Князь Рысев 4
Шрифт:
Алиска, Майя и Катька…
Глава 15
Голем, прижимавший меня к земле, лишь успел лениво повернуть голову на свежую угрозу.
— Щука, фас! — крикнула Катька, похлопав змея по бокам. Словно питон над застывшей от ужаса мышью, змей навис над големом.
Стремительный рывок смел каменюку с меня, будто пушинку. Куклы из детских кошмаров, забыв про меня и вскинув ножи, готовились к атаке, но тотчас же слегли лужей плавленой резины. Их платья пожирал беспощадный огонь, обращая былую
Майя вспыхнула, словно зарница. Жар ее тела, казалось, мог растопить камни, что воск. Ее противниками стали спрятавшиеся в нишах каменные стражи. Шелестя застоявшимися шарнирами, они сделали свой первый шаг к гибели, направившись к ней. Огненная дочь Тармаевых зарычала отчаянно и зло. Закрутилась в воздухе, словно бур, пробивая несчастного насквозь — хлипкий стон вырвался из гранитного великана. По живому, будто человек, он успел сделать несколько шагов в сторону, прежде чем завалился наземь. Его собрат успел лишь замахнуться громадой кулачища — клокочущим потоком лавы на него набросилась огненная птица. Словно плащ, магма обхватывала голема, превращая того в причудливую статую.
Алиска кубарем скатилась по змеиной шкуре. Клинок тускло блеснул, вспоров сразу три деревянных игрушечных фигурки. Лисий хвост раскачивался из стороны в сторону, сверкали желтые звериные глаза. Алиска вышла на охоту, и ей не суть как важно, кто же сегодня окажется следующей жертвой.
В тщетных надеждах защитить слепую хозяйку кукольное воинство, еще недавно показывавшее спектакль, сейчас окружало ее со всех сторон. Не ведая жалости к самим себе, тщедушными телами они спешили прикрыть ее, широко расставив руки.
Алиска в два прыжка, оставляя за собой след игрушечных обломков, оказалась рядом со мной — я успел лишь зажмуриться, когда увидел, как она занесла надо мной меч.
Руки тотчас же получили свободу, веревки мертвыми червями рухнули к нонам.
— Не обязательно было делать это так, — бросил упрек, пытаясь встать на ноги. Получалось не очень: от долгого стояния затекли колени.
Впрочем, девчонки успешно справлялись и без меня. Черт, да здесь хватило бы и одной Майи — едва завидев, что меня держат в плену, она едва ли не обезумела. Переродись она велесом, обязательно станет дикой кошкой.
Пламя беспощадно уничтожало все, что было новой жизнью Виты. Широко раскрыв глаза от ужаса и ненависти, она не ведала, что ей делать дальше — накапливаемое годами исчезало в никуда. Словно ошалелая, она хватала в охапку одну фигурку за другой, а я быстро понял причину. Она и правда слепа, она видит через тех, кем управляет, кого сумела обратить в своих слуг. С их гибелью она как будто теряла часть себя.
Ее тело то и дело вспыхивало, будто рекламная вывеска — татуировки неистовствовали. Мне казалось, я слышу их отчаянный, полный предсмертного ужаса крик. Отсекая каждую куклу от несчастной, мы убивали частичку ее самой.
Ей хватило мудрости и решимости отступить. Нечем и незачем было продолжать схватку — изящно она нырнула в пустоту одной из каверн.
Еще секунду назад живые, куклы тотчас же обмякли, растеряв весь боевой запал. Былая жизнь, еще теплившаяся на оборванных кончиках нитей, заставляла их вздрагивать.
Словно в предсмертных конвульсиях, подумалось мне, и стало не по себе.
Катька сразу же спрыгнула с седла пещерного змея. Послушной зверушкой он аккуратно поднес к ней плоскую морду, требуя ласки.
— Хорошая Щука, хорошая… — сказала она, приобняв чудовище.
Лиллит нашла саму себя в неизбывности рыданий. Слезы вперемешку со словами текли из нее единым, мало понятным потоком. Словно ей хотелось рассказать все и обо всем, только уже теперь им. Майя, может быть, ее и слушала. Словно любящая мать, сменив огненный гнев на женственную милость, она позволила бедолаге ткнуться в массивную грудь и забыться. Алиска была сама непосредственность. Нос говорил ей, что все закончилось, но она справедливо ожидала подвоха от фарфоровых мерзавок. Носком ботинка поддевала их, вороша остатки жизни. Несколько дернувшихся, то ли случайно, то ли в жалких попытках сопротивления, тотчас же были беспощадно растоптаны.
Мне на миг стало понятно, откуда был весь этот опыт, что едва ли не маной небесной и прямо мне в карман проливался. Воображение беспощадно и не ведая устали спешило запечатлеть эпик: три девицы несутся верхом на змее, пробиваясь сквозь толщь земли! Борис Вальехо нарисовал бы их голыми, Фрейд размышлял бы о фаллических символах…
— К-как… как вы меня нашли?
Мне в самом деле впору было задуматься над жучком где-то меж лопаток.
Прямо как в шпионских фильмах и мультиках.
Надежда решила сверкнуть остроумием — их точно привела сюда Биска! Ну конечно же, куда еще она могла пропасть? Я вдруг осознал, что до безумного хочу увидеть треклятую дьяволицу. Мне представлялось, что она вот-вот вынырнет из массивной туши ездового пещерного змея, помашет краснокожей лапищей…
Биски словно и след простыл, зато вместо нее явилась та, кого я меньше всего ожидал узреть в этих катакомбах.
Из Алискиной сумки, приподнимая крохотными ручонками края, отщелкивая заклепку крепежа, на свет явилось маленькое солнышко. Я едва не подпрыгнул, меня почти обожгло огнем.
Нэя!
Живой солнечный лучик, порождение Слави решило явить себя в этих пучинах и прийти мне на помощь в самый трудный час. Уж не знаю, когда она успела проявиться, но я был чертовски благодарен этой малютке.
Аккуратно, словно боясь спугнуть, протянул к ней ладони, позволил опуститься на них. Кроха тоже была жутко рада меня видеть. Ну или, по крайней мере, умело делала вид.
Ворчливое желание всезнайства нудило вопросами, будто ему больше нечем заняться. Ей не надоедало спрашивать — а ты точно уверен, что это та самая Нэя, что это не еще одно создание Слави, посланное за тобой следом?
Ответа у меня не было, а мудрость гласила, что нехрен волноваться о том, на что не в силах повлиять. И я решил последовать совету.