Князь Воротынский

Серебров Яр

– Откуда тебе сие ведомо? – возмутился он. – Не осталось ныне на Руси ковелей, что харалуг варят. Уж мне ли не знать.

– Хочешь верь, а хочешь нет, но не токмо ведаю я как уклад варить куда крепче чем немецкий али персидский, да калить добрый оцел. 43

Добрын с насмешкой смотрел на меня:

– Где то видано, чтобы знатный человек о чёрном деле прознавал? Прости, княже, но годков тебе маловато, чтобы искусным ковалем быть.

– Королю франков не зазорно за горном стоять, а мне значит не вместо. Так ли?

43

Оцел – закаленную сталь на Руси называли «трьпенный оцел»

Он промолчал, с интересом и недоверием посматривал на меня.

– Книги ромейские читал. Молотом много не махал, но привар верный знаю. Как верно калить да остужать. Ты коваль умелый, значит сии задумки уразумеешь.

– И то верно.

– Летом буду кузню ставить. Коваль мне потребен добрый. Понимаешь об чём речь?

– Да ужо не дурак.

– Оклад добрый положу. Сколь в Новосиле в лето добрый коваль зарабатывает?

– Смотря каков искусник. Замочник, щитник, златокузнец аль котельник.

– Ты то бронник, про них и сказывай.

– Ежели в хорошие лета, три, а то и пять рублей.

– Положу десять. Ко всему поставлю двор. Тебе, да сыновьям. И секреты сии поведаю.

– Больно гладко стелешь. Кто же в добром уме тайны за даром отдаёт?

– Может и не помню кто таков, но слову цену знаю. Не сомневайся. И не за даром. Тати мошну мою прибрали, так что резан на все маловато, в том и помощи прошу.

– Об чём тут думать то? Ежели секреты ведаешь, покажи. Сваришь что ладное, поручусь перед племянником. Богдан чай не чужой человек. Не откажет дядьке, – после некоторой паузы, не удержавшись, спросил. – Много ли тебе резан на кузню треба?

– Сто рублей новгородских.

– Ох, да ты что! Где же такую прорву серебра взять?! Да ты, видно, не кузнь, а хоромы княжеские ладить хочешь?

– Дык много серебра и не треба. Давеча ты баял, что у братца твого склады с укладом да крицами имеются.

– Не токмо. Меха тама есм, а шерсти, конопли да жита всякого видимо-невидимо.

– Мне и того хватит.

– Ежели рублёв пять, то может и дал бы Богдан. Но десять десятков… Почитай две трети всех его товаров. Нет, не пойдёт Богдан на такое. За то с него отец три шкуры спустит. Извини, княже, не смогу в деле сим помочь.

Я повернулся, постучал по лежащему на столе оружию пальцем:

– Как мыслишь. Во сколь его оценят.

– Как можно? Меч то родовой!

– В заклад оставляю, не в торг.

Добрын задумался:

– Не меньше сорока рублей.

– Больше! Гляди лал какой, да без трещин, – показал ему рубин на рукояти. – У фрягов таковой не меньше двух сотен рублей стоит.

– Звини. В каменьях не смыслю. Разумею, у фрягов он тако стоит, но кто его в нашем Новосиле купит? Дорого больно. Ежели токмо князь али таможенник.

– У Ипата поди ноги есть. В Рязани продаст али в Москве. Тамо богачей куда больше.

– Это да.

– Ты вот что, Богдану сказывай, ряд 44 с ним составим на год. Справим грамоту чин по чину. За то дам мзды положу пятую часть, али в долю вас возьму.

– Ежели так, дело добре. Надобно ехать в город. Будем с племянником думу думать.

***

Богдан с дядей думу думали недолго и приехали тем же вечером. Ибо за такие условия, я не только у них мог ссуду взять. Меч на самом деле стоил куда больше озвученных ста рублей.

44

Ряд – зарядная грамота, договор, в более узком смысле долговая запись или обязательство с платежом за неустойку и с залогом.

