Князь Воротынский
Шрифт:
Кстати, с деньгами мрак полный. Потребовалась помощь Богдана, чтобы хоть как-то начать разбираться в средневековых финансовых дебрях. В Новосильском княжестве ныне в ходу гривны и рубли, алтыны и сребренники, орденская денга, резаны и куны, флорины и византийские денарии, дирхемы, виверницы, нордки, лобцы, верши, ногаты… Адский зоопарк! Причудливо переплелась меховая или «кунная» система и монетная, основанная на серебряных слитках и монетах.
Гривны 36 бывают злата, серебра и кун. Последняя, привязана к кунам. Богдан говорит, в последние лета гривны активно вытесняют горбатые новгородские и клеймённые московские, рубли. А появились те аккурат после нашествия монголов. По виду рубль тот же слиток серебра. Да и по весу он равен гривне, разве что формы иной. Помимо более аккуратного литья и клейма отличие состояло в том, что «рубли» отливались с таким расчётом, чтобы по центру оставалась небольшая бороздка. Зачем? Ларчик просто открывался, монголы брали дань полгривны с «дыма», 37 а такая гривна удобно рубилась на половинки, иначе называемые полтинами, а также на
36
Гривна – Хрёрик Ютландский, он же Рюрик, вместе с дружиной и родственниками привёз с собой на Русь датскую марку. Марка, производная от латинского marcha –marcus, что буквально значит метка. То бишь слиток металла, который использовался для взвешивания и был снабжен особым знаком (маркой)
Эквивалент берёт начало в италийской мифологии. В далеком прошлом культ бога Марса не был связан с войной. Марс был покровителем домашних животных, в том числе коров, они в те далекие времена являлись самым распространённым средством расчёта между италийскими племенами. Позже какое-то число животных, выделяемых в жертву, и привязали к мере серебра названной маркой.
Как бы то не было на самом деле, марка попала на Русь с данами и трансформировалась в гривну, кстати английский фунт стерлинг так же берёт начало от датской марки.
Причина тривиальна, гривна, шейное украшение славян, бытовала у нас задолго до появления марки. Позже, когда появились слитки серебра, их целиком или частью носили на шее и как украшение, и как резервный запас наличности. В Новосильском княжестве ходят серебренные гривны трёх типов: новгородская, она весила двести четыре грамма и представляла из себя длинную серебряную палочку и киевская, та формы была шестиугольной и весила меньше, всего сто шестьдесят пять грамм. Черниговская, форму имела как киевская, а весила как новгородская. Прочие разновидности гривны – литовские и татарские встречались куда реже, а про золотые и говорить нечего. Гривны и монеты из золота обменивались на серебро по весу, в зависимости от качества: от один к двенадцати, до один к четырнадцати. В XIV веке новгородская гривна уже называлась длинный рубль, а короткая клеймёная гривна – новгородский короткий рубль. Полтины уже не рубили, а сразу отливали и клеймили. Впрочем, это касалось лишь Новгорода, на юг такие денежки доходили редко.
Гривна кун в X веке по весу равнялась обычной гривне, однако, стоила дешевле, так как не являлась слитком, а монетами эквивалентного веса, причём не самого лучшего качества. С падением курса куны, «сдувалась» и гривна кун, давно не соответствующая гривне по весу. В южнорусских княжествах на текущее время гривна кун, примерно 50 граммов плохого серебра или шестая часть рубля.
37
Дым – В Киевской Руси дым служил единицей обложения данью. Размер выплачиваемой дани зависел от количества очагов в одном хозяйстве: чем дымов было больше, тем выше был размер дани с хозяйства. Позже, дым привязывался к сохе и, или, к количеству лошадей в хозяйстве. Соха – в данном значении дань с действительной сохи, как земледельческого орудия при двух-трёх лошадях. Зависела от плодородия почв. Мнение, что соха – участок земли, который могли запахать сохой за день, сомнительно по ряду причин.
С мелкими деньгами дело обстояло ещё хуже. Московских копеек нет, как и новгородских «денга» или денег. В историографии считается, что период монгольского ига был безмонетным, но это не совсем точное определение. Монеты ведь никуда не исчезали, просто вместо собственных златниц и сребрениц, а их, кстати, и в прежние времена не хватало, предки активно использовали забугорные. И самими распространёнными из них были резаны – разрезанный пополам арабский дирхем весом около грамма. 38 В Орде на разных монетных дворах не так давно начали штамповать реплику дирхема, денег или деньгу как её у нас называли. Денг само собой так же кромсали и рубили на резаны.
