Книга вместо ужина
Шрифт:
Расследование третье: Почему самая популярная покупка в супермаркете – самый вредный продукт по версии Всемирной организации здравоохранения
Наблюдательная Алиса обратила внимание, что в тележке среднестатистического покупателя супермаркета зачастую может перекатываться до трех палок с разными этикетками: “московская”, “сервелат”, “салями”. Красивая, яркая, вкусная! Но часто ли мы думаем о ней, как о финальной стадии длиннющего химического процесса? Нет! А подумать есть о чем.
О гуманности
Дальше – осторожно! Всем вегетарианцам лучше прикрыть глаза, потому что сейчас будет больно. И не только глазам.
Появлению “сервелата” или “московской” предшествует многоуровневый, лишенный всякой эмпатии процесс. Итак, сначала эта колбаса была живым существом – коровой или свинкой – и жевала отнюдь не самую здоровую пищу. Скорее всего, животные находились в практически обездвиженном состоянии и искусственно раскармливались. На мясокомбинатах оптимизируют выход продукта, поэтому в ход идет все, и фарш состоит не только из мяса и жира, а еще из немалого количества субпродуктов. Потом к фаршу добавляют гидрогенизированные растительные жиры, стабилизаторы, сильные консерванты (предотвращающие, простите за прозу, гниение), красители, обработанная химией соя и огромные порции соли. И напоследок: такие колбасы зачастую слишком жирные, поэтому именно они при чрезмерном употреблении на завтрак, обед и ужин становятся причиной повышенного холестерина, а соль и специи – обострения язв и прочих проблем с желудочно-кишечным трактом.
Все следующее утро Алиса моталась по домашним делам, а когда пришло время встречи с клиентом (”Ура, я продала свою первую консультацию!” – почти пела она себе под нос), почувствовала себя такой уставшей, что решила вызвать такси.
По брусчатке, рискуя оставить на ней обшарпанные остатки собственного достоинства, трясся автомобиль. Она вскинула руку, и “фордик” вильнул, кашлянул и галантно притормозил у ног Алисы. Улыбчивый веснушчатый водитель обернулся, приветливо спросил куда ехать и смущенно пояснил причину “астмы” своего автомобильчика:
– Купил подержанный автомобиль с рук, но берегу, никакой гадости в него не заливаю. Так что пыхтит, но прекрасно выручает.
Алисе не очень-то верилось в соблюдение машинкой ЗОЖ, но она не спорила, водитель бы очень приятный, и ненавязчивый запах бензина в салоне расслаблял, не раздражая.
– Вы замечали, что машины такие же, как их водители?
– Собаки тоже на своих хозяев похожи! – Алисе не очень хотелось болтать, но водитель Антон был приветлив, обижать не хотелось. – Вы, наверное, и за пассажирами своими наблюдаете? Характер, привычки… Вот мы с вами разговариваем, а бывают, наверное, молчуны.
– Есть у меня постоянный клиент. Я вечерами курсирую по району, где он работает и подъезжаю, когда звонит. Приятный такой парень и очень тихий, самый тихий из моих пассажиров. Сядет, ноутбук раскроет и что-то там стучит. Ни слова до своего подъезда. И так всегда. А на днях подвез одного, тоже молчал, но после него у меня до сих пор спина болит.
– Вы его на спине везли? – изумилась Алиса.
– Да, представьте! Не смейтесь, я не шучу. Вызвали меня к ночному клубу, у него на первом этаже огромный ресторан, на втором – игровой зал. Да вы, наверное, в нем не были никогда, там не очень симпатичный контингент собирается. Люди богатые, но малоприятные: приходят, много играют, много едят и нажираются, простите, в стельку. Так вот, часа в два ночи я еду по адресу этого клуба. Вываливается из ресторана такой здоровенный плохо соображающий мешок со взлохмаченными волосами. Но в хорошем костюме. Галстук набок, ширинка, простите, расстегнута. Терпеть не могу таких возить, после них пару раз машину на мойку гонял, салон чистил…
Короче, таксисту Антону в тот злополучный вечер не повезло. Пьяный парень улегся на заднее сиденье и собрался захрапеть. “Эй, подождите, куда вам ехать?” “П-п-пушкина, ик!” А Пушкиных в городе три – проспект, улица и переулок. А он мычит что-то непонятное и все норовит завалиться на сиденье. Тронулся Антон по дороге, а сам его расспрашивает: какой район, может, магазин там крупный есть? Надо бы высадить, но Антон водитель совестливый. Наконец, вспомнил пассажир, что живет в “круглом” доме.
