Кобун
Шрифт:
Ощутив голод, пошел снова на кухню, жевать. Попутно раздумываю, где бы реестр абэноши накопать, с их талантами. Может, еще кого уконтрапупить понадобится, так сразу совместить полезное с приятным.
***
Восьмое марта. Семь утра. Завтракаю. Опекун пока бреется, а мне надо чуть подсуетиться. Через десять минут должен подъехать Масаюки - станем забивать багажник и в школу. Тренировку сегодня в зале я пропущу, хватит утренней разминки. Сегодня у меня относительно последний свободный
Выглядываю в окно - надо же, пунктуальный у меня телохранитель. Стрелки на часах показывают половину восьмого утра - и он как раз припарковался. Открываю дверь, здороваюсь и командую:
– Открывай багажник, Масаюки-сан, я таскать начну на порог. Коробки желательно не помять, поэтому учебники и баул надо как-то так сунуть, чтобы их не мотало. Может быть, даже в салон убрать.
– Спереди в ногах у пассажира места очень много.
– Вот туда и сгрузим книги. Все, я пошел за первой партией.
Возились минут пятнадцать, но все сделали как надо. После чего я уселся на заднее сиденье и покатили.
В школе самые ранние пташки сгрудились на ступеньках и с недоумением разглядывали полированную махину. Не виноват я, малолитражку не подарили. Выцепил взглядом пару одноклассников:
– Так, сюда, сюда, не филоним! Помогайте таскать в класс! Все на стол учителю.
Одних припряг, сам с Масаюки учебники с баулом перенесли в спортзал. Отпустив сятэй, успел быстро обмыться и двинул в бухгалтерию. Они с половины восьмого должны работать. Поставил перед ними набитую деньгами сумку и поклонился:
– Вот, за следующий год. Вроде все правильно должно быть, я вчера два раза пересчитал. Но если вдруг будет не хватать, вы мне обазятельно до конца уроков скажите, я занесу недостающее.
Еще раз поклонился и выскользнул за дверь, оставив женщин в состоянии близком к ступору. Похоже, так им еще за учебу не приносили. Что поделать, на точку идти мне было лень, там как раз в основном крупные купюры лежат. А дома - мелочь, по магазинам бегать.
Все, теперь в класс.
Там - аншлаг. Девушки крутятся возле стола, но стараются пока ничего руками не трогать. Парни на все вопросы героически отбиваются - вот придет такой-сякой, он все и скажет. Бросаю рюкзак, выстраиваю оболтусов вдоль стены и начинаю речь:
– Наши самые красивые, умные и добрые одноклассницы! Мы все просим прощения, что в женский день не поздравили вас, забегались. Но вот, стараемся исправиться. Маленькие подарки, буквально чтобы чуть-чуть порадовать и создать хорошее настроение. По коробочке в руки... Вы чего стоите? Вручайте!
Парней у нас на три человека меньше, чем девушек. Поэтому три коробки я раздаю лично. Одну Эйко Хаяси, как наиболее благожелательно настроенной ко мне. Вторую Мияко Танака - типа, я больше не обижаюсь на дурацкие наезды. И последнюю Хэруко Саито, вместе с маленьким листочком:
– Это мой номер телефона. Я тесты сдал, подтвердили первый статус абэноши. Если твой родственник не передумал, я с удовольствием приглашу его в любой ресторан для деловой встречи.
Все, теперь можно и за парту. Тем более, что учитель уже в дверях покашливает, привлекает внимание.
***
Прозвенел звонок с последнего урока. Собирая тетради, Эйко не сразу заметила, что рядом остановилась Мияко Танака. Подняв глаза, девушка чуть напряглась - отношения между ними все же не очень. До серьезной конфронтации дело не дошло, но шпильки друг другу под шкуру пихали от души. Только последнее время как-то затихло.
– Тебе какую куколку подарили?
Сегодня все уроки девушки тайком разглядывали подарки, хвастали друг перед другом и шуршали обертками шоколадок. Неожиданный сюрприз в самом деле улучшил настроение и на большой перемене устроили совместные посиделки, сдвинув парты.
– Вот. С короткой челочкой.
– А у меня губки бантиком...
– Мияко неожиданно вздыхает и тихо жалуется: - Мне папа не разрешает с ним дружить. Я ведь не ожидала, что та дурацкая история так плохо закончится.
– Иошиэки тебя избегает, да.
– Он со следующего года в другой школе будет учиться. А еще их семья заплатила за отказ от претензий. О деталях не говорят, но всем Ота под страхом смерти запретили даже приближаться к Тэкеши-сан.
– Может, он пожаловался чиновникам, кто занимается абэноши?
Мияко подходит к окну и манит к себе Эйко:
– Подойди, я тебе кое-что покажу.
Из класса неплохо видно центральный двор и въезд с улицы. У крыльца стоит черный лакированный лимузин. У задней правой дверцы каменным истуканом застыл мужчина в костюме и солнцезащитных очках. Он ждет и совершенно не обращает внимание на школьников, с опаской огибающих и телохранителя, и машину.
– Мне кажется, Тэкеши-сан в самом деле пожаловался. Но не чиновникам. Ты знаешь, кто это внизу?
– Я могу лишь догадываться.
– Я тоже. Но отец сказал, что прибьет меня, если я стану поддерживать близкие отношения с Тэкеши-сан... Тебе советовать ничего не стану. Из-за моих советов и просьб у людей проблемы теперь. Хотя я всего лишь хотела привлечь к себе чуть-чуть внимания.
Эйко возвращается к столу, разглядывает забавную куколку и пытается успокоить одноклассницу:
– Но он вроде как с тобой помирился и не держит больше зла.
– Очень на это надеюсь.
Я стою на выходе из школы и пытаюсь доказать англичанке, что получить сто баллов по тесту для меня невозможно.
– Накадзима-сэнсей! Восемьдесят девять! Это больше, чем по математике! Я думал, у меня вообще голова треснет от всех этих “вставь недостающее”.
– Эссе у тебя с кучей ошибок. Предлоги ставишь, как захочется. А ведь грамматику придумали умные люди.
– Умные люди сидят на кафедре и тесты сочиняют. А у меня еще кот не кормленный.