Княжеские владения на Руси в X — первой половине XIII в.
Шрифт:
В летописях говорится, что в борьбе с монголами в 1237 г. участвовали несколько князей пронских{315}, однако более подробных сведений о них летописцы не сообщают.
Несмотря на скудость сообщений источников о земельных владениях данного поколения князей Святославичей, все же можно кое-что восстановить. Черниговская и Муромо-Рязанская земли оказались перед монголо-татарским нашествием разделенными на множество мелких княжеских уделов (собственно Черниговский, Трубчевский, Козельский, Рыльский, собственно Муромский, собственно Рязанский, собственно Пропский, Коломенский). Возможно, что еще до нашествия монголов в Черниговской земле появились: Брянское. Глухово-Новосильское,
Хорошо известно, что и Черниговская и Муромо-Рязанская земли подверглись жестокому разгрому в 1237–1240 гг. во время монголо-татарских походов на Русь. Многие князья погибли в этих схватках, но и после нашествия обе области продолжали оставаться поделенными на отдельные мелкие княжения.
Глава 8
Земельные владения Всеволодичей (потомков великого киевского князя Всеволода Ярославича) в XI — первой половине XIII в.
Как и его братья, пятый сын Ярослава Мудрого Всеволод стал родоначальником особой княжеской династии. Клан Всеволодичей выделялся своей многочисленностью среди других княжеских родов. Многие из князей этой династии играли весьма важную роль в политической жизни древней Руси.
Родовыми владениями Всеволодичей были Переяславская и Ростово-Суздальская земли. Но уже в конце XI в. Всеволодичам удалось прочно обосноваться на Смоленщине, а в XII в. и на Волыни. Проникали они и во многие другие уголки Руси, стремясь присвоить земли, принадлежавшие другим княжеским родам. Подолгу удерживали за собой Всеволодичи Киев и Новгород Великий.
Переяславская область, расположенная в лесостепной части Днепровского левобережья, имела мягкий умеренно континентальный климат и оподзоленные черноземные почвы, что открывало широкие перспективы для интенсивного развития там земледелия и скотоводства. Однако она находилась на границе со степью, которая была заселена различными кочевыми народами — печенегами, торками, половцами. Кочевники постоянно вторгались в пределы Переяславщины, опустошая и разоряя села и города и уводя в плен массы производительного населения. Нападения кочевников тормозили экономическое развитие Переяславской земли.
В этническом отношении Переяславщина не была однородной. В ней жили поляне и северяне, а также потомки алано-сарматских племен{1}.
Относительно главного центра этой земли — Переяславля — летописцы сообщают противоречивые сведения. В «Повести временных лет» под 907 г. записано, что в Переяславле, так же как и в некоторых других древнерусских городах, сидел князь, зависимый от киевского властелина. Однако под 992 г. в «Повести временных лет» рассказывается об основании этого города Владимиром Святым. Создается впечатление, что статья 907 г. попала в летопись значительно позднее известий 992 г., когда летописцам стали доступны государственные архивы, содержавшие договоры Руси с Византией. Нестор, по-видимому, не знал о существовании Переяславля в начале X в. и привел на страницах «Повести временных лет» легенду о юноше-кожемяке, победившем богатыря-печенега, в честь которого Владимир Святославич и пазвал основанный им город. Редакторы труда Нестора уже имели в своих руках договоры и внесли сведения из договора 907 г. в летопись{2}. Почему же они не изъяли из «Повести временных лет» легенду о кожемяке? Вероятно потому, что в ной также содержалось рациональное зерно.
Произведенные археологами изыскания в Переяславле показывают, что город возник не раньше конца X в. Однако еще М. Н. Тихомиров высказал предположение о том, что предание 992 г. следует объяснять как перенос города на новое место{3}; то есть и до 992 г. в «Русской земле» существовал какой-то Переяславль, в котором имелся княжеский стол, но в дальнейшем он по каким-то причинам (может быть, этот Персяславль уничтожили печенеги?) был перенесен на новое место.
Во времена Владимира Святого и в первые годы княжения в Киеве Ярослава Мудрого Переяславская земля, видимо, входила в великокняжеский домен. В 1024–1036 гг. она была частью левобережного государства Мстислава Храброго. Затем она снова входила в состав владений киевского князя, после чего была передана в держание Всеволоду Ярославичу.
Ростово-Суздальская земля являлась северо-восточной окраиной Киевского государства. Большую се часть занимали леса и болота. Климат там был гораздо более суровый, чем на Псреяславщине. Однако и здесь можно было заниматься и земледелием, и скотоводством, и рыболовством, и охотой. Подзолистые и дерново-подзолистые почвы давали возможность выращивать рожь, ячмень, овес, лен, огородные культуры. В густых лесах водились многочисленные звери, в том числе и такие, меха которых находили спрос и за пределами Руси. В реках имелось много цепных видов рыб, особенно в Волге — одной из главных дорог Восточной Европы.
Ростово-Суздальская земля была хорошо защищена от внешних врагов, что способствовало притоку туда населения.
Уже в начале X в. Ростовская земля представляла собой полусамостоятельное княжество. В конце X — начале XI в. ею владел Ярослав Мудрый, затем после 1010 г. — его брат Борис. В 1054 г. она стала собственностью Всеволода Ярославича.
В источниках упоминаются только два сына Всеволода Ярославича.
Он родился в 1053 г.{4}. В «Поучении» детям, записанном в «Повести временных лет», Мономах бегло рассказывает о своей юности: «А се вы поведаю, дети моя, труд свои, оже ся есмь тружал, пути дея и ловы с 13 лет. Первое к Ростову идох, сквозе вятиче, посла мя отець, а сам иде Курьску…»{5}.
С. М. Соловьев предполагал, что после киевского восстания 1068 г. и бегства Изяслава Ярославича в Польшу его брат Всеволод не мог дольше оставаться на Переяславщине и искал убежища в Черниговской земле. Он отправился в Курск, а сына своего Владимира отослал в Ростов, который стал его владением{6}. Данное предположение кажется весьма правдоподобным.
Д. С. Лихачев считает, что Мономах был послан в Ростов на княжение, и датирует это событие также 1068 г.{7}.
Далее в «Поучении» говорится: «И пакы 2-е к Смолиньску со Ставком Гордятичем, той пакы и отъиде к Берестию со Изяславом, а мене посла Смолиньску»{8}.
Удовлетворительного объяснения, зачем Владимир ходил к Смоленску, в исторической литературе не имеется. С. М. Соловьев и Д. С. Лихачев датировали этот поход все тем же 1068 г.{9}. Может быть, Владимир хотел подчинить себе Смоленск, пользуясь бегством великого князя за границу?
Когда в «Поучении» Владимир Мономах говорит о походах на Волынь и в Туровскую землю, из текста невозможно понять, в каком качестве он там выступал: как временный владетель указанных областей или просто как участник (а возможно, и руководитель) военных предприятий.
В татищевском труде отмечено, что после смерти великого князя Святослава Ярославича (27 декабря 1076 г.) его брат Всеволод стал княжить в Киеве, а своего сына Владимира Всеволод посадил на княжение в Чернигов{10}. Данное сообщение сомнений но вызывает..