Книга Звезд
Шрифт:
— Учти, пожалуйста, что наш разговор будет прерываться краткими паузами. Поскольку я нахожусь на Земле, а это далеко. Ты ее увидишь, если посмотришь на небо над входом.
Я быстро подняла голову и увидела неясные очертания бело-голубого диска, вращающегося над фальшивым голубым небом…
— Я буду говорить «конец» в конце каждой фразы, — продолжал голос. — Будь добра, делай то же самое, иначе мы с тобой запутаемся. Я обдумывал твою мысль о том, что я был, или есть, или буду властелином времени. Я прокручивал в голове твою теорию о том, что я насадил — или буду насаждать — черных разрушителей, о которых сам пока не знаю. А также о том, что подобные существа появились в результате моей прошлой или
Я уже собиралась сказать, что меня гораздо больше интересует судьба всей человеческой расы, конец, черт бы тебя побрал, конец. Но тут мне в голову пришла одна идея.
— Пойми меня правильно! — уверенно заговорила я, пытаясь придать своему голосу оттенок горячности и искренности. — За последнее время я очень изменилась. Я считаю, что твой план создать линзу — это супер, сказка. Это гениальное Божественное озарение. Это выше всякого людского понимания, вот почему мне понадобилось время, чтобы понять тебя. — Мой ум лихорадочно работал. — Я хочу участвовать в твоем замысле. Я хочу узнать, что такое вселенная. Хочу узнать, что такое время, что такое пространство-Ка и почему все существует. Вот чего я хочу по-настоящему. Но ведь и тебе нужен кто-то, кто будет на твоей стороне, кто понимает тебя и не будет просто куклой. Я уверена, что это так, иначе ты бы сейчас со мной не говорил!…Э-э, конец, — закончила я, переводя дух.
Пауза.
— А ты изменила свой тон, Йалин. Еще недавно ты всячески меня поносила. И сожгла мою Базилику. — …Возможно, время, проведенное в Аду, послужило тебе уроком? Пожалуйста, не прерывай меня.
— Извини! Ой.
— …Но откуда мне знать, истинный ли это свет на Дамасской дороге, как сказано в доисторическом мифе? [4] Конец.
Что за Дамасская дорога? Перед глазами у меня встала широкая дорога, выстланная розово-красным шелком.
— О, доисторический, для дураков панический! — сказала я. Но тут же спохватилась: — Нет, подожди! Я вот что хочу сказать: доисторические мифы могут быть совсем не доисторическими. Они могут служить доказательством того, что ты воздействовал на время и побывал в прошлом, — вот как они родились. Но в любом случае: о переменах во мне. Люди часто не принимают некоторые вещи просто потому, что в глубине души сами хотят в них участвовать! Разве ты этого не знал? Чем ближе люди подбираются к яркому свету, тем крепче зажмуривают глаза. А потом вдруг — щелк! Такова человеческая натура. Конец.
4
«Когда же он шел и приближался к Дамаску, внезапно осиял его свет с неба». Деян. 9,3.
Одно было несомненно. Божественный разум по-настоящему меня не знал. Червь прошелся по моему разуму довольно небрежно, не вникая, нравится мне это или нет. Червь хорошо знал все Ка своего хранилища. А Божественный разум умел только пользоваться психосвязью, чтобы перемещать эти Ка — обратно в Идем за новыми телами.
Может быть, он смог бы построить линзу, собрав Ка всех мертвецов, но назад они бы потом не вернулись. Если бы только его линза не показала, как это сделать.
И все-таки, каким бы ограниченным ни был Червь, у него была интуиция. А у Божественного разума — нет. Пока. Поэтому Червь был у него как бельмо на глазу: глаз-то есть, да ничего не видит.