38
Резана – вес и цена резаны разнились в зависимости от года выпуска. Помимо резан из дирхемов массой один грамм, одна целая и тридцать пять сотых, полтора и одна целая семь десятых грамма, бытовали резаны другого веса из татарских и немецких монет. Тем не менее три четверти резан, находившихся в обороте, представляли собой половинки монет весом около грамма. Прочие типы монет попросту «обрубали» под нужный вес, отчего в ходу бытовали половинки, трети и даже четверти резаны. Появившиеся через полвека новгородская денга и московская копейка чеканились, «ориентируясь» по весу на резан.
Наравне с резанами бытовали на Руси куны, коими именовались любые серебряные деньги – европейский денарий, арабский дирхем, татарский денг. Куны ранее были привязаны к стоимости шкурки куницы или соболя, и в серебре равны двум резанам, сотой части гривны или семи виверицам.
Что это такое виверица? То старинное именование мелкого пушного зверя: белки, горностая или ласки. Помните, как писано у Нестора: «По беле векшице от дыма» или «с дыму по белке». Что в переводе означало, что с каждого рода мытари брали дань по белой виверице. Почему белой? Да потому, как брали не абы какую шкурку, а белую, зимнюю, то есть более густую и пышную.
По естественным причинам цена меховых денег то и дело «плавает». «Меховые деньги» больше в ходу на севере, особенно в Новгороде, где сложилась целая «экосистема», основанная на мордках или связках куньих морд. 39 Меха портились, вывозились, их активно вытесняли привозным серебром. И всё же пока они в ходу, составляя, по оценке Богдана, до четверти денежного оборота. Серебряный эквивалент виверицы треть или четверть резана, что где-то третья часть грамма, но опять же в разных княжествах плюс минус: рязанские, брянские, тверские…. Короче, без
39
Мордка равнялась семи граммам серебра, двум четверцам, десяти лобцам, двадцать одной векше, две целых шесть десятых алтына, одной ногате. Последняя, очередная «виртуальная» валюта, бытовавшая в Рязани и южных княжествах. Ногата – производное от арабского «нагд», она же полноценная, необрезанная монета. Происхождение «валюты» связано с тем, что куны исчезали из оборота по естественными причинам, а вес арабского дирхема уже здорово «гулял». Да и серебро, из которого их штамповали было куда грязней европейского. Для ногат отбирали целые, преимущественно европейские монеты приличного вида с высоким содержанием серебра, подобранные и уложенные в зашитые кожаные мешочки по весу. Что касается алтына, то тот в ходу у восточных торговцев. Очередная виртуальная валюта, не имеющая отношения ни к «датской» денежной системе, ни к «меховой». Алтын производное от татарского «алты» – то есть, шесть и равен по весу двум джучидским дирхемам или шести рязанским виверницам, то есть где-то два целых и шесть десятых грамма.
В империалах восемнадцать грамм золота. Богдан поменял их по курсу один к шестнадцати и притащил ощутимую горсть серебра – четыреста семьдесят четыре резана и полтину. С точки зрения крестьянина богатство, а для меня считай ни-че-го. Полтины нет, на неё купили аж два листа подмоченной серой бумаги. Богдан ещё хвалился, что мол удачно сторговал ту по дешёвке, да стребовал с купца брусок китайской туши и набор тростниковых перьев для письма – калам.
Из той бумаги и нарезал сорок листов типа А6, да три десятка, поменьше. Изготовил кожаную обложку. Всё это дело аккуратно сшил в книжицу, да в малый блокнот, остальное на чертежи.
Вырубил из корешка тушницу, удивительно, но каламом писать выходило проще, чем гусиным пером. Карандаш сообразил. Кости в горшочке обжёг, перетёр в ступе в порошок и добавил смолы вишневой. Массу запихнул в чурбачок с высверленной дырочкой и готов стерженёк.
