Княжич

Трошин Владимир Васильевич

– Ты сказал Джейн, о том, что я возвращаюсь на Родину?
– поинтересовался Андрей, когда он закончил рассказ.

– Нет!
– ответил Скурыдин.
– Если сказать ей, о том, что я иду в море один, не ручаюсь за то, что с ней произойдет!

– Ну, и как ты думаешь поступить?
– спросил Андрей.

– Не знаю! Помоги мне!
– попросил Василий.

Василий, находивший выход из трудных, порой почти не выполнимых ситуаций, сейчас не знал, что сказать своей девушке. Зная, что без неправды здесь не обойтись, он не хотел ложью очернять друга.

– Ладно!
– поняв ход мыслей Василия, решил помочь ему Андрей.
– Можешь ей сказать, что я иду в море на “Барк Рояле”.

Действительно, “Барк Рояль”, должен был задержаться на сутки в Лондоне, чтобы получить какие-то инструкции Адмиралтейства и потом присоединиться к “Оленю”, который будет ждать его в Плимуте.

– Не бойся!
–

ободрил его Андрей.
– Когда вернешься, она тебе простит все!

Глава XV. Лондон, “Гуд бай!”.

На проводах “Оленя” присутствовало много народу. В основном это были жены моряков и офицеров. Некоторые пришли целыми семьями с несколькими детьми от мал до велика. Одиноких матросов, провожали портовые подружки. Проводы Василия проходили не просто. От него не отходила Джейн. Андрей за друга занес на корабль его вещи: матросский сундучок с нехитрыми пожитками и стальной нагрудник вместе с испанским шлемом, украшенном страусиными перьями. Потом топтался рядом с ними, разглядывая крутые обводы “Оленя”. Только когда дали команду всем подняться на борт, наступила его очередь прощаться с другом.

– Ты на меня не обижайся!
– сказал ему на прощание Скурыдин, отведя друга подальше от Джейн.
– Сам понимаешь, какие дела. Мы ведь с тобой еще встретимся!

– Встретимся Васька, встретимся!
– прослезился не строящий иллюзий по поводу будущего Андрей.

– На Родине будешь, как все свои дела сделаешь, съезди в Донков! Про меня расскажи, и поклон мой всем передай!
– попросил Василий, на его глаза навернулись слезы.

Васька начал перечислять всех кому нужно поклон передать и слезы полились еще сильней.

– А особенный низкий поклон моей сестренке Ксении! Я прошу прощения у нее за то что…, - Васька не договорил, слезы потекли у него рекой.
– Если сможешь, что сделать для нее, помоги Ксенюшке!

Завидев направившуюся к ним Джейн, Андрей наклонился к воде. Из-за прилива, уровень воды в Темзе поднялся так, что он без труда смог с причала зачерпнуть пригоршню воды, а затем вторую. Торопясь, Андрей размазал воду сначала по лицу Васьки, а потом по-своему, для того чтобы смыть следы от слез.

– Андрей!
– настороженно посмотрев на лица друзей, спросила Джейн.
– Это правда, что вы завтра уходите вслед за Василием на “Барк Рояле”?

– Правда!
– заулыбался Андрей, не забыв для убедительности приврать еще.
– Они нас будут ждать в Плимуте.

Заиграла отход труба. Поцеловав друга и Джейн, Василий поспешил к трапу. Толпа замахала руками вслед отходящему “Оленю”. Некоторое время стоящих у борта Василия и других членов экипажа было видно, но очень скоро они слились с белым облаком парусов уходящего вниз по течению Темзы корабля.

Джейн предложила подвезти Андрея на карете, в которой она сюда приехала, но Андрей, боясь дальнейших расспросов о придуманном им плавании на “Барк Рояле”, сославшись на близость гостиницы, отказался.

Вскоре он уже был в гостинице. Вещи его, уместившиеся в небольшом саквояже, с утра стояли приготовленными для переезда в посольство. Алферев должен был прислать за ним посольскую карету. Решив расплатиться с хозяином гостиницы, Андрей спустился вниз. В зале, как всегда в это время никого не было. Только за столиком посредине, на котором стоял кувшин вина с тарелками с хлебом и беконом, сидели двое моряков. Расплатившись с трактирщиком, Андрей хотел подняться к себе наверх, но его остановил голос одного из моряков:

– Джентльмен, не хотите ли выпить с нами за славных моряков “Оленя”!

– Я не пью джентльмены!
– ответил Андрей.

Действительно, кроме пива, он ничего спиртного не пил.

– Джентльмен!
– не отставал моряк.
– Ну, за друга то вашего Василия! Неужели не поднимете кружку?

Задетый за живое упоминанием о друге, Андрей подошел к их столу.

– Откуда ты его знаешь?
– спросил он у него.

– Оттуда же, откуда и вас! С верфи!
– ответил заросший волосами, широкоплечий моряк.

Андрей не выдержал и взял протянутую кружку.

– До дна пей! До дна!
– в один голос подбодрили его моряки.