– Я сразу понял, что за дом – новый, высокий и абсолютно круглый, как башня. В этой громадине все есть: и прачечная, и ресторан для жильцов в подвальном этаже, хорошая подземная парковка, магазины, салоны.
В общем, довез Антон своего забывчивого пассажира до круглого дома, показал ему подъезды. Тот замычал, ткнул пальцем в первый, буркнул “адиэнацтый этэаж, ээээпартаменты сорок” и опять спать завалился. Антон давай его расталкивать, а тот – как мраморная глыба: недвижим и равнодушен. Вылез водитель из машины, открыл задние дверцы и давай клента тормошить. После пяти минут безнадежного сотрясания мясистого тела Антон присел рядом и задумался: денег пассажир еще не дал, из машины выходить не хочет, у подъезда его никто не встречает. Антон извлек из внутреннего кармана пиджака пассажира кожаный бумажник, честно отсчитал себе полагающееся и… потащил на своих не слишком широких плечах уснувшего нахала аж на 11-й этаж. В бумажнике обнаружился электронный ключ от входных дверей – просто вставляешь его в специальную щелочку, и дверь открывается автоматически. Пассажир оказался тяжелее, чем Антон мог предположить, поэтому несколько метров, которые он тащил его до дверей, показались километрами, в пояснице начало постреливать, а в почках что-то тянуло.
В подъезде ярко горел свет, отражаясь от мраморных ступенек. Консьержа нигде не видно, окошко его комнатки зашторено белыми занавесочками в аленький цветочек. Антон решил не разбираться спит консьерж или нет, тем более, что лифт совсем близко, надо только протащить тушу еще через две ступени. Лифт тихо открыл двери на 11-м этаже. Большая площадка с единственной квартирой под нужным номером 40 порадовала глаз Антона. Дверь ошеломила экстравагантностью, такие бывают или в модных бутиках, или в борделях: бронзовые циферки утоплены в ярко-алую, кичливую и какую-то по-женски гламурную обивку. Антон, кряхтя, поставил пассажира на ноги, быстро привел пьяницу в более-менее приличный вид и, нажав несколько раз на сияющую кнопочку звонка, прислушался: в квартире было тихо, но ему показалось, что в блестящей рамочке огромного дверного глазка мелькнула тень. Позвонив еще разок, Антон понял, что придется воспользоваться ключом хозяина. Но тут алая дверь распахнулась и на пороге появилась хорошенькая кудрявая шатенка в облегающем тонком сером свитерке и светло-голубых джинсах. Ее темные волосы имели приятный оттенок гречишного меда с искорками, а глаза были большими и карими, тоже с искорками. Шатенка испуганно уставилась на таксиста и пьяного жильца квартиры № 40.
– Вы, наверное, жена? – первым опомнился Антон, невольно залюбовавшись шатенкой. – Забирайте мужа, а то я грыжу заработал, пока из машины его тащил.
– А Вы кто?
– Таксист. Привез Вашего мужа из ресторана, он совсем пьяный. Но Вы не волнуйтесь, давайте я его к Вам в квартиру затащу?
– Нет-нет, – неожиданно вскрикнула шатенка и затравленно посмотрела на мужа. “Наверное, он ее бьет”, – подумал Антон, и ему стало ее жалко.
– Вам точно не нужна моя помощь? Могу до дивана дотащить.
– Ничего, не в первый раз, – шатенка попыталась улыбнуться. – Какой тут диван? Сразу в ванную его отправлю, под холодную воду. Ему же на работу завтра!
Женщина огляделась по сторонам, наверное, не хотела, чтобы сонные соседи знали, что ее муж пьян. Но на площадке была всего одна квартира, а сам муж вдруг проснулся, снова замычал и уставился на шатенку.
– Т-ты кто? – хрипло пробасил он.
Женщина снова вымучено улыбнулась Антону, пожала плечами и с недюжинной для своего хрупкого сложения силой затолкала мужа в квартиру. Алая толстая дверь, кроваво блеснув, захлопнулась, и оттуда больше не раздавалось ни звука.