Княжеские трапезы

Дар Фредерик

Разворачивая крохотную упаковку масла, Эдуар улыбался. Затем положил себе жаркого, посолил его и принялся есть.

Почему он чувствовал облегчение? Ощущение неприятной, но неотвязной обязанности и то, что он выполнил ее?

Официантка принесла тарелку сушеного мяса с гарниром из корнишонов и маленьких луковиц в уксусе. Эдуар принялся есть тонкие ломтики розового мяса, беря их прямо пальцами.

– Князь Эдуар срать хотел на вас всех! – проворчал он.

Опорожнив графинчик белого вина, Бланвен сделал знак официантке

принести еще.

– Жажда замучила? – пошутила деревенская девчонка.

– Жажда по белому вину и твоему телу, красавица!

В гневе она унесла свою добродетель на кухню.

Закончив трапезу, Эдуар заказал кофе, прежде чем пуститься в путь. Дуя на чашку, он увидел ехавший на скорости похоронного катафалка старый «роллс-фантом». У достопочтенной тачки (но разве можно назвать «роллс-ройс» таким грубым словом, как тачка?), должно быть, были проблемы со здоровьем, потому что автомобиль перемещался толчками. Проехав несколько метров, он остановился рядом с рестораном. Сквозь затемненные стекла пассажиров не было видно.

С удивлением Эдуар наблюдал, как из машины вышел мастер на все руки Вальтер. Маленький австроитальянец открыл капот благородного средства передвижения, недоверчивым взглядом обозрел мотор и принялся дергать за какие-то детали, чье назначение явно было ему неизвестно.

Эдуар подозвал официантку и протянул ей купюру в пятьсот швейцарских франков, которые он поменял на таможне.

– Приготовьте мне счет, я сейчас вернусь! И он подошел к старому шоферу.

– А я-то думал, что «роллс-ройсы» никогда не ломаются, – сказал Бланвен.

Вальтер обернулся.

– О! Это вы, месье!

Из-за замешательства, вызванного аварией, он не удивился Эдуару, чувствуя себя оскорбленным в лучших чувствах этой неблагодарной машиной.

– Сядьте за руль и нажмите на газ! – приказал ему Эдуар.

– Вы разбираетесь в «роллс-ройсах»?

– Я автомеханик, а все автомобили похожи друг на друга, как и люди.

Вальтер повиновался указаниям своего «спасителя». Очень скоро Бланвен обнаружил причину неполадки – плохой контакт – и починил автомобиль.

– Нужно следить за предохранителями, – сказал Эдуар, – наверное, в Швейцарии столько же агентств «роллс-ройса», сколько и банков!

Вальтер поблагодарил его и уехал. Сквозь затемненные стекла Бланвен успел разглядеть клоунское лицо герцога Гролоффа, рядом с ним сидело бледное существо, похожее на привидение, в одежде чернее ночи.

18

В округе много судачили о таинственном исчезновении шофера такси Эли Мазюро.

Примерно десять дней назад он встал раньше, чем всегда, пока его супруга еще спала, и ушел из дому.

Человеком он был неразговорчивым, ни рыба ни мясо, но все его побаивались – и дома, и в мэрии, где он занимал должность второго заместителя мэра.

Поскольку Эли Мазюро не вернулся домой к полудню, его жена подумала, что он уехал дальше, чем обычно. Такое с ним иногда случалось. Однажды, в прошлом году, ему даже пришлось везти пассажира в Брюссель. В этот раз к ночи он тоже не вернулся, и тут уж мадам Мазюро всполошилась, потому что ее муж захватил с собой только фотоаппарат.

Наутро она сообщила в полицию, что ее муж не вернулся домой. Полиция разослала повсюду приметы Мазюро и номер его такси, а потом все застопорилось. Ведь в мире так много людей, которые исчезают из дома. В один прекрасный день они решают полностью поменять свою жизнь, бросают насиженное место и уходят, чтобы обжить какое-нибудь другое.

И вдруг сегодня как удар грома: одна влюбленная парочка в поисках укромного местечка забрела на заброшенный цементный завод и там обнаружила торчащий из-под кучи цемента, багажник автомобиля. Машину вытащили и быстро определили, кому она принадлежала. И уж тогда за дело взялась уголовная полиция.

Вот такая наэлектризованная обстановка была, когда Эдуар вернулся в свою мастерскую-гараж после трех дней отсутствия (возвращаясь из Швейцарии, он остановился у одного своего армейского дружка, учителя из городка Дубс).

Бланвен обрадовался, увидев, что Банан приступил к работе. Но паренек здорово изменился, его было не узнать, так он похудел. А при виде мертвенно-бледного лица и синяков под глазами просто щемило сердце.

– Тебе следовало побыть в постели подольше, – сказал ему Эдуар, – твоя рожа кого хочешь напугает.

Банан криво улыбнулся.

– У меня спала температура.

– Без вмешательства врача?

– В семействе Лараби лечением занимаются женщины.

– Отправляйся-ка наверх и приготовь мне какао, а я пока переоденусь, а то мне кажется, что на мне военная форма.

Они поднялись по крутой лестнице. На столе Эдуар заметил очки Рашели и записку Розины, в которой она благодарила его за превосходно прошедший обед. Бланвен настоял, чтобы у матери был ключ от его жилья, так что она могла приходить к сыну и в его отсутствие.

Эдуар взял очки и поднес их к своему носу. Они пахли ба. Все имеет запах – и люди, и вещи.

– Скажи-ка на милость, весь городишко будто взорвался после этой истории с такси; хваленая буржуазная безмятежность лопнула как мыльный пузырь.

Банан не ответил.

– Ты слышишь меня, Обманувший Смерть?

– Да, да. Значит, теперь ты интересуешься мотоциклами? – Что ты там плетешь?

– Ты сам сказал мне, что едешь в Швейцарию посмотреть мотоциклы.

– Не пришлось увидеть, – сказал Бланвен.

В замке он напрочь забыл о мотоциклах князя. Банан включил электрическую кофеварку. Эдуар уже успел раздеться до трусов и искал в шкафу синюю хлопчатобумажную рубашку. Подмастерье достал две щербатые чашки, сахарницу и две ложечки, сделанные из такого легкого сплава, что они не тонули.