Книжка для раков. Книжка для муравьев (сборник)

Зальцманн Кристиан Готтхильф

Прожив с тех пор около четырех лет в своем рабочем кабинете, он вдруг решил, что, пожалуй, настало время заняться воспитанием своего маленького Тулия (так он имел обыкновение в шутку его называть, потому что такое же имя носил Цицерон). Он начал с того, что сказал ему, как по-латыни называется стол. Затем он ежедневно учил его называть по-латыни сперва пять, а потом и десять предметов. Вслед за этим малыш должен был каждый день учить полстраницы слов, например, alumen – квасцы, aluta – семская кожа. Вначале малыш спрашивал отца: что такое квасцы? семская кожа? Но у ученого мужа никогда не находилось времени на подобные мелочи, да он и сам не знал, что это значит, и поэтому выговаривал маленькому Тулию за любопытство и вскоре добился того, что эти вопросы больше не задавали,

а славный малыш ежедневно учил целую страницу латинских слов, не зная предметов, которые должны были ими обозначаться.

Вскоре после этого ребенка стали заставлять читать латинских писателей. Поскольку понимать их было трудно, ему пришлось чуть ли не всю свою юность провести за подготовкой к чтению и заучиванием цитат.

На прошлой неделе мне посчастливилось совершить прогулку с молодым магистром господином Панкратиусом и его ученым отцом. Я был поражен, сколь многому отец научил сына. Тот мог рассказывать обо всех улицах и удивительных домах Древнего Рима, как коренной берлинец о достопримечательностях Берлина, что господин отец выслушивал с любезной улыбкой. Но со всем тем, чем богата природа, он был совершенно незнаком. Когда я выразил свое восхищение пашней, принесшей небывалый урожай ржи, он спросил меня, что это такое. А когда я ему ответил: «Рожь», – он снова спросил: «А что делают с рожью?» Пройдя еще несколько шагов, я заметил кокон гусеницы, из которого вылуплялись личинки наездника и превращались в куколок. Я показал на кокон пальцем и сказал: «Посмотрите сюда!» «О, – воскликнул он, – не беспокойте бедную гусеницу, а то она убежит от яиц».

Так далеко может продвинуть нас изучение латинского языка в раннем возрасте.

Как научить детей видеть призраков

Рассказывай своим детям как можно больше о призраках

Когда мастер Мартин кончал работу, вокруг него собирались его дети и просили что-нибудь им рассказать. Тогда он набивал свою трубку, садился возле печи, а рядом с ним – его дети. Затем он начинал рассказывать и чуть ли не всякий раз о призраках, с одной стороны, потому что ничего другого не знал, с другой стороны, потому что заметил, что его детям это нравилось слушать больше всего.

Он мог назвать им двадцать четыре поселка в своем крае, где было нечисто. В одном, должно быть, стоял монастырь, где еще до сих пор перед Рождеством и во время поста можно увидеть монашку.

В заводи, неподалеку от большого тополя, который стоит прямо под мельницей, должно быть, утопился некий мужчина, призрак которого скитается до сих пор. Было также забавно, что всегда ровно в одиннадцать на погосте появлялся черный пес с огромными, как поварешка, огненными глазами, а когда пробивало двенадцать часов, он исчезал на могиле старого шведского капитана. Однажды при штурме монастыря в предместье ему что-то упало на спину – нечто похожее на мешок с мукой, который ему пришлось нести до ворот своего дома. Никогда в жизни ему не захочется снова ночью пройти мимо этой башни. Под большим камнем на рыночной площади по правую руку, если идти в школу, должно лежать большое сокровище, которое положили туда вместе с черным козлом. Его бабушка рассказывала ему, что от своей бабушки слышала, что однажды пара смельчаков отважилась туда проникнуть, и они уже действительно видели, как блестят деньги, поскольку один воскликнул: «Это клад!» И этот клад тут же опять провалился под землю. В старом замке на вершине горы живет заколдованная девушка, которую уже сотню лет можно было видеть в образе ящерицы, и ее нельзя будет выручить до тех пор, пока ей не отрубит голову непорочный холостяк, и т. д.

Если он начинал говорить о горе Кифхойзер, Брокене, Рюбецале или о докторе Фаустене, то был неисчерпаем.

В качестве служанки он держал при себе старую Марию, от которой, правда, было мало толку; но она умела красиво рассказывать детям истории, и он сам от нее узнал одну байку про призрака, которая ему еще была неизвестна, а потому он ее все же оставил.

Благодаря такому способу обучения мастер Мартин за короткое время

очень далеко продвинул своих детей. Они хорошо все запомнили, а их голова была настолько полна привидениями, что, когда наступала ночь, они ждали призраков. В результате они стали столь предусмотрительными, что не решались в темноте сделать и шагу за дверь. Если природа все же брала свое, то каждый раз их должна была сопровождать пожилая Мария и стоять рядом с ними, пока они облегчались. Если они ложились спать, то Мария должна была сидеть у постели до тех пор, пока они не засыпали.

Если же им приходилось, когда они стали старше, идти в темноте по полю, то они принимали каждое дерево за черного человека, каждый метеорит за летающего дракона, а каждого хомяка, который им попадался, за вещь, над которой глумится злой дух.

Особенно далеко в искусстве видеть призраков продвинулся старший сын Петер. Уже в восемнадцать лет он мог рассказать о семидесяти семи призраках, которых он видел своими собственными глазами. Его отец полагал, что парню просто неимоверно везет и что его еще ждет впереди большая удача.

Кто знает, что еще со временем будет. Он, правда, уже потерпел немалый убыток от озорства злых людей! Однажды вечером, например, он шел с деревенской ярмарки домой, увидел на дороге противень, полный раскаленных углей, и услышал, как из кустарника раздаются жалобные причитания: «Спаси меня, спаси меня!» И следуя известному мнению, что угли – это богатство, он бросил на них свою новую шапку-ушанку, которая сразу же загорелась ярким пламенем, потому что один легкомысленный человек из их компании положил настоящие угли. Его служанка тоже под видом призраков совершает всякие безобразия и обкрадывает его кладовую. И все-таки нельзя знать наперед, что случится в промежуток между нынешним днем и днем святого Михаила.

Ему ведь доподлинно известно, что на одном перепутье зарыт большой клад, который достанется лишь тому, кто в этом месте, совершив определенные церемонии, которые он тоже знает, трехгранным ножом заколет черного как смоль кролика, похищенного, надо заметить, в Вальпургиеву ночь. Он и в самом деле видел у одного человека черного кролика и твердо решил в следующую Вальпургиеву ночь его выкрасть. Тогда-то и поглядим, как все сложится.

Как внушить детям страх перед грозой

Притворись сам, что, когда начинается гроза, тебе очень страшно, и вскоре твои дети будут тебе подражать!

Господин Зигфрид имел обыкновение обращать внимание своих детей на все удивительные события в природе и при этом всегда им напоминал о доброте и мудрости Бога. Это зашло так далеко, что всякий раз, когда начиналась гроза, он даже отправлялся с ними в чистое поле и наблюдал за ней до тех пор, пока дождь не заставлял их вернуться в свой дом.

Он имел обыкновение тогда говорить своим детям: «Смотрите, дети, как добр с нами Господь! Сегодня день был таким жарким, таким душным, что если бы эта жара продолжала стоять еще какое-то время, то наша растительность засохла бы, а сами мы ни к какой работе были бы непригодны. Но милостивый Господь сделал так, что сильная жара сменилась грозой. Это охладит воздух – вы разве не чувствуете, каким прохладным он уже становится? Вскоре последует полезный для посевов дождь, который освежит все наши изнемогающие от зноя растения».

Благодаря этому дети вскоре перестали бояться грозы. Если в небе сверкала молния, то они восклицали: «Смотри, отец, какая была великолепная молния!» Если раздавался гром, то они говорили: «Какой удар можно услышать!» А если уж начинался дождь, то они пели обычно:

Ты насыщаешь землю,Нас на зеленые луга ведешь,И день, и ночь,Вино и хлеб, и радостиМы получаем из твоих рук.