— Такая резкая перемена называется поведенческим скачком, так ведь учит Теория Катастроф? — Казалось, голос говорит сам с собой, а не со мной. — Возможно, — это уже относилось ко мне, — ты просто смертельно устала от бесконечной чистки
— О нет, вовсе нет! Это из-за твоего сказочного сада. Вот моя дамасская роза. Дорогая, я хочу сказать. Я в восхищении. Я влюбилась в него. Я хочу сказать, вы только взгляните на все это! Здесь, в этом саду, ищешь порядок и красоту — основу существования! А эти цветы! Тот, кто может создать такой сад, просто обязан быть невероятно умным. Конец.
Божественный разум явно гордился (чертовски!) своим садом. Может быть, открыв тайну существования и стерев с лица земли род человеческий, он мог бы здесь потом гулять, нежась в полуденных лучах теплого лунного солнца, одинокий и довольный.
«Гулять»? Если бы все Миротворцы сделали «пш-ш-ш» вместе с остальными, он всегда смог бы утешиться, создав механических садовников со стеклянными глазами…
— Ах да, в самом деле. Возможно, у меня лучшая коллекция во всей вселенной. Она намного превосходит знаменитый «Мальмезон» императрицы Жозефины. С ним не могут сравниться ни «Парк де ла тет д'Ор», ни «Вестфаленпарк», ни «Херши Роуз Гарден». Но ты так и не сказала, как пришла к своим заключениям. Конец.
— Я предчувствовала их, Божественный разум. Потому что… потому что считаю, что, должно быть, родилась с удивительной способностью к интуиции! Я умею предчувствовать разные вещи, и потом оказывается, что я была права. — (Какая прелестная ложь. Вот бы так было на самом деле!) — Привожу пример. Это в долг, в качестве жеста доброй воли. Я расскажу тебе, как избавиться от твоего врага, черного течения, и ему подобных, которые прячутся повсюду. Я расскажу тебе, как убрать эту катаракту с твоего зрачка, это пятно с твоего плана, этот дефект на линзе твоего телескопа! — (Неплохая речь, а?) — Когда будет готова твоя линза, — сказала я, — почему она должна будет только принимать? А почему еще и не передавать? И фокусировать? И… — Эту мысль я оставила незаконченной.
Заманчивая наживка для будущего партнера, если я сама так говорю! Это пришло мне в голову совершенно внезапно.
Хоть я и не сказала «конец», голос замурлыкал:
— И сжигать. О да. Уничтожить змею, которая закрывает от меня половину вашего мира! И тогда я соединю с собой всех вас без исключения в тот решающий момент, когда буду проводить много миллиардов операций!
Ну да, и в это время будет умирать много миллиардов пациентов.
Я подумала, что Божественный разум явно хватил через край. Впрочем, может быть, если ты выносил такой мегаплан, то имеешь право хватить через край? Да и кто я такая, чтобы судить — я ведь сама только что объявила о своей замечательной интуиции.
— Открою тебе один секрет, Йалин. Мой план требует значительно меньше времени, чем ты думаешь. Чтобы построить линзу, мне совершенно не нужна вся галактика. Мне нужна только ее часть, совсем маленькая часть. Конец.
Меня пробрал такой мороз, словно небо над нами треснуло и космос ворвался внутрь.
— Но ты ведь по-прежнему строишь и запускаешь новые корабли с семенами жизни? Конец. (Сказано как можно более небрежно.)
— Как раз сейчас завершается строительство предпоследнего. Он полетит через двенадцать земных недель. Потом отправится еще один, последний, — (Я больше не буду писать «конец». Принцип вам понятен.)
— А может, когда они прибудут, на них набросятся Черви!
— Статистически это маловероятно. Кроме того, до сих пор это направление было безопасным.
Очевидно, переродившейся Йалин нужно было проявить крайнюю озабоченность.
— О боже! Когда они прибудут, потребуется так много лет, чтобы создать колонии!
— Вовсе нет. Через несколько лет они достигнут такого размера, который необходим для осуществления моей цели. Мне важно само присутствие. Это скорее вопрос топологии связей в пространстве-Ка.