Сделал из пружинящей ветви что-то похожее на лобзик, а в качестве лезвия пошла испорченная проволочка из кузни. Расщепив липу на пластинки, вырезал ножом и лобзиком пару линеек, транспортир и трафарет с геометрическими фигурами. Пусть и не офицерская линейка, но что-то близкое. Для черчения таблиц и диаграмм, рисования ментальных карт и чертежей самое то. Чтобы всё это дело не смотрелось страшно, сварил клея столярного из обрезков кожи и смешал с толчёным в ступе точильным камнем. Намазав «смесь» на обрезки кожи и получил маленько «наждачной бумаги». За размер зерна не ручаюсь, где-то Р60 и P180. Шлифанул заготовки, а после тряпицей с разогретым маслом, смешанным с воском, отполировал. Шкалу прочертил и зачернил, привязав к кузнечному мерному локтю, имевшемуся в хозяйстве Добрына. По идее вершки, на которые он делился равны верхней фаланге указательного пальца. Заодно сбил и небольшую доску чтобы было на чём чертить. Потратил на всё тройку дней, зато в бумагах теперь ровно и красиво. Где лист разлиновал, а где и на клетки его разбил.
Тетрадь с колёс пошла в дело – составил таблицы цен на труд и товары, на меры веса и деньги, заносил мелким почерком родословные, пополнял словарь и заносил прочие критичные для меня сведения. Ведь то, что для окружающих явственно и понятно, для меня тёмный лес. И не только в ценах дело. Имена, названия предметов, бытовые модели поведения, разные заговоры, приговоры, приветствия и прочее. Знания можно не только записывать, если их грамотно визуализировать, правильно отсортировать, свести в таблицы да графики, то они куда лучше в голове уложатся.
Бумаги у меня маловато, но царапать родовые древа, графики, да таблицы на бересте, удовольствие на большого любителя. Про чертежи и говорить нечего. Впрочем, есть мысли как бересту в дело пусть. Для черновых прописей и расчётов использую самолично изготовленную деревянную табличку, покрытую воском, как её тут называют писало. Одну на пояс повесил, а вторую, малую на руку, и ношу как часы, ибо то и дело что-то на ней чиркаю.
Все эти дни не раз, и не два обдумывал стратегию «мягкого» включения в бурную жизнь Новосильского княжества. Проработав пяток моделей «бизнес-стратегий», и в конце остановил выбор на старом добром железе. Ипат оптовый торговец железом. Следовательно, куда и кому продать изделия из чугуна и стали, а по-иному уклада, которым тут именуется «продукт», получаемый из железной крицы путем поверхностного науглероживания металла, будет проще. Чугун и недорогая сталь – основа технического прогресса. Нечего и думать без основы замахиваться на прочие цели.
Что потребуется в первую очередь? Производственная база и природные ресурсы в шаговой доступности, да чтобы деревень никаких поблизости. И так и сяк прикидывал. Под требования подходило единственное место поблизости, устье Залегощенки. Речка ныне известна как Легощь. Прямо на ней стоял соседский районный центр, город Залегощь. Поселение основали, как только у нас протянули ветку Московско-Курской железной дороги. Новосильские поначалу называли безымянную железнодорожную станцию «за Легощью» или за рекой. Вот и перешло название сперва на город, а после, в тридцатых годах XX века на топографические карты, и через них и обратно на речку. На деле же название происходит от древнерусского названия извилистой бечевки или верёвки. И то правда, виляет Легощь дай боже.
Протяжённость всего ничего, тридцать километров. Берёт начало от села Скородное Верховского района, а вот там у нас самое вкусное, месторождение гематита! Второй бонус – перепад высот. Ближе к устью она и прячется в овражках, великолепно подходящих для отсыпки плотин. У правого берега, под высоким холмом скрыты массивы известняка. На противоположном берегу Неручи глиняный карьер, где в будущем поставят кирпичный завод. Неплохие кирпичи, скажу я вам делали. Дачка моя, как раз из них отстроена. Ко всему на дне Неруча, прямо напротив устья приличные наносы песка и щебня, хоть руками вычерпывай. Леса же вокруг валом: дуб, ясень, осина, берёза и ель. По правому берегу Неручя заросли лещины, а это и орех, и прутья. Грибов и малины здесь и в мои дни было видимо-невидимо.