Кочевники поневоле
Шрифт:
– Присаживайтесь, друг мой, – Ловкач любезно улыбнулся гостю. – Я, признаться, ждал вас.
– Благодарю, – коротко поклонился тот и остался стоять.
Ловкач окинул визитёра беглым взглядом. Худощавая тренированная фигура, грубое, словно рубленое, лицо, холодный и жёсткий взгляд, будто октябрит целится. Осмотром Ловкач остался доволен.
– Давайте, я угадаю, с какой целью вы очутились в июле, – вновь любезно улыбнулся он. – Вы собирались меня, так сказать, убить, не так ли?
Железный Мартин сглотнул слюну.
– Вы
– Ну что вы, – негодующе замахал руками Ловкач. – За что вас расстреливать? Я, с вашего позволения, продолжу. Вас наверняка отконвоировали в август, это было вчера. За сутки вы успели совершить приличный маршрут и оказаться здесь.
– Мне пришлось изъять автомобиль, – признался гость. – Водитель, к счастью, не пострадал.
– Вы умеете водить автомобиль? – удивлённо заломил бровь Ловкач.
– Вчера ещё не умел. Но я быстро учусь.
– Что ж, отлично. Вы действительно незаурядный человек. Да, должен сказать, что ваша семья вне опасности. Обязательства, данные вами накануне господину Каллахану, я аннулирую.
– Я не выполнил своих обязательств перед вами, – выдержав паузу, ответил Бреме. – Солдат командира не меняет. А я… Меня вынудили сменить. На вашем месте я бы меня расстрелял.
Ловкач поднялся.
– Вот что, голубчик, – сказал он. – Довольно благородства. Мне необходимы такие люди, как вы. Что скажете насчёт должности начальника моей личной охраны?
Железный Мартин не изменился в лице:
– Почту за честь, сэр.
– Не сомневался в тебе, друг мой, – перешёл на «ты» Ловкач. – Тогда вот тебе первое поручение. Возьмёшь, с позволения сказать, десяток моих мальчиков и прямо сейчас отправишься с ними в июнь. Догонишь господина Самуэльсона и попросишь его, так сказать, меня навестить.
– Как вас отрекомендовать? – невозмутимо осведомился новоиспечённый начальник личной охраны.
Ловкач пару мгновений раздумывал:
– А скажи так, голубчик: сэр Энрике просит почтить его вниманием. Очень просит.
Железный Мартин подобрался, щёлкнул каблуками:
– Разрешите выполнять, сэр?
– Выполняй, друг мой.
Отпустив октябрита, Ловкач довольно потёр руки. В умении обращаться с людьми он не знал себе равных.
На круглом, взмокшем от пота лице Дэвида Самуэльсона явственно читался испуг. Бухгалтер сам не знал, кого он боится больше: благообразного улыбчивого коротышку или голубоглазого блондина с глазами убийцы.
– Присядьте, друг мой, – развалившись в кресле, пригласил коротышка и кивнул на неказистый плетёный стул. – Позвольте представиться: сэр Энрике, глава клана Гарсия, первого по значению в правящей тройке.
Бухгалтер молча проглотил наглую выходку этого самозванца. Он осторожно присел на краешек стула и промокнул носовым платком лысину.
Ловкач извлёк из нагрудного кармана жилетки сигару. Срезал кончик, блондин стремительным жестом поднёс зажигалку.
– Мартин, друг мой, – Ловкач прикурил, – ступай и вели кому-нибудь пригласить сюда господина Доу. Не стоит спешить, нам с Дэвидом есть о чём побеседовать наедине.
Блондин щёлкнул каблуками и убрался. Бухгалтер почувствовал себя посвободнее.
– Что вы от меня хотели, э-э… – Самуэльсон замялся, – сэр Энрике?
– Для друзей просто Энрике, сэра можно опустить. Мы ведь будем друзьями, не так ли? Если угодно, можете даже называть меня Ловкачом. Это старое прозвище, я им, с позволения сказать, горжусь.
– Что вы от меня хотели, Энрике? – осторожно повторил Бухгалтер.
Ловкач затушил сигару.
– Давайте говорить прямо, тем более у нас не так много времени, – предложил он. – Ситуация критическая, надеюсь, вы это осознаёте. Вот-вот закончится война, и будет решаться вопрос, кому управлять республикой. И как ею управлять. Прежнее правительство действовало неэффективно, поэтому мне пришлось, осмелюсь сказать, принять меры. Надеюсь, вы не в претензии? Ничего личного, обычная, с вашего позволения, политическая акция. Покойный господин Уотершор сам неоднократно практиковал подобные. И, надеюсь, вы оценили, что лично вас акция не коснулась?
Бухгалтер закашлялся.
– Продолжайте, пожалуйста, – попросил он.
– Я предлагаю вам кресло в моём правительстве.
– В «вашем»?
– Да, в моём. Давайте называть вещи своими именами. Без меня вас раздавят. Джерри Каллахан…
– Он жив? – быстро спросил Бухгалтер.
– К сожалению. Это моя оплошность, однако без оплошностей не обходится ни одно дело. Не суть, я найду меры против Джерри Каллахана. Будут трудные времена, в особенности это касается экономики. В короткие сроки нам предстоит решить, как обустроить новый мир, ни больше ни меньше. Я, со своей стороны, позабочусь, чтобы вы оставались вторым человеком в республике. Со всеми вытекающими последствиями и благами. Итак, вы поможете мне?
Долгое время Бухгалтер не отвечал – думал, то и дело утирая носовым платком лысину. Ловкач терпеливо ждал. Этот человек необходим ему, необходим в качестве сознательного союзника. Однако умение управляться с людьми может с ним не сработать. Самуэльсон не исполнительный вояка, это тёртый и опытный интриган и политик.
– Скажите, Энрике, – прервал, наконец, молчание Бухгалтер, – что насчёт господина Доу?
Ловкач мысленно потёр руки. Вопрос фактически означал согласие на сотрудничество.
– Мальчику придётся, с позволения сказать, потесниться, – дружески улыбнувшись Самуэльсону, ответил Ловкач. – Не беспокойтесь об этом, Дэвид. Что, если вы вкратце введёте меня в курс: как сейчас обстоят дела с экономикой?
– Скверно обстоят. Мы потеряли приоритет во внешней торговле. Вы, видимо, знаете, что транспорт компании «Галактико» дважды приземлился на вражеской территории? Если…
– Дважды? – удивился Ловкач. – Я не знал о втором визите.
– Мне сообщили мои эмиссары с фронта. Вторично транспорт опустился на землю вчера. Это крайне опасно: если не удастся покончить с зимой, мы окажемся в безвыходном положении.