Князь

Шмаков Алексей Семенович

— Третьей группой пускай займутся люди Бестужева. Организуют им не только экскурсию по всем ключевым местам тыла, но и покажут самые лучшие точки для уничтожения нашей логистики. — князь явно говорил с сарказмом. А эти Бестужевы или иллюзии умеют создавать, или что-то в этом роде. Выдадут разведке противника дезинформацию. — Двадцать третий сектор к нам ближе, и как раз в том районе сейчас должен находиться Николай. Вот туда мы и отправимся. А за третьей группой отправьте отряд Ведьмы. Пускай возьмут всех живыми.

Понятия не имею, для кого все этого говорят

князь, но операторы уже не обращали на нас внимание, уткнувшись в мониторы и постоянно набирая новые команды. На их рабочих местах изображения менялись с нереальной скоростью, как там вообще хоть что-то можно разобрать?

— Им помогает не только дар, но и современные технологии. Без этого «Око» никогда бы не появилось на свет. Даже не представляешь, насколько облегчилась работа для полевой разведки. Мы сейчас можем видеть любой ход противника и реагировать на него наиболее подходящим образом. Ещё не проиграли ни одного сражения. — с гордостью заявил князь.

И я отлично понимаю, что гордиться он заслуженно. Тот кто знает каждый шаг противника, выиграет без проблем.

— А теперь, пойдём, подберём тебя обмундирование. Сражаться в костюме совсем не дело. Пусть он и сделан из зачарованной ткани.

Я был не против и уже через пять минут облачался в такой же камуфляж, как и у князя. Да и у всех, кого я видел в лагере.

Расстояние до противника было небольшим, поэтому Дмитрий Борисович вновь применил свою технику. И даже обошёлся без моей помощи. Он не взял больше с собой никого. Сказал, что и вдвоём отлично справимся. А в его присутствии мне не стоит ничего бояться. Что он сможет справиться с любой возникшей проблемой.

Мы оказались на вершине небольшого холма, вокруг которого росли небольшие деревца. Вообще, я только сейчас заметил, что в этом лесу совсем нет снега. Должно быть, здесь его и вовсе не бывает. Всё же южная граница империи.

Оказавшись на холме, Дмитрий Борисович показал мне жестом молчать. Видимо, использовать сферу тишины было нельзя, чтобы не спугнуть вражескую разведку, которую я не видел. Но князь это очень быстро исправил. Он ухватил меня за руку и потащил за собой вниз. Там мы обошли небольшую рощицу и замерли на границе с полянкой, на которую падали тусклые лучи зимнего солнца через голые ветви деревьев.

Князь указал на поляну и принялся изображать руками что-то похожее на плащ, или палатку я так толком и не разобрал. А затем мне подсказал слишком яркий солнечный луч. И это в лесу, когда небо затянуто плотными тучами.

Вот теперь я разглядел очертания чего-то реально похожего на палатку. Только слегка вытянутую и квадратную, а не конусообразную. Похоже, там пряталась разведка противника, и Дмитрий Борисович хотел, чтобы я разобрался сам. По крайней мере, его жесты можно было расценить только в таком ключе.

Пожал плечами, накинул на себя самую простую защиту, какую знал, и вышел на поляну.

— Руки вверх, вы окружены! — крикнул я и пустил лёгкую волну тьмы, которая сразу же обозначила границы палатки. Раздалось несколько приглушённых хлопков, и я ощутил несильные толчки.

Защита работала отлично, с лёгкостью остановив пули. — А, я вам говорил руки вверх. Сами напросились.

На этот раз волна тьмы была куда сильнее и просто снесла палатку, открывая пятёрку бойцов и какое-то оборудование. Разведка вовсю собирала данные, только непонятно какие.

Теперь в мою сторону полетели не только пули, но и пара гранат. Проверять защиту на прочность совершенно не хотелось, поэтому гранаты исчезли в теневом кармане и выскочили из него на противоположном краю поляны, где и взорвались.

Среди разведки одарённых точно не было, просто мой страх накрыл их с небывалой лёгкостью. У одного была поставлена слабенькая ментальная защита, но я её практически не заметил. А затем воспользовался Волей Старшей Семьи.

— Бросили оружие и никаких глупостей. Выкиньте из головы мысли о том, что бы причинить мне вред или сбежать. Теперь вы работаете на Чернышёвых.

— Это было лишним. — произнёс князь, который стоял у меня за спиной. Наверное, прикрывал и даже не защити я себя сам, он не позволил бы мне пострадать. — Столь сильная Воля, огромная редкость. А в твоём возрасте, так вообще нонсенс. И я рад, что унаследовал ты её, как раз от Чернышёвых. Наверняка старейшина занимался с тобой и смог раскрыть её ещё сильнее. Ведь ещё один дар нашей семьи — это убеждение. Оно способно усиливать даже слабую волю. Жаль, что единицы из Чернышёвых способны пробудить в себе Волю.

Вот он значит, как получается. Один глаз унаследовал страх Апраксиных, а второй — убеждение Чернышёвых. Я, конечно, так и думал после того, как узнал о своих родителях и их происхождении. Но услышать из уст Дмитрия Борисовича подтверждение — это другое дело. А вот наставник никогда об этом не рассказывал. Только заставалял меня тренировать силу убеждения.

— И чего мы теперь будем делать с этими людьми? — не став ничего отвечать князю, спросил я.

— Как чего, отведём в расположение и допросим. Получим информацию из первых рук. А потом сравним с тем, что смогут добыть другие группы. Аппаратура нам не нужна. — Дмитрий Борисович махнул рукой, и все приборы начали искрить, а потом и вовсе расплавились, словно их очень сильно нагрели. — Приказывай им двигаться за нами. Здесь недалеко расположен один из наших тайных наблюдательных пунктов. Там и проведут допрос, а мы пока поздороваемся с Николаем. Я ощущаю его совсем рядом, в том направлении.

Дмитрий Борисович указал рукой, в правую сторону, и там где-то далеко послышался приглушённый треск ломаемых деревьев. Явно двигалось что-то довольно большое и неуклюжее в лесном массиве. Это могли быть только МД. А где МД, там должен быть и дядя.

Противиться моей воле пленники не могли, и через десять минут мы сдали их удивлённым бойцам Чернышёвых. Особенно сильно их удивило то, что противниками командовал какой-то непонятный мальчишка, которому явно благоволил князь. Убедившись, что пленники не смогут сбежать или устроить какую-нибудь подлянку, двинулись на встречу к дяде Коле.