По обычаю, братину с хмелем по кругу пустили, а после завели разговор. Сказывал Богдану и дяде, что хочу на их земле до лета поставить новую кузню с рессорным механическим молотом. Кривошип, поднимающий бабу 45 через ремни, будет приводить в движение вал беговой дорожки с лошадьми, стоящей под уклоном. Самый простой пластинчатый конвейер для механической работы, считай беговая дорожка для фитнесса, немного сложнее ворота, но куда компактней и эффективней в плане передаточной мощности, ибо на тот же ворот или кабестан четыре, а то пять лошадей потребно, да огромное помещение. Привод от дорожки не такой мощный как водяное колесо, но зато работает круглый год на порядок поднимая скорость поковки. Только на крицах себя окупит. Более того, высокая энергия удара позволит штамповать полотна небольших пил, резцы, шайбы байданы, пластины ламеллярного доспеха и наконечники стрел. Самое же главное, для того чтобы его сделать, придётся выстроить слесарную мастерскую и здорово модернизировать кузню, изготовить огромное количество инструмента, что самым прямым образом пересекается с моим планом.

45

Баба – подвижный элемент (головка) механических молотов и сваебойных машин, преобразующий свою кинетическую энергию в ударную массу.

– Княже, неужто сладишь молот, что сам крицу ковать станет?

– Не сам, от лошади тот работать будет, – поправил я Богдана. – И не токмо крицу он ковать сможет. Хоть меч, хоть бронь.

– Иди ты! Где же то видано, чтоб лошадь молотом ворочала! – дядя с племянником смеялись от души. Похоже, что в моём чертеже ровным счётом ничего не поняли. Махнул рукой на объяснения. Что ни делай, всё равно поддатым мужикам ничего не объяснить.

– Придёт время, узрите! Молот тот и день, и ночь будет бить. Сильно бить. Вот у тебя, Добрын, сколь балда 46 весит?

46

Балда – тяжёлый молот кузнеца.

– В половину пуда. Но то у меня, а обычный коваль, с четвертью едва управится.

– Вот! – я поднял палец вверх. – В механизме сим токмо в молоте три пуда, да в самой наковальне ещё двадцать!

У кузнеца вывалилась ложка из рук.

– От таковой силы уклад куда добрей, чем устюжский выйдет, не хуже немецкого, – пояснял я. – Коваль ко всему молотом не машет, устаёт меньше и перекладывать 47 сможет столько, сколько треба, а не абы как. Треба токмо за железом смотреть, да крицу клещами держать. Разумею, за три седмицы сдюжим полсотни пудов криц в добрый уклад перевести… – глаза у Богдана после моих слов загорелись, а я невозмутимо продолжал – и угара 48 с него куда меньше будет.

47

Перекладывать – многократно перековывать крицу выбивая из неё шлаки и кусочки угля.

48

Угар (Ковочный): в процессе ковки окисление металла происходит непрерывно так как раскаленный металл подвергается действию атмосферного воздуха и вызывает потери металла – окисление, образование окалины. Эти потери называются угаром. При многократной ковке криц поверхность покрывается слоем окислов (окалина). С каждым «перекладом» в окалину уходит до 5 – 10 процентов металла, следовательно, количество металла в крицах уменьшается. Чем больше перекладов, тем больше «угара», а значит выше цена металла. Тяжёлый молот позволит уменьшить количество перекладов, а значит и снизить угар, который при ручной перековке криц в уклад порой доходил до 90 процентов от изначального веса крицы.

– Не черно ли то чародейство, княже? Никак узнают про волшбу, да попы набегут – греха после не оберёшься, – разволновался Богдан.

– Не волшба то. У франков ужо полторы сотни лет таковой работает, токмо не от лошади, а от воды. Водяное колесо тот молот подымает, – пояснил я.

– Водяная мельница?

– Она самая.

– Отец сказывал, видал таковую в Рязани. Зерно та мелет.

– Не токмо зерно на такой молоть можно. Бумагу тереть, шерсть валять, коноплю трепать да вытягивать, древо на доски распускать.