Князь Китежа
Шрифт:
— Эй! — крикнула полудница. — Гата! Разговор есть!
Похоже, колдунья все это время сидела на лестнице. И стоило окликнуть мучительницу, как по коридору гулким эхом застучали каблуки.
— Ну, рассказывайте. Где выход? Упыри как-то умудрились пробраться на поверхность, но они слишком тупые, чтобы указать путь.
— Есть мысль получше. Я владею светлой волшбой не хуже тебя. Давай помогу вернуть разум Марику, а ты пощадишь и нас, и Китеж.
Седая нахмурилась:
— Нашли мои записи? Надо было
— Я училась у Яги и Кощея. Уж поверь, эти ребята знают все как о смерти, так и о бессмертии.
— Я не слышу лжи в твоих речах. Но все равно чую подвох. Крысы в капкане отгрызают себе лапы. А уж людишки готовы на все, лишь бы не сдохнуть.
— Ты права. Даже на то, чтобы нарушить страшнейший запрет и попрать волю богов. Так что решай, что тебе важнее — брат или месть.
— Как ты это сделаешь? — прорычала ведьма. — Я пыталась сотни раз — и ничего не вышло!
— Я умею проникать в Ирий и вызволять оттуда души павших.
Гата с недоверием сжала губы, но судя по долгим паузам, она терзалась в сильных сомнениях. Что вполне логично — злобной мымре крайне хотелось и рыбку, и все, что к оной рыбке прилагается.
— Хочу увидеть обряд лично, — наконец изрекла девушка. — Иначе не поверю. А если ты не врешь — тогда и продолжим переговоры. На иной расклад не соглашусь.
— Хорошо, — Яра кивнула. — Нас это устроит.
— Тогда обожди немного, я кликну моих верных соратников. Уж не думала же ты, нечисть, что я останусь с вами один на один?
Она махнула рукой, и руны вернули привычное мерцание, а жар ощутимо ослаб. Я с облегчением вдохнул полной грудью и привалился спиной к холодеющей стене, чувствую себя как после внезапного помилования за миг до казни.
— Шибко не радуйся, — проворчала полудница. — Самое худшее — впереди.
Снаружи раздались шлепки босых ног — в подземелье набилось не менее дюжины упырей. Все они точно верные псы принялись обнюхивать хозяйку и тереться о ее бедра и ладони, и судя по сальной улыбке, происходящее Гату более чем устраивало. Интересно, тот, что взаперти — ее любимчик, или же она шпилится со всеми подряд, а того держит про запас?
— Малейшая попытка на меня напасть — и тебя разорвут в клочья, — пропела ведьма. — А может, сперва сделают кое-что похуже — эти инстинкты они не забыли.
Мучительница сняла засовы и открыла зарешеченное окошко. В ее пальцах блеснули тяжелые браслеты с единственным звеном между ними. Я не заметил на металле рун — похоже, магию они не блокировали, но в таких кандалах даже если захочешь, особо не поколдуешь.
— Руки! — распорядилась колдунья.
Яра просунула в отверстие запястья, и на них тут же защелкнулись толстые скобы.
— Погоди, —
— В угол, смерд! Не позволяю. Мне так больше нравится. И буду заодно уверена, что твоя подружка не спрятала какую пакость в кармане или за пазухой.
Дверь распахнулась, и полудница шагнула за порог с гордо поднятой головой. Вурдалаки тут же зарычали, оскалили гнилые клыки и заскребли когтями по камням. Сомнений не осталось — первый же приказ, и стройное тело превратится в кровавые лохмотья.
Гата присела перед пленницей и надела еще одни оковы на лодыжки — правда, с куда более длинной цепью, но и ее хватало лишь на то, чтобы передвигаться маленькими шажочками. Затем кандалы сцепили меж собой так, чтобы девушка не могла поднять руки.
Благо, идти во всех этих веригах пришлось недалеко — к соседней камере. Гата заперла мою дверь и распахнула ту, где томился ее брат. Зомби встретил нежданных визитеров пустым взглядом и продолжил изображать восковую фигуру.
— Ну, давай, — усмехнулась хозяйка. — Показывай, чему научилась.
Ярослава зажмурилась и свела ладони, меж которых брызнул золотой туман. Все эти спецэффекты — не более чем отвлечение внимания. На самом деле подруга провернула тот же фокус, что и при первом нашем знакомстве — вынула мою душу из одной оболочки и засунула в другую.
В опустевшей тушке при том поддерживалась овощная коматозная жизнь, чтобы по завершению задумки я сам не превратился в ходячего мертвеца. Все сработало как нельзя лучше — магический блок действовал лишь на тех, кто сидел в темнице, и ничуть не мешал проникновению волшбы снаружи.
Все ощущалось так, будто я потерял сознание и тут же очнулся в ином вместилище. Как я уже заметил, братец вполне успешно дышал, а сердце продолжало гнать кровь по жилам, так что я не чувствовал себя запертым в хладном трупе. Тем не менее, мне захотелось поскорее из него убраться — точно так же, как хочется быстрее избавиться от промокшей насквозь одежды.
— Гата? — прошептал я, как можно убедительнее отыгрывая изумление и радость. — Ты в порядке? Что случилось?
— Марик? — в ледяном тоне вспыхнула теплая нотка — и тут же погасла. — Это правда ты?
— Сестрица моя… — я развел руки в стороны и шагнул вперед, но девушка тут же нацелила на меня посох.
— Стой, где стоишь! Я должна убедиться, что это действительно ты, а не морок или злой дух.
— Разве не узнаешь меня?
— Тебя — узнаю. Того, кто в тебе — еще нет. Ответь, что ты помнишь о своей смерти?
— Ох, сестра… — я пригладил растрепанные вихры. — Возрождение в Ирии подобно пробуждению после долгого сна. Последние дни почти полностью стерлись из памяти, да и многое другое — как в тумане.