Очнулся Андрей от сильной головной боли. Сначала юноша не мог понять, где он. Кругом была темнота. По ударам волн о дерево и скрипу якорного каната, Андрей, поразмышляв, сообразил, что он на каком-то судне. Как он сюда попал? Последнее, что он помнил, это то, что расплатился в гостинице с трактирщиком. Вдали, вверху мелькнул огонек. Руки и ноги не слушались, но юноша, собрав волю в кулак, пополз по покрытой соломой деревянной палубе, а потом по ступенькам вверх, к нему. Оказалось, что огонек вспыхивал за узкой полоской дверной щели. Просунув пальцы сквозь щель, Андрей попробовал открыть ее. Его усилия оказались

бесполезными, дверь была закрыта снаружи на запор! Андрей прильнул к щели. Сквозь нее были видны такелаж мачты и барабан шпиля. Так и есть. Он находится на борту неизвестного судна. А помещение, в котором он сейчас, по расположению, скорее всего шкиперская. Огонек стал приближаться к нему. Андрей затих. Сквозь щель он увидел, привлеченного шумом его попыток открыть дверь, приближающегося матроса. На поясе у него висел абордажный тесак, и он курил трубку. “Вахтенный!
– догадался Андрей.
– Вот обнаглел! И курить не боится!
– возмутился он”. По морским Уставам тех времен, за курение на корабле полагалась смертная казнь. “Попросить его, что ли открыть дверь?
– подумал узник, но тотчас отогнал эту мысль.
– Его заперли здесь не для того, чтобы он свободно ходил по кораблю! Лучше прикинуться, что он еще не пришел в сознание. Из этого можно извлечь выгоду. Например, внезапно напасть на вахтенного. Но как на него нападешь, если дверь закрыта, а руки и ноги еле двигаются?”.

Андрей попытался размять ноги и руки, пересилив головную боль. Через некоторое время конечности стали слушаться его. “Что же вчера все-таки произошло?
– не мог понять Андрей.
– Может, меня ограбили?”. Действительно, кошеля с деньгами на поясе не было. Отсутствовал в карманах и “passe port”, выписанный нотариусом. Его обобрали до нитки! Ничего, кроме набора для разведения огня. В нем, в кожаном портмоне в отдельных кармашках лежали кремень, огниво и трут. Грабители не польстились на него. “Я должен был ночевать в посольстве, чтобы утром на судне “Диана” вместе с посольскими отплыть в Холмогоры! Значит все!
– думал Андрей.
– Наступит рассвет и прощай Родина! “Диана” уйдет без него! Жаль, что рядом с ним нет Василия, тот бы обязательно что-нибудь придумал. Есть только набор для разжигания огня. С ним, что-то можно сделать?”. На этой мысли у Андрея появилась надежда. “А если поджечь солому, на которой он лежал? Ну и что? Вахтенный объявит пожарную тревогу, огонь потушат, а ему надают тумаков!- размышлял узник.
– Но почему ты думаешь, что он объявит тревогу? Если он решит, что возгорание произошло от искры из его трубки, то никого не будет вызывать. Испугается расследования и сурового наказания. Он откроет дверь и попытается потушить огонь своими силами, без свидетелей! Только, что я ему смогу сделать голыми руками? Ничего! Надо найти, что-нибудь тяжелое, чтобы ударить его по голове!”.

Поелозив на коленях среди канатных бухт, Андрей, наконец, нащупал рукой холодный массивный, металлический предмет. “Обух!
– определил он, ощупав его.
– Самый раз!”. Подготовив трут, кремень и огниво, захватив обух, Андрей осторожно подошел к двери. Вахтенный матрос только подходил к ней. Постояв у двери и добив трубку новой порцией табака, вахтенный двинулся в корму судна. “Ай, какой молодец!
– обрадовался Андрей, увидев, как тот снаряжает трубку новой порцией табака.
– Теперь обязательно подумает!”. Снова увидев через щель возвращающегося моряка, Андрей поджог собранную в глубине шкиперской кучку соломы. Она вспыхнула. Юноша подошвами башмаков быстро затушил ее. По помещению пополз удушливый дым. Андрей быстро поднялся к выходу из своей темницы. Матрос уже стоял у двери. Было даже слышно, как он ноздрями втягивает воздух. Потоптавшись у двери, матрос внезапно ушел. “Все!
– безнадежно подумал юноша.
– Конец!”. Но только эта мысль пришла ему в голову, как он снова услышал шаги вахтенного. Послышался звук открываемого замка. Матрос уходил, чтобы взять ключи! Андрей прижался к стене. Нагнувшись, чтобы не удариться о невысокий подволок, матрос вошел в шкиперскую. Андрей со всей возможной силой, обрушил на голову вахтенного, зажатый в руке обух. Матрос, словно не было никакого удара, медленно повернул голову в сторону Андрея. Юноша опешил. Только после второго удара, он упал и скатился по лестнице внутрь шкиперской. Андрей выскочил наружу. Было тихо. Совсем недалеко сквозь туман виднелся берег, темные силуэты домов на берегу и огни судов стоящих у причалов. Андрей чуть не подпрыгнул от счастья. Он в Лондоне! Броситься в воду и доплыть до берега? Судно стоит на якоре недалеко от него! Нет! Лучше это проделать на шлюпке, которая наверняка привязана к борту судна. Андрей осторожно пробрался вдоль борта. На шкафуте(88) он без труда нашел веревочный трап и бакштов(89), которым была привязана шлюпка. Странное чувство охватило его. Как будто он здесь бывал и все вокруг ему знакомо! Юноша сбросил трап вниз и спустился по нему в шлюпку. Вставив весла в уключины, он оттолкнулся от судна. Андрей не греб, боясь, что его услышат, пока его не отнесло течением на достаточное расстояние. Решив, что он уже далеко от судна, беглец направил шлюпку к берегу. “Только бы успеть до рассвета!” - гребя изо всех сил, думал он.