Княжич
Шрифт:
— Хватит орать! Десять весел тебе в задницу! Они и так нас видят! — разозлился хевдинг. — Лучше помоги мальчишке!
Борн кивнул и принялся выбирать канат второго якоря.
Между тем на вершине холма показались преследователи. Это были саксы. Они кричали, улюлюкали, размахивали мечами. Их было много. Слишком много.
И тут над Глубокой бухтой разнесся уже знакомый мне гнусавый рев трубы. Саксы вскинули луки. И над берегом зашуршали стрелы.
Викинги спустились к воде. Не обращая внимания на обстрел, они дружно схватились за борта драккаров и потащили их к воде.
А саксы все стреляли и стреляли.
Но вот первый драккар спустили на воду. За
— Вы что, с ума сошли? — взревел Торбьерн. — Орм, давайте сюда!
— Сейчас, хевдинг! — с трудом переводя дыхание, прохрипел в ответ Орм и помахал нам рукой. — Последний привет гостеприимной Нортумбрии и королеве Этельвольд! Давай, ребята! — повернулся он к викингам.
И они дружно стянули порты и принялись мочиться. А вокруг сыпались стрелы. Впивались в борта ставших бесхозными драккаров. Отскакивали от камней. Падали в волны…
— Эй, уроды! — кричал Орм стрелкам. — Скажите вашей бабе, что таких концов ей больше не видеть до самой смерти!
Он хрипло рассмеялся. Натянул порты и бросился в налетевшую волну.
Наконец викинги доплыли до нас. И стали забираться в драккар.
— Без шуток не можешь? — смеялся хевдинг, прижав здоровой рукой Орма к своей груди.
Почти четыре десятка драккаров пристали к берегу в Глубокой бухте в конце месяца Скаерсомар. И вот теперь только три уходили в Океян-Море.
Война в Нортумбрии закончилась поражением Свена Вилобородого…
Когда мы вышли в открытое море, драккары стали борт к борту. В этот день викинги изрядно выпили пива в память о конунге и людях, навсегда оставшихся в чужой стране. На этой тризне Орм рассказал, что Этельвольд, после того как разбила викингов у безымянной речушки, осадила и с боем взяла Йорк — стольный город Свена Вилобородого. В том бою погибли Торри Короткоухий, конунг Трюггвас и еще триста двадцать восемь воинов. Шестеро из погибших были нашими. Людьми Торбьерна.
За время плавания я многих из них узнал. Они не были плохими людьми. И вот теперь их не стало. Как до этого не стало Славди, Гриди, Хлодвига…
Орм вместе с оставшимися в живых воинами Трюггваса, объединив силы, сумели вырваться из горящего города. Королева саксов послала за ними в погоню лишь пять сотен ратников. Это был небольшой отряд. Находники [121] ее мало волновали. Как пришли, так и уйдут. Королеве Этельвольд был нужен Свен Вилобородый. Но и его она не получила.
121
Находник — человек со стороны. Иноземец.
Свен сумел спастись. Вместе с Бьярни, сыном Олафа, он вышел из окружения, и они увели своих людей на север в Страну скоттов [122] . Война в Нортумбрии продолжалась.
Но это была уже не наша война…
На рассвете следующего дня мы простились с людьми Трюггваса. Канаты, стягивающие борта драккаров, были разрублены. Торбьерн велел нам отчаливать. И дальше каждый поплыл своей дорогой.
Слишком дорого обошлась для Торбьерна, сына Вивеля, и Орма, сына Хальвдана, тоска по морю и желание повидать новые земли. Они уходили с шестью сотнями воинов, а возвращались домой командой в сорок восемь викингов и одним трэлем…
122
Страна скоттов — Шотландия.
14 февраля 944 г.
Зима была страшная…
Море все время штормило…
Ледяной, прошивающий до костей ветер сбивал с ног. Берег покрылся толстой коркой из смерзшейся воды, выброшенных бурей водорослей и морских обитателей. Холодные волны накатывали на землю, точно старались слизнуть этот, надоевший Океян-Морю, клочок суши.
Ледяная земля [123] полностью оправдывала свое имя. И я здесь леденел…
Леденел…
123
Ледяная земля — Исландия.
Леденел…
Мы приплыли сюда в начале осени.
Нет.
Неверно.
Это я приплыл в неведомую страну. Торбьерн и его ватага морских бродяг просто вернулись на родину.
Поразила меня Исландия. Никогда я таких чудес не видывал. Я-то к бору привык. К чаще буреломной. А тут деревца чахлые. По земле стелятся. Насмешка, а не деревья. И кони здесь чудные [124] . Маленькие. У нас собаки больше. Но выносливые те коняшки. И злые. Станешь злым, когда прокорма почти нет. Земля-то скудная. Корст один. Родит плохо. Зато птицы много. Все скалы прибрежные гнездами облеплены. Галдят пернатые, что огнищане на стогне. Но самое удивительное — гейзеры. Это когда кипяток из земли вырывается. Точно плюется Исландия. Можно даже огонь не разводить, воду не греть. Бросишь яйцо, а оно само варится. Только доставать его боязно. Ошпарить может. И воняет сильно. Орм говорит, что это от болячек всяких полезно. Эх, Белорева бы сюда. Он бы разобрался. Но далеко знахарь, за тридевять земель. За тремя морями…
124
«…кони… чудные». — Исландские пони.
Встретили нас хорошо. Еще бы. Хозяин домой вернулся. Пусть без добычи большой, зато живой. Три дня викинги в поселении Торбьерна на Купальном склоне пировали. Потом еще три дня в поселении Орма у Орлиной скалы. Благо, что одно поселение от другого всего в осьмине ходьбы было.
И меня встретили неплохо. Орм решил, что в Нортумбрии викинги поражение потерпели оттого, что он меня с собой не взял. Домочадцы ему поверили. А Халльдис, жена его, велела мне в их Длинном доме жить.
Хоть и был я трэлем, только они меня работой сильно не загружали. Я даже растерялся от такого. Спросил у нее, почему она меня не селит вместе с остальными трэлями? А она посмотрела на меня внимательно и сказала:
— Не знаю почему, но мне кажется, что в своей стране ты был знатный человек. И пусть мужчины этого не поняли, но я-то вижу, что ты всегда и везде будешь знатным.
А потом добавила:
— Был бы ты постарше, я бы тебе позволила своим домом жить. Женился бы, хозяйство бы завел. Только молод ты еще. Живи в нашем доме.