Книжник
Шрифт:
Куриат весь подался вперед, упер локти в колени, подбородок в ладони.
— Что ты чувствовал в Его присутствии?
— Встретив Его в первый раз, я подумал, что этот молодой раввин мудр не по годам.
Но, взглянув Ему в глаза, когда Он говорил, я ощутил страх. — Призадумавшись на миг, он
качнул головой. — Нет, не страх. Ужас.
— Но Он же был добрым и милосердным. Так нам рассказывали.
— Это так.
— Как Он выглядел?
— Я слыхал, что от Него исходило золотое
Сила стал вспоминать:
— Однажды, на горе, Петр, Иаков и Иоанн видели его преобразившимся… Но Христос
оставил Свою славу и явился нам в образе обычного человека. Я не раз видел Его. С виду в
нем не было ничего особенно привлекательного. Но когда Он говорил, это было со властью
самого Бога. — Он унесся мыслями в дни, когда сам он еще не повстречал Господа — дни, полные сплетен, перешептываний, вопросов, задаваемых вполголоса, когда священники
недовольно обсуждали что-то, сбившись тесными кучками, в коридорах храма. По большей
части из-за них Сила и отправился в Галилею, чтобы самому посмотреть, кто же такой Иисус
из Назарета. Он чувствовал их страх, а позже — видел жуткую зависть.
Епенет положил руку Силе на плечо.
— Ну, хватит, друзья. Сила устал. Да и поздно уже.
Пока остальные собирались, мальчик протиснулся к нему между двумя мужчинами.
— Можно с тобой поговорить? Еще немножко?
Диана, покраснев, схватила его за руку, извинилась взглядом.
— Сынок, ты же слышал, что сказал Епенет. Пошли. На сегодня собрание закончилось.
Дай отдохнуть человеку, — и потянула сына прочь.
— А можно мы завтра еще придем?
— Потом. Может быть. После работы.
Куриат обернулся к нему.
— Ты ведь не уедешь, правда? У тебя есть слова истины.
— Куриат!
— Он же писал все эти свитки, мама. Он мог записать все, что видел и слышал …
Диана обхватила сына за плечи, проговорила что-то тихо, но на этот раз с большей
твердостью, и увела его прочь.
Епенет благополучно проводил всех гостей. Возвратившись в комнату, улыбнулся.
— А Куриат прав. Хорошо бы тебе все записать.
Сила писал письма чуть ли не всю свою жизнь: его перо наносило на свитки
увещевания и наставления тех, кого вдохновлял Дух Святой. Иерусалимского собора, Иакова, Павла и Петра.
— Я по большей части помогал излагать мысли другим.
— Но ведь если бы ты так же упорядочил свои мысли и чувства, это помогло бы и тебе, разве нет? Ты же страдаешь, Сила. Это очевидно всем. Ты любил Петра и его жену. Любил
Павла. Всегда тяжело терять друга. А ты потерял многих.
— Моя вера слаба.
— Возможно, это самая веская причина поразмыслить о прошлом, — Епенет
посерьезнел. —
въевшимися чернилами.
Наступил самый темный час ночи. Тьма, сокрушавшая дух Силы, сгустилась до
предела. Он посмотрел на свои руки. Они выдают его. Они обязывают.
— Куриат очень любопытен, — мягко продолжал Епенет — Но может быть, это Бог
привел тебя к нам и вложил эту идею в голову мальчишке. Или не может быть?
Сила закрыл глаза. Разве смогу я думать о прошлом так, чтобы оно не раздавило меня?
17
Я полон сожалений, Господь, мне жалко потерянные годы. Это тоже грех?
Епенет развел руками.
— Так мало осталось тех, кто был в Иудее, когда Господь Иисус ходил по земле.
— Все это, увы, слишком похоже на правду, — Сила услышал горечь в своем голосе.
Епенет уселся, сжав руки, с напряженным лицом.
— Я не буду рассказывать свою историю, пока мы с тобой не познакомимся получше, но да будет тебе известно: не только твоя вера испытывается. И что бы ни печалило тебя
вдобавок к смерти друзей, это не сокрыто от Господа. Мы с тобой оба знаем, что Христос
умер за все грехи наши и воскрес из мертвых. Мы имеем обетование вечной жизни по вере в
Него. Мы проведем вечность в присутствии Господа. И все-таки я, как этот мальчик, тоже
жажду знать больше об Иисусе. Столько услышанного нами забывается! Взять хоть эти
свитки. Мы с Патробасом прочитали целых два. Но если завтра ты покинешь нас, сколько из
прочитанного сегодняшним вечером мы будем помнить через неделю? А через месяц? А
наши дети?
— Есть другой, кто взялся писать историю. Врач Лука.
— Я слышал о нем. Это замечательно. Сила, но где он нынче? Он ушел из Рима после
казни Павла, так? Ну, и сколько ждать, пока до нас дойдут его записи?
— Он не один. Многие принимались составлять повествования о событиях прошлого и
о том, что есть сейчас.
— Может быть и так, Сила, только до нас никаких посланий не доходило, кроме этого
письма Павла. Но у нас есть ты! Мы хотим знать, чему ты научился у Петра и Павла. Видеть
этих мужей веры, как видел ты. Они прошли свой путь до конца. А ты проходишь сейчас.
Раздели с нами свою жизнь.
— То, что ты просишь — неподъемный труд! — А я так устал, Господи. Пусть эту
будет кто-нибудь другой.
— Тебе он по силам, — Епенет схватил его за руку. — Ты получишь все, что нужно — по первому требованию! Папирус, чернила, место, где можно работать спокойно, без помех.
Бог благословил меня изобилием, чтобы я был в состоянии благословлять других.