жена Миаха Мирассы, и поссорила его с отцом.
Она происходила из императорского рода, и поэтому Тамурбек оказывал ей большой почет. А от этой Хансады у Мирассы Миахи был сын, которого зовут Кариль Солтан [Халиль-Султан] и которому около двадцати лет. В четверг, девятого октября, сеньор приказал устроить праздник [в честь] одного своего внука, справлявшего свадьбу. На эту [свадьбу] он велел прибыть посланникам. Праздник был устроен в очень
По их обычаю в тот день было подано огромное количество конины и баранины, выпито много вина; и все [были] очень веселы. Знатные женщины пили вино так же, как это делали накануне. А для большего веселья сеньор приказал оповестить по всему городу Самарканте, чтобы все городские торговцы, те, что продают ткани и жемчуг, менялы, продавцы различных вещей и товаров и любых других предметов, повара, мясники, пекари, портные и башмачники и все прочие ремесленники, какие только есть в городе, собрались на поле, где был он со своей ордой.
Пусть поставят [там] все свои шатры и торгуют [своими товарами], а не в городе. Кроме того, пусть в каждом ремесле подготовят шутки и пройдут с ними по орде для увеселения народа; и чтобы [все они] не смели уходить [из орды] без его разрешения и приказа. По этому повелению все торговцы и ремесленники вышли из города со всеми своими товарами для распродажи и расположились в орде раздельно по ремеслам на отведенных улицах, поделенных на участки для каждого занятия.
В каждом ремесле устроили свое развлечение, с которым ходили по всей орде для увеселения [народа]. А там, где ремесленники поставили свои шатры, которых было много и разного вида, сеньор приказал соорудить множество виселиц, так как на этих праздниках, как сказал он, хочет показать, как одним делает добро и оказывает милость, а других приказывает вешать.
Первая расправа, которую сеньор учинил, постигла одного из его главных алькальдов, которого они называют дина [везир] и который был главным человеком во всей Самаркантской империи. [Тамурбек] оставил его главным алькальдом в этом городе, когда ушел оттуда около шести лет и одиннадцати месяцев тому назад. А в это время этот алькальд, говорят, злоупотреблял своим положением. [По возвращении сеньор] приказал [алькальду] явиться к нему и тотчас же велел его повесить и забрать все, что ему принадлежало.
От такой расправы с этим знатным человеком все пришли в ужас, так как он был тем, кому [сеньор] более всего доверял; так же он расправился с теми, кто просил за этого алькальда. Один приближенный сеньора, по имени Буродо Мирасса, добивался царской милости, чтобы он простил того алькальда, давая за него четыреста тысяч пезантов серебра, а каждый пезант равен серебряному реалу. Сеньор ответил, что согласен, а как только получил с него деньги, приказал пытать, чтобы дал еще, а когда под конец уже ничего не мог с него взять, приказал подвесить за ноги, пока не умрет.
Кроме того, [сеньор] расправился с одним знатным человеком, которому отдал на содержание три тысячи коней, когда уходил из этих мест [в поход]. А так как теперь не было всех [оставленных лошадей], то отдал приказ его повесить, не посчитавшись с тем, что он обещал возвратить не три тысячи, а шесть, если он немного подождет.
По этим делам и по [многим] другим сеньор приказал учинить расправу. Кроме того, [Тамурбек] велел судить некоторых лавочников за то, что они продавали в его отсутствие мясо по более высокой цене, чем оно [на самом деле] стоило. Потом учинил расправу с некоторыми башмачниками, сапожниками, прочими ремесленниками за то, что они продавали [слишком] дорого [свой товар]; приказал взять с
У них в обычае, что когда казнят знатного человека, то его вешают, а когда человека низкого происхождения, то отрубают голову. А если кому-нибудь отрубают голову, то [это] считается большим злом и бесчестием.
В следующий понедельник, тринадцатого октября, сеньор Тамурбек приказал устроить праздник и пригласить на него посланников. А когда посланники подошли к тому большому павильону, куда сеньор обычно приходил [пировать] и где он находился с гостями, увидели, что рядом с ним стояли еще две ограды с шатрами, как те, о которых я вам уже рассказывал, только [сами ограды] и шатры в них и ткани, [из которых они сделаны], богаче и роскошнее, чем в какой-либо другой, ранее поставленной.
И хотя прежние [шатры] также были окружены оградой, ничего не имели [достойного] осмотра. Одна из этих [двух] оград была сделана из красного ковра, расшитого прекрасной вышивкой, [выполненной] золотыми нитками с всевозможными узорами и разводами, приятными на вид. [Сама] ограда была выше, чем те, которые раньше поставили. Вход в нее также был выше и сделан в виде арки со сводом и как будто с навершием.
Эта арка и навершие были прекрасно вышиты золотом; дверь также была сделана из ковра и тоже расшита золотой вышивкой. Выше, над дверью, находилась четырехугольная башня с зубцами из такого же ковра и с такой же вышивкой, как и дверь. А вся ограда по кругу была украшена зубцами и [сделана] из такого же ковра и с такой же вышивкой. Кроме того, в некоторых местах ограды были сделаны окошки, [расшитые] шелковой тесьмой и узорами.
Эти окошки были с закрывающимися створками, сделанными также из этой ковровой [ткани]. Внутри ограды стояли богатые и красивые шатры, [устроенные] по-разному. Здесь же, рядом с этой оградой, стояла другая из белого атласа, без отделки, также с входом и окошками, а внутри ее тоже располагались различные шатры. В этих двух оградах имелись двери для прохода из одной в другую.
В тот день посланники не пошли осматривать эти ограды, так как сеньор давал пир в большом павильоне; но на другой день им были показаны эти две ограды, шатры и все, что в них было. Перед этими двумя оградами располагался большой павильон, такой же, как тот, в котором сеньор обычно совершал трапезу, из белой шелковой материи. Снаружи и изнутри [павильон] был [сделан] из разноцветной ткани с узорами и завитками, вышитыми на ней.
В тот день посланников посадили под навес, поодаль от большого павильона, где ранее его ставили. [Все] пространство возле царских шатров и павильона было уставлено бочками с вином, расставленными друг от друга на расстоянии брошенного камня, так что они охватывали все это поле на расстоянии полулиги. Никто не смел подойти к большому павильону ближе, чем эти бочки, так как там верхом на лошадях разъезжали всадники с луками, стрелами и дубинками в руках.
А если кто-нибудь заходил за бочки, в того пускали стрелы или [били] дубинками так, что некоторых приходилось выносить за ворота, как мертвецов. И так поступали со всяким, кто бы он ни был. По всему полю находилось много народу в ожидании выхода сеньора, когда он направится к большому павильону. А рядом с этим павильоном устроено много навесов, и под каждым огромная бочка с вином; и эти бочки были так велики, что вмещали не меньше пятнадцати кантар вина.