Князь Благовещенский
Шрифт:
"Антошин, ты чего несешь, кретин? Ты, вообще, чей друг: мой или медведя?"
— Да ну! — отмахнулся наставник высшей квалификационной категории. — Глупости не городи. Тоже мне — злоумышленник! У Николая Олеговича дар на порядок сильнее, ты ему ничего сделать не сможешь, окромя как разозлить. К тому же Игорев-то дар в тебе спит. Ты сейчас, мил друг, хомо ординарус! Куда тебе супериорам вредить!
Это он, как я понял, на латыни заговорил. Ординарус — это обыкновенный, а супериор — тоже все понятно.
— Но если ты тревожишься,
Я беспомощно развел руками.
— Не знаю. Попытаюсь выжить и разобраться, как назад вернуться.
— Достойный план. — кивнул старик. — Нелегко тебе придется. Попади ты в человека попроще, и не заметил бы никто. А так... Все же правая рука князя...
— ... и третий по силе боевой маг княжества! — закончил я за него и заржал. Целый день хотел это сделать.
— Чего смешного-то? — недоуменно каркнул дядя Ваня. — Так и есть где-то. Я, конечно, за таблицами уже год как не слежу, но да. Третьим Игорь был.
Давя приступы смеха я попытался объяснить соседу соль шутки. Про магов, точнее, их полное отсутствие в моем мире, про сказки-фэнтези, в которых они обычно фигурируют. Это пояснение Ивана Павловича впечатлило куда больше истории про переселение сознаний.
— Вона как... — протянул он. — Совсем людей с даром не рождается?
— Ага. Есть всякие бабки-ведуньи, целительницы и экстрасенсы, но это шарлатаны.
— Как же вы тогда... — старик казался сбитым с толку. — А кто правит тогда людьми? И на каком основании?
Теперь вопроса не понял я.
— Что значит на каком основании? Правит... ну Россией — президент.
— Всей, что ли? — дядя Ваня открыл рот и продемонстрировал прекрасные протезы. — А князья не против?
— Так нету князей!
— Как так — нету?
Пришлось делать отступление и вкратце обрисовывать Ивану Павловичу принципы административного управления и политической системы современной России. К концу рассказа на старика было больно смотреть.
— Вот ведь ересь-то, Игореша!.. — протянул он обескуражено. — Как вы там живете-то?
— Да нормально вроде...
— Да где ж, нормально-то! — вскричал старик. Мой ликбез явно его разозлил. — Владетель не просто так владетелем зовется! Свое право стоять над прочими он силой доказывает! Сможет ли защитить свою землю и людей, живущих на ней в случае чего? Хватит ли силы рубежи оборонить и врагов не пустить? А? Как он это сделает без личного дара и без дара присягнувших?
— Да не кипятитесь вы, дядя Ваня. — успокаивая собеседника, я поднял руки, но вспомнил, что этого жеста он не увидит. — У нас есть армия, современное вооружение...
— Детские игрушки! — отмахнулся тот. — Как ваша армия Пламень небесный остановит? Или современное вооружение с Шестой казнью справится?
— Так нет у нас такого! Ни Пламени, ни Казней!
— А, ну да. — будто опомнился старик. Злость его разом схлынула, оставив на песочке растерянность. — И вправду... Но до чего ж чудно вы живете, Игорь!
— И не говори, дядя Ваня. — хмыкнул я, думая совсем о другом. О том, в частности, что начинаю творящийся со мной бред воспринимать серьезно. Всех этих магов-колдунов, князей и их карликовые страны. Даже соседа своего, учителя магов, способного видеть чужую ауру я воспринимал вполне нормально. Естественно. И это немного пугало.
С дядей Ваней мы просидели на балконе до наступления темноты. Я жадно впитывал все, что старик говорил о своем мире, он живо интересовался тем, как обстоят дела с тем или иным предметом в моем. Проговорили бы и за полночь, но осенняя прохлада загнала нас в дом. В мою квартиру. Где на кухне мы и продолжили разговаривать.
В конце концов, раз уж пошла такая откровенность, я решил вывалить на своего собеседника события сегодняшнего дня. И попросил совета.
— Ну в целом мысли-то у тебя правильные возникли. — сообщил дядя Ваня, когда я сказал ему о своей догадки измены Игоря князю. — Переезд для боярина его уровня — это измена.
Не сговариваясь мы стали говорить о настоящем Игоре в третьем лице.
— Но я, как и ты, не могу придумать достойной причины, которая бы оправдала такое. Понимаешь, боярские рода у нас князю служат поколениями. Князь с присными — это уже сам по себе род. Нельзя в него просто так войти, и тем более — нельзя выйти. Так что причина должна быть очень веской.
Я тут же выдвинул свою теорию про потерю дара. Старик ее разрушил одной фразой.
— Вчера с ним на балконе беседовали. Все с ним порядке было. Нет, тут что-то другое.
— А убийство? И триада? Это же как-то связано с его изменой?
— Как-то связанно, тут спорить не стану. Но как — не вижу. Надо бы тебе этот вопрос хорошенечко изучить.
— Да я же не сыщик!
— Теперича сыщик. — отрезал дядя Ваня. — Хочешь выжить и домой вернуться — ищи разгадку. Не просто так это твое перемещение произошло. У Господа Бога ничего запросто так не происходит!
— Это что же — он меня сюда? — пошутил я.
— Сам-то — вряд ли. — не принял тона старик. — Есть у Него кому частными вопросами заниматься.
Он, похоже, уже ответил для себя на вопрос, как я оказался в теле его воспитанника. Свалил все на Творца, что свойственно людям старшего поколения. В некотором роде, я понимал такой подход, хоть и не разделял его. Хорошо иметь такую непрошибаемую ничем веру.
Всегда подобным людям завидовал. Про себя я могу сказать, что верю во что-то. Во что-то, стоящее над человеком. Некий Высший Разум или вроде того. А попытки придать этому не познанному характеристики человеческие, типа Христос или Аллах, считаю обычными спекуляциями. Моя мать, в смысле, моя настоящая мать, называла такой подход "всуеверием", то есть верой во все: и в Создателя, и во влияние черной